Пока светит солнце - Александр Конторович

– Вон там мы их и положили! – ткнул рукой в амбразуру Нечипоренко. – Как косою, по утренней росе, право слово…

Получив столь оглушительную плюху, противник откатился, и некоторое время никак себя не проявлял.

Потом там забабахало, и через полтора часа на дороге появились уже наши – красноармейцы. И вот это-то зрелище повергло в растерянность уже всех…

Какое-то подобие порядка, правда, в этих рядах присутствовало. Но вот выглядели они… мягко говоря, потрепано. С наспех перевязанными ранами, некоторые и вовсе без оружия – бойцы устало шагали по дороге, направляясь куда-то в тыл.

– Я весь телефон оборвал! Что делать, спрашиваю? Держать позиции, говорят. А снаряды?! Нет, говорят, снарядов… так держись.

Оттащив в сторону убитых немцев (попросту свалили их тела в овраг, закапывать и хоронить времени не было), гарнизон снова занялся попрошайничеством – добывали снаряды к пушкам. В итоге добыли даже орудие – его попросту оставили на дороге бывшие хозяева.

– Вон там мы его установили – за день отрыли два окопа! – горделиво произнес командир маленького гарнизона.

Снарядов тоже поприбавилось – почти треть боекомплекта! И следующий визит противника встретили уже вполне себе серьёзно – закопченными стальными громадами торчали у дороги ещё два танка. Легкий и средний. Досталось и пехоте – пулеметы лупили почти безостановочно, даже два трофейных присоединили к этому хору свои голоса. Не сильно помог немцам и артобстрел – выкатить пушки на прямую наводку не позволяла местность, а на короткой дистанции сорокапятка разнесла бы их раньше, чем немцы смогли бы сделать хоть один выстрел. А стрельба с закрытых позиций оказалась неэффективной – в дот попал только один стапятимиллиметровый снаряд, ничего существенного не повредивший. Попытка обхода тоже ничего хорошего немцам не принесла – потеряв почти взвод, они оттянулись за холм.

– И всё, товарищ капитан… Больше они к нам не лезут. Так… постреливают издали. Мы не отвечаем – патроны бережём.

– А с продовольствием у вас как?

– У немцев много взяли, да на дороге – когда машины брошенные осматривали, удалось кой-чего отыскать…

– А что командование говорит?

– Да… ничего не говорит, товарищ капитан – связи-то нет!

– Как так?! – аж привстал с места Ракутин. – Как это нет?!

– Да вот так… Про вас-то нам сообщили, это верно. И сигнал условный сказали. Только вот на следующий день телефон-то и умолк…

– Так это… Может он того… сломался?

– Пробовали и это – у нас запасной аппарат имеется. Нет, так и не заработало… – огорчённо махнул в воздухе рукой старший сержант.

Вот тебе и здрасьте…

И что теперь делать?

Поделившись этими новостями с полковым комиссаром, Алексей никакого облегчения не испытал – Лужин тоже ничего подсказать ему не мог.

Оставаться у дота дальше смысла никакого не имелось – наверняка немцы пришлют сюда кого-нибудь в самое ближайшее время. Дорога и мост им совершенно необходимы, так что терпеть здесь такую занозу никто долго не станет. Да и ввязываться в бой капитан не собирался. Уже само то, что при нападении на блокировавших укрепления немцев обошлись только одним раненым – можно было считать немыслимой удачей, а дважды так не складывается.

Но что делать с гарнизоном и пехотным прикрытием?

Старший сержант наотрез отказался отсюда уходить, ссылаясь на полученный приказ. Танк и дот повреждений почти не получили, несмотря на артиллерийский обстрел противника. Бросать исправное вооружение и выгодную позицию Нечипоренко не собирался. Сгрузив с грузовика десяток ящиков со снарядами и поделившись продовольствием, Ракутин дал своему отряду команду на выдвижение.

И вовремя!

Алексей так никогда и не узнал, что уже через три часа, после ухода танков и машин, к доту подошло специальное штурмовое подразделение, усиленное танками и минометным взводом. А следом уже пылили по дороге машины с гаубицами. Быстро сбив пулемет на обратном скате холма (тот самый, трофейный) и потеряв при этом около десятка человек убитыми и ранеными, немцы установили там минометы.

После недолгой перестрелки, выяснив расположение окопов, они засыпали их минами. Долго выдержать этого пехота не могла. Пушка в окопе сделала только несколько выстрелов – близкий разрыв разом уполовинил расчет. После гибели большей части оборонявшихся, остальные оттянулись под защиту бетонных перекрытий и танковой брони. И тем самым резко сузили себе обзор – из амбразур простреливалось далеко не всё…

Усевшиеся на верхушке холма корректировщики, грамотно организовали огонь подошедшей артиллерийской батареи – башню у Т-26 заклинило и пушка теперь могла стрелять только в одном направлении.

Невзирая на отчаянное сопротивление и непрерывный орудийно-пулеметный огонь, немецкие солдаты смогли-таки подойти вплотную к стенам «Москита» и подобраться к танку. Да, это далось им недешево – стрелки у амбразур старались изо всех сил. Тем не менее, саперы наступающих смогли-таки донести подрывные заряды до цели – танк окутался дымным облаком и прекратил стрельбу.

Дот был подорван уже к вечеру следующего дня… установить связь со своими Нечипоренко так и не смог.

– И что у нас там, Лифанов? – капитан спрыгнул из башни навстречу подходившим разведчикам.

– Немцы, товарищ капитан.

– Ну, финнов я тут встретить и не ожидал! Много?

– До роты. И пушки есть – пять штук, стволы длинные такие и колеса высокие. Отдыхают они, привал у них, товарищ капитан.

– Надолго встали?

– Да… кто ж их поймёт-то? Сидят пока…

– Регулировщик на дороге есть?

– Да, стоит какой-то там…

Уже вечерело и можно было предположить, что вставшие на отдых солдаты уже никуда отсюда не уйдут. В принципе, оставалась вероятность того, что проходившую мимо колонну никто тормозить не станет. Но какие порядки на этот счет приняты у немцев? Вполне возможно, что движение в темное время у них не разрешено, и регулировщик попросту тормознёт головную машину. Понятное дело, что никто и не подумает выполнять этот приказ, но как на это отреагируют отдыхающие фрицы? И пушки – вот что самое неприятное! Местность здесь ровная, далеко колонна не уйдёт. Атаковать орудия? Не вопрос, но что дальше? Кто-то из солдат успеет уйти и оповестить своих. С рассветом немцы поднимут авиацию… и всё.

Что может быть естественнее, чем солдат, идущий по вечернему военному лагерю? Ровно такой же, как и множество других. Сидящих сейчас у костров, перекусывающих, курящих… Все вокруг заняты своими делами, подгоняют амуницию, разговаривают. Скоро стемнеет, тогда и прилечь можно. Ну и что, что на землю? Во-первых – на плащ-палатку, а во-вторых – сейчас тепло. Можно сказать, жарко даже! Не барышни, не замерзнем. А ранец под голову – так и вообще замечательно! Куда и зачем спешить ночью? Спать надо!