Творения, том 8, книга 1 - Иоанн Златоуст
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
5. Но ничему этому не внемлют нерадящие о собственном спасении. Таково зло – страсть к первенству перед другими. Она-то произвела ереси; она усилила нечестие эллинов. Бог благоволил, чтобы невидимые свойства Его были познаваемы из создания этого мира (Рим.1:20), а они, оставив это и не восхотев идти путем этого учения, проложили себе иной путь, а потому и уклонились от истинного. Равно и иудеи потому не веровали, что, домогаясь славы друг перед другом, не искали славы от Бога.
Но мы, возлюбленные, будем избегать этого недуга всеми силами и со всею ревностью. Хотя бы мы имели бесчисленные совершенства, зараза тщеславия может погубить все. Итак, если мы желаем похвал, то будем искать похвал от Бога. Похвала от людей, какова бы она ни была, как скоро является, тотчас и исчезает, а если и не исчезает, то не приносит нам никакой пользы, а часто происходит и от превратного суждения. Что важного в славе от людей, которой пользуются и пляшущие юноши[1], и развратные женщины, и лихоимцы, и грабители? А прославляемый от Бога прославляется не с такими людьми, но со святыми, т.е., с пророками, апостолами, показавшими в себе жизнь ангельскую. Если же мы желаем, чтобы окружала нас толпа народа, чтобы взоры ее были на нас обращены, то вникнем в сущность этого, и мы найдем, что это не имеет никакой цены. Словом, если ты любишь быть в обществе, то привлекай к себе сонм ангелов, будь страшен бесам, тогда и не будешь нисколько заботиться о молве человеческой; всякий блеск будешь попирать, как грязь и прах; тогда-то и увидишь ясно, что ничто так не делает душу бесславной, как славолюбие. Да и невозможно, никак невозможно любящему славу не жить жизнью страдательной; а напротив, подавляющий в себе славолюбие не может не подавить вместе с тем и множество других страстей: побеждающий эту страсть преодолеет и зависть, и сребролюбие, и прочие тяжкие недуги. Но как, скажут, нам преодолеть эту страсть? Преодолеем, если будем иметь в виду иную славу, славу небесную, которую земная силится лишить нас. Та слава еще и здесь прославит нас, и будет сопутствовать нам в будущей жизни, и освободит нас от всякого рабства плоти, которой мы ныне так бедственно служим, всецело предавшись земле и делам ее. Пойдем ли на торжище, войдем ли в дом какой-нибудь, будем ли в дороге, или на пристани, в гостинице, или в странноприимном доме, на корабле, на острове, в царских чертогах, в судилищах, или в гражданских советах, – везде увидишь заботы о делах временных и житейских; все и каждый об них только пекутся, и отходящие и приходящие, в путь отправляющиеся и дома остающиеся, плавающие и землю возделывающие, находящиеся на полях и в городах, – все вообще. Какая же будет у нас надежда спасения, если, живя на земле Божией, мы не печемся о предметах божественных? Тогда как нам повелено быть здесь странниками, мы – скорее странники для небес, а для здешних мест – жители. Что может быть хуже такой бесчувственности? Слыша каждый день о суде и царствии, мы подражаем современникам Ноя и жителям Содома и ожидаем, чтобы нас вразумили такие же опыты. А ведь о них все и написано для того, чтобы, кто не верует в будущее, тот из событий прошедших получил ясные доказательства относительно будущих. Итак, помышляя о всем этом, прошедшем и будущем, отдохнем хотя немного от этого тяжкого рабства и сколько-нибудь позаботимся о душе своей, чтобы достигнуть и настоящих и будущих благ благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, Которому слава и держава во веки веков. Аминь.
[1] На публичных играх.
БЕСЕДА 39
"Отец не судит никого, но весь суд отдал Сыну, дабы все чтили Сына, как чтут Отца" (Ин.5:22,23)
1. Много тщательности надобно нам, возлюбленные, иметь во всем. Ведь самый строгий отчет мы дадим и в словах и в делах наших. Дела наши не оканчиваются настоящею жизнью, а еще другая жизнь встретит нас, и мы предстанем страшному судилищу. "Всем нам должно явиться пред судилище Христово, - говорит Павел, - чтобы каждому получить [соответственно тому], что он делал, живя в теле, доброе или худое" (2Кор.5:10). Будем же всегда помышлять об этом судилище, и таким образом мы сможем постоянно пребывать в добродетели. Как отвергающий от души своей мысль об этом дне, несется в пропасть, подобно коню, сбросившему удила, – "во всякое время, - говорит Писание, - пути его гибельны", и указывая причину этого, прибавляет: "суды Твои далеки для него" (Пс.9:26), – так постоянно имеющий в себе этот страх проводит жизнь целомудренно: "помни, - говорит Писание, - о конце твоем, и вовек не согрешишь" (Сир.8:39). Тот, кто прощает нам грехи ныне, тогда воссядет на судилище. Умерший ради нас снова явится – судить весь род человеческий: "во второй раз, - говорит Писание, - явится не [для очищения] греха, а для ожидающих Его во спасение" (Евр.9:28). Потому-то и здесь Он сказал: "Отец не судит никого, но весь суд отдал Сыну, дабы все чтили Сына, как чтут Отца". Итак, не следует ли, скажут, назвать Его и Отцом? Никак. Он для того и сказал: "Сына", чтобы мы чтили Его остающегося Сыном, так же как Отец; а кто называет Его Отцом, тот уже не чтит Сына, как Отца, но смешивает их. Так как люди побуждаются не столько благодеяниями, сколько наказаниями, то Он и говорит здесь так грозно, чтобы, по крайней мере, страх понудил их чтить Его. А когда говорит: "весь суд" - выражает этим то, что Он властен и наказывать и награждать, делать то и другое, как Ему угодно. Выражение же: "отдал" употреблено для того, чтобы ты не почитал Его нерожденным и не думал, будто есть два Отца. Все, что есть в Отце, это же есть и в Сыне, только Он рожден и остается Сыном. А чтобы убедиться, что выражение: "отдал" здесь равносильно выражению "родил", выслушай изъяснение этого из другого места: "как, - говорит Он, - Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе" (Ин.5:26). Что же? Неужели Отец прежде родил Его, а потом уже дал ему жизнь? Ведь дающий дает что-либо тому, кто уже существует. Так уже не был ли рожден Он без жизни? Но этого и бесы не могут подумать, потому что, то не только нечестиво, но и безумно. Потому, как выражение: "дал жизнь" означает, что Он родил Его “Жизнью”, так и слова: "суд отдал" значат, что Он родил Его “Судией”. Чтобы ты, слыша, что Сын имеет виновником Отца, не подумал, будто Сын имеет различествующее от Отца существо и достоинством ниже Его, вот Он сам грядет судить тебя, доказывая и этим Свое равенство. Тот, кто имеет власть наказывать и награждать, кого хочет, Тот конечно обладает такою же силою, как и Отец. А иначе, если бы Сын уже по рождении Своем, впоследствии, получил эту честь, то можно бы спросить, по какому же поводу Он почтен так впоследствии? Каким преуспеянием Он достиг того, что получил такое достоинство и возведен в такой сан? Не стыдно ли вам – так дерзко приписывать эти человеческие и унизительные свойства Существу бессмертному, не имеющему ничего превзошедшего во времени? Для чего же, скажете вы, Он так говорит о Себе? Для того, чтобы сказанное было удобоприемлемо и проложило путь к высшим понятиям. Для того Он и смешивает в Своих словах и то и другое (и возвышенное и уничиженное), и смотри – как; кстати, рассмотрим это сначала. Он сказал: "Отец Мой делает, и Я делаю", - показывая этим свое равенство и равночестность с Отцом; но иудеи "искали убить Его". Что же Он после этого делает? Он смягчает выражения, но мысли удерживает те же самые, и говорит: "Сын ничего не может творить Сам от Себя". Затем опять возвышает слово: "ибо, что творит Он, то и Сын творит также"; опять говорит смиренно: "ибо Отец любит Сына и показывает Ему все, что творит Сам; и покажет Ему дела больше сих"; снова возвышенно: "ибо, как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хочет"; и опять смиренно и вместе возвышенно: "ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну"; и еще возвышеннее: "дабы все чтили Сына, как чтут Отца". Видишь ли, как Он разнообразит Свое слово, употребляя в нем наименования и выражения, то возвышенные, то уничиженные, так, чтобы и для тогдашних людей оно могло быть удобоприемлемо, и будущие ничего не теряли, от возвышенных выражений получая надлежащее понятие и о прочих? А иначе, если слова Его сказаны не по снисхождению к людям, для чего прибавлены такие возвышенные выражения? Кто имеет право сказать о Себе нечто высокое, а между тем говорит что-либо уничиженное и смиренное, тот, конечно, имеет на то благовидную причину и некоторое особенное намерение; а кто должен говорить о себе смиренно, и между тем, скажет что-нибудь великое, тот для чего станет употреблять выражения, превосходящие его природу? Это уже не особое какое-либо благонамерение, а крайнее нечестие.
2. Поэтому мы можем сказать, что смиренные выражения Христа о Себе имеют справедливую и достойную Бога причину, именно: снисхождение к нам, намерение – научить нас смирению, и чрез это – устроение нашего спасения, что Он и сам изъясняет в другом месте, когда говорит: "говорю это для того, чтобы вы спаслись" (Ин.5:34). Именно, когда Он прибегнул свидетельству Иоанна, оставив собственное, что могло казаться недостойным Его величия, – то, приводя причину такого уничижения в словах, Он и сказал: "говорю это для того, чтобы вы спаслись". А вы, утверждающие, будто Он не имеет одинаковой с Родившим Его власти и силы, что скажете, когда услышите собственные Его слова, которыми Он выражает равенство силы, власти и славы с Отцом? Почему Он требует Себе равной с Ним чести, если Он, как вы говорите, гораздо ниже Отца? А Он еще, не останавливаясь на этих словах, присовокупляет: "кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его" (ст.23). Видишь, как честь Сына соединена с честью Отца? Что же из этого, скажете вы? Это относится и к апостолам: "кто принимает вас, - говорит Он, - принимает Меня" (Мф.10:40). Но там Он говорит так потому, что все, касающееся рабов Его, усваивает Себе самому; а здесь потому, что Ему принадлежит одно существо и одна слава с Отцом. Да притом об апостолах Он не говорит: “да чтут их”. И хорошо Он говорит: "кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца". Если где два царя, и бесчестят одного из них, то этим и другому наносится бесчестие, особенно, если оскорбляемый есть сын царский; оскорбляется царь и тогда, когда оскорблен его оруженосец, но не так и не непосредственно; а здесь он оскорбляется сам по себе. Потому Христос и предупреждает словами: "дабы все чтили Сына, как чтут Отца", чтобы затем, когда скажет: "кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца", ты разумел одну и ту же честь. Не просто говорит: "кто не чтит", но: "кто не чтит" так, как я сказал, "не чтит Отца". Но каким образом, скажешь, посылающий и посылаемый могут быть одного и того же существа? Опять ты переносишь слово на человеческие отношения и не разумеешь, что все это говорится только для того, чтобы мы и Виновника познали, и не впали в недуг Савеллия, чтобы и немощь иудеев уврачевалась таким образом, и они уже не почитали Его противником Богу; ведь они говорили: Он не от Бога, Он не пришел от Бога. А к уничтожению такой мысли способствовали не столько возвышенные, сколько уничиженные слова Его: вот поэтому Он часто в разных местах и говорил, что Он “послан”, – не с тем, чтобы ты принимал такое слово за выражение умаления Его (перед Отцом), но чтобы заградить уста иудеев. Поэтому Он и обращается часто к Отцу, выражая между тем и собственную власть. А если бы Он все говорил о Себе сообразно с собственным божественным достоинством, то они не принимали бы слов Его, так как и за немногие подобные выражения гнали Его и часто хотели побить камнями. С другой стороны, если бы, применяясь к ним, Он говорил о Себе только смиренно, то впоследствии это послужило бы многим во вред. Таким образом Он перемешивает и разнообразит Свое учение о Себе, и смиренными выражениями, как я сказал, заграждает уста их, а словами сообразными с достоинством Его удаляет здравомыслящих от уничиженного понимания выражений Его и показывает, что такое понимание вовсе не приличествует Ему. Быть посланным – это выражает перемену места, а Бог вездесущ. Для чего же Он говорит о себе: “послан”? Он употребляет чувственное выражение, чтобы показать Свое единомыслие с Отцом. К той же цели направляет Он и последующие слова: "Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную" (Ин.5:24). Видишь, как часто Он повторяет одно и тоже, чтобы исправить мнение иудеев, чтобы и этими и последующими словами, и страхом и обетованием благ победить упорство против Него, – как много и здесь опять нисходит в выражениях о Себе? Не говорит: “слушающий слова Мои и верующий в Меня”; они почли бы это гордостью и крайним тщеславием в словах, потому что если, спустя уже долгое время, после бесчисленных чудес, они приписывали Ему надменность, когда Он говорил, таким образом, то тем более в настоящем случае. Так они говорили Ему впоследствии: "Авраам умер и пророки, а Ты говоришь: кто соблюдет слово Мое, тот не вкусит смерти вовек" (Ин.8:52). Итак, чтобы и теперь они не пришли в ярость, Он вот что говорит: "слушающий слово Мое и верующий в Пославшего Меня имеет жизнь вечную". От этого слово Его немало делалось удобоприемлемым для них, то есть – от вразумления, что слушающие Его веруют Отцу. Охотно приняв это, они уже удобнее могли принять и прочее. Таким образом, употребляя уничиженные слова о Себе, Он приготовляет и пролагает путь к понятиям высшим. Затем, сказав: "имеет жизнь вечную”, - Он присовокупляет: “и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь". Так двумя замечаниями Он располагает к принятию Своего учения – тем, что чрез Него веруют Отцу, и тем, что верующий сподобится великих благ. А слова: "на суд не приходит" означают: не подлежит наказанию. И “смерть” разумеется здесь не временная, но вечная. Равно как и жизнь – бессмертная. "Истинно, истинно говорю вам: наступает время, и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут" (Ин. 5:25). Слова Свои Он подтверждает доказательством от дел. Когда Он говорил: "как Отец воскрешает мертвых и оживляет, так и Сын оживляет, кого хочет", – то, чтобы это не показалось тщеславием и надменностью, Он представляет и от дел доказательства Своих слов и говорит: "наступает время"; потом, чтобы не предполагал ты здесь отдаленного времени, присовокупляет: "и настало уже, когда мертвые услышат глас Сына Божия и, услышав, оживут". Видишь ли здесь самостоятельность и власть неизреченную? Как будет во время воскресения, говорит, так и ныне. Тогда, услышав повелевающих глас, мы восстанем, потому что сказано: "при возвещении" Божием "мертвые воскреснут" (1Фес.4:16). А откуда видно, может быть спросит кто-нибудь, что сказанное не есть одно тщеславие? Из прибавленных Им слов: "и настало уже". Если бы Он возвещал только о будущем времени, то учение Его могло бы быть для иудеев подозрительно; но Он представляет на то и доказательство. Еще во время Моего пребывания с вами, говорит Он, это сбудется. Если бы Он не мог сделать этого, то и не обещал бы на такое время, чтобы, в противном случае, обещание не подвергло Его еще большему посмеянию. Потом прилагает и объяснительный довод к словам Своим, говоря: "ибо, как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе" (Ин.5:26).