Вниз и влево (СИ) - А Эльстер

— Герр Штальберг, что у вас происходит?

— Проблемы, — коротко откликнулся Отто, — Судя по всему, диверсанты Абвера атакованы людьми Ватикана. Многие пленные перехвачены. В лаборатории Убермана пока тихо. Начальство СС молчит. Готовимся к нападению. Опасаюсь, что Ватикан согласовал свои действия наверху. Тогда нам могут приказать сдаться.

— Проклятие… Герр Штальберг, увезите оттуда профессора. Любой ценой.

— Вас понял. Буду держать вас в курсе.

Нет, она пока ничего не скажет Отто о катакомбах, решила Эльза. Она просто выберется как можно скорее, а там вызовет полицейскую группу, чтобы ее подобрали.

Она покинула нишу и двинулась по коридору, стараясь ступать неслышно, — и тут увидела, что с обеих сторон появились люди. Пока они были далеко, но двигались быстрее, чем она. Эльза вгляделась. Сзади точно были повстанцы, а вот впереди…. впереди, прямо за поворотом, их поджидали трое «инквизиторов».

Сделав очевидный выбор, она выстрелила в ватиканцев прямо сквозь каменную толщу. Плазменный канал прошел насквозь, но церковники, натасканные Умберто Бенини, умели отражать проклятое оружие. Эльза видела, как луч ее гиперболоида рассыпался, погас, как опущенная в воду железка в кузнице. Кто-то выглянул навстречу, дал очередь из автомата. Вторым выстрелом в упор Эльза сожгла пули еще в воздухе, вместе со стрелявшим, — на сей раз он ничего не успел сделать. Остальные кинулись наутек. Конечно же, она их не догоняла. Надо было спешить, пока путь оказался свободен…

И тут Эльза поняла, что ранена — в плечо и в ногу. Это было бы не особенно опасно, если бы пули не были освящены. Но теперь ей никак не удавалось унять кровь; она не могла вычислить структуру своих повреждений. Она разрезала куртку, наскоро перевязала себя и быстро зашагала прочь, чтобы не оставлять следов. Но куртка намокла минут за пять, и за ней потянулась кровавая дорожка. Потом зачавкало и в сапоге, а через некоторое время кровь перелилась через голенище.

Надо выбираться не просто срочно, а очень срочно, подумала Эльза. Если она еще раз наткнется на кого-то подобного, ей несдобровать. К тому же она теряла кровь и рисковала просто свалиться без сознания.

Но это было проще сказать, чем сделать. Она все крепче увязала в этом чертовом лабиринте. Впереди и сзади нее снова появились люди. Эльзе пришлось вилять, уходить и таиться, стараясь не шуметь и не оставлять крови. Но довольно скоро за ее спиной раздалось:

— Брось оружие! Повернись медленно!

Она далеко отшвырнула гиперболоид и развернулась, — но тут же вновь сжала руку, призвав Оружие Контракта. Тьму прорезала вспышка. Такого, конечно, не ожидал никто; два обезображенных тела рухнули, где стояли. Убитые носили ее шлемы: повстанцы Сопротивления.

Но и это не помогло ей уйти! Кто-то наткнулся на уничтоженную группу, и теперь ее явно целенаправленно окружали. Мутнеющим от кровопотери зрением она видела структуру коридоров и понимала, что снова придется драться.

В итоге она выбрала тесный и низкий коридор, в конце которого, как она видела, ее встретят только двое. Идти было довольно далеко, но свернуть некуда. Путь вел на перекресток двух больших тоннелей, да еще туда выходил маленький и узкий лаз, по которому она пробиралась. Странно, отметила Эльза: кажется, его совсем недавно прокопали. Она взвела гиперболоид, прокралась к перекрестку, где нападающие уже двинулись в ее сторону.

И тут, холодея, она поняла, кто это — и не выстрелила сквозь стену, как собиралась. Вжавшись в камень спиной, Эльза огляделась. Пути назад не было: абсолютно гладкий и прямой тоннель. А впереди были Тадеуш и тот верзила, что с ним в одной команде. Судьба поставила ей шах! Даже если бы она в каком-то помрачении выстрелила в Тадеуша, это ударило бы ее же. Его защищал ее талисман.

Тадеуш, закрыв собой верзилу, поднял автомат. Эльза опустила оружие. Такого выражения она на его лице еще не видела. Оно полностью соответствовало ржавой шпаге проклятия у нее в груди.

— Эльза! Что же не стреляешь? У тебя прекрасно получается нас убивать!

Она вышла ему навстречу, стараясь шагать ровно.

— Может, ты выстрелишь?

— Весь твой вид говорит: неужели ты будешь стрелять в раненую? И знаешь, что? — Грудь его бурно вздымалась, — Знаешь, Эльза, в тебя — буду!!

И он спустил курок. Очередь срезала Эльзу, разбивая, казалось, весь мир. Шах и мат.

Она упала навзничь. Последнее, что попало в ее поле зрения, был Тадеуш. Он упал на колени, вцепился себе в волосы и завыл, как раненый зверь.

Потом все рассыпалось в невнятные обрывки…

…Но она не оказалась в Бардо. Вместо этого ее сознание внезапно прошила встряска; Эльза, вскрикнув, слепо рванулась всем телом. Ее тут же придавило к земле.

— Терпи! — прикрикнул на нее смутно знакомый голос, — Это всего лишь лечебные чары. Сие должно даже на тебя подействовать, — ибо тело у всех устроено одинаково.

Тут она, наконец, осознала, что рубашка на ней разорвана, а в районе солнечного сплетения лежат чьи-то руки. Ее трясло крупной дрожью, — но почему-то она вновь могла глубоко дышать… Но чей это голос? Это важно было вспомнить… даже важнее, чем понять, о чем он говорит.

— Шрамы останутся: тут ничего поделать я не в силах, — продолжал некто над ее головой, — Руны действуют на тебя хуже, чем на любого из смертных. Впрочем, сие не вредит твоей красоте.

И тут ее снова дернуло, как током. Она вспомнила.

Колесничий!!!

Паника перекрыла попытки соображать. Эльза с шумом втянула сквозь зубы воздух, распахивая незрячие глаза, — и в руке у нее возник гиперболоид. Она не дастся…

Тут же оружие оказалось у нее выбито, а обе ее руки Детлеф сгреб своей одной, поднимая их ей за голову.

— Терпи, я сказал! Ибо мне тоже прикладывать приходится силы, чтобы тебя исцелять, а не калечить, как то являлось мне в видениях!

Стоп… он сказал: исцелять? Эльза замерла. Понадобилось несколько секунд, чтобы смысл слов дошел до сознания.

Он ее лечит! Колесничий, взявшийся неведомо откуда, лечит ее после того, как лучший друг выпустил ей в живот автоматную очередь! И действительно: хотя бы с трудом, но рунистеру это удавалось. Она почувствовала, как его пальцы рисуют что-то на ее руках, ногах, а потом и на лбу.

— Готово! — провозгласил Колесничий. И — не успела она произнести и слова — он наклонился и поцеловал ее.

Шок выбил из Эльзы остатки дрожи. Она едва перевела дыхание.

— В сказках и легендах сей прием срабатывал, — объяснил Дэтлеф, — когда потребно бывало герою оживить спящую царевну.

— Кажется, и в жизни действует, — только и выдохнула Эльза.