Романтические мечты - Линн Керланд

Не то, чтобы ее заботило мнение других людей. Если бы немилость короля и прочих дворян определяла размер ее бед, она посоветовала бы им всем отправляться к черту и в тот же самый момент вышла замуж за Николаса. Но проблема лежала глубже.

Глубоко в ее сердце.

Черт бы побрал Джексона Килчурна. Он не заслужил ни ее любви, ни ее уважения, ни ее времени. Николас же заслужил. Жаль, но она не могла дать ему этого.

Она открыла глаза и взглянула на Николаса, собираясь сказать, что он найдет кого-нибудь еще, что он в действительности не любит ее и будет намного счастливее с кем-нибудь другим…

Все, что угодно, лишь бы не признаваться в своей невозможности любить его так, как он того заслуживал.

Она сделала глубокий вдох.

— Завтра. Я дам тебе ответ завтра.

— Как пожелаешь, — ответил он, выглядя менее удовлетворенным, но предпочитая не давить на нее.

Что еще можно сказать, прожив с человеком большую часть своей жизни.

— Я должна идти, — сказала она, осторожно проскальзывая мимо и торопясь к двери сторожевой башни. Захлопнув ее за собой, она торопливо спустилась в свою спальню. Закрыв и эту дверь, она задвинула задвижку.

Аманда стояла в комнате, прижимая к щекам озябшие руки, невыносимо несчастная и напуганная тем решением, о котором думала весь день. Но что еще ей оставалось делать?

Она не могла выйти замуж за своего брата.

Как не могла ждать мужчину, который никак не возвращался.

Она должна сбежать.

Вечер только начинался, когда она прошмыгнула вниз по лестнице и через главный зал. Приготовления к ужину шли полным ходом. Никого из ее семьи не было видно, и она без проблем продолжила торопливый путь к конюшням. Под свое платье она надела самую старую одежду Джона, что позволит ей с легкостью скрыть свою личность и уехать как простому крестьянину. Конечно, если ей удастся взять лошадь.

До конюшни она добралась без происшествий. Помощник конюха, которому она в свой прошлый побег дала соверен,[34] был на месте, но он быстро отвернулся и занялся чисткой стойла. Она бросила перед ним еще одну монету и продолжила свой путь.

Ее первым порывом было взять Джаспера, но она отказалась от этой мысли. Его заметят сразу же, как только он проедет через ворота, а если опознают его, то, значит, и ее. Нет, она должна выбрать менее заметного коня и надеяться, что ей повезет.

Оказавшись в стойле неприметной лошади отца, бывшей у них много лет, она сорвала с себя платье и надела залатанный плащ. Ей потребовалось совсем немного времени, чтобы оседлать ее и начать выводить из стойла.

Увидев Монтгомери, смотрящего на нее поверх деревянной двери, она подпрыгнула от неожиданности.

— Что ты делаешь? — шепотом спросил он.

— Ты знаешь, что я делаю, — мрачно ответила она.

— Мэнди, не надо, — попросил он, — я придумаю что-нибудь…

— Мне нужно, чтобы ты молчал, — сказала она. — Поклянись.

Он ничего не ответил.

— Монтгомери, я еду в аббатство Сикерк. Я буду там в безопасности. Ты сможешь приехать и навестить меня. Но я не смогу осуществить свои мечты, — в этом месте ей пришлось сделать глубокий вдох, чтобы набраться храбрости и выпалить остальное, — мечты стать сестрой-монахиней, если не уеду сегодня же. Прежде чем события здесь станут ухудшаться.

Он сжал двери побелевшими пальцами.

— Но, Мэнди, нет…

— Николас сделал мне предложение, — в отчаянии проговорила она. — Что мне делать? Разрушить и его жизнь также? Позволь мне найти удовольствие в крахе своей жизни, но сохранить ему его.

— Но Джейк…

— Он не вернется, — коротко ответила она. — А теперь, насчет твоего молчания, Монтгомери. Поклянись.

Он на мгновение закрыл глаза, затем кивнул.

— Скажи это.

Он глубоко и нервно вздохнул.

— Клянусь, — прошептал он.

Она открыла стойло и прошла мимо него. Потом неожиданно вернулась, протянула к нему руки и обняла так крепко, что он застонал.

— Я люблю тебя, — прошептала она и развернулась, ведя за собой лошадь.

Она бесстрастно покинула крепость, стараясь не привлекать к себе внимания. Ни одна душа не окрикнула ее. Никто не пытался остановить ее.

У нее была вся ночь для путешествия.

Николас думает, что она молится в своей спальне. Энн не будет беспокоить ее по той же причине. Робин, кажется, избегает встреч с ней где-либо, кроме арены, и он не ожидает ее раньше рассвета, так что она, вне всякого сомнения, сейчас в безопасности.

А Монтгомери, следует надеяться, будет нем, как могила.

Она быстро ехала без остановок вплоть до самого рассвета. И даже тогда она остановилась только, чтобы напоить лошадь, а затем продолжила свой путь. У нее не было выбора. Они, должно быть, уже узнали, что ее нет в спальне. Вряд ли они догадаются об ее пункте назначения, так что, возможно, у нее есть немного больше времени, чем она думала.

Но все равно нет смысла рисковать.

Поэтому она ехала с такой скоростью, с какой только могла. Прошло всего два дня, когда она увидела его вдали.

Аббатство Сикерк.

Первые лучи солнца появились из-за холма и осветили колокольню. Несомненно, это хороший знак.

Непременно.

Ведь это ее единственная надежда.

Глава 25

Джейк рукавом вытирал пот с лица, когда на него накатило сильное ощущение déjà vu,[35] заставившее покачнуться. Так трудно было поверить, что он стоит не на арене в Артане перед лицом его наследника, пытающего выбить из него дурь. Он моргнул и уставился на своего нынешнего «мастера меча»,[36] стоявшего перед ним в велосипедных шортах, безрукавке с изображением логотипа NBA[37] и кроссовках. Это был Кендрик, а не Робин.

Хотя, когда дело касалось боя на мечах, Джейк в действительности не чувствовал разницы.

Но, по крайней мере, в этот раз он одет в спортивный костюм и кроссовки, а не в залатанные трико и башмаки, которые едва были впору. Он еще раз вытер с лица пот и мрачно улыбнулся Кендрику.

— Когда вы впервые взяли меч в руки?

— В три года, — сказал Кендрик, — может быть, и в два. Насколько мне известно, я был почти младенцем. Если честно, я не помню времени, когда бы не держал его в руках. — Он улыбнулся. — Я несколько лет практиковался на вас, и, как я уже говорил, я сын своего отца.

— Не шутите, — с чувством проговорил Джейк.

— У вас все получится, — сказал Кендрик. — Иметь навыки владения мечом — полезное дело. Оно не зависит от века, в котором мы живем, способность убить человека одним ударом всегда в моде.