Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Научные и научно-популярные книги » История » Византийская тьма - Александр Говоров

Византийская тьма - Александр Говоров

Читать онлайн Византийская тьма - Александр Говоров

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 127
Перейти на страницу:

— Ой! — всполошилась она. — Генерал, ты пришел?

В передней были разложены по кучкам какие-то детские платьица, игрушки, мужские сандалии с золочеными носками, все мало ношенное и пригодное для сбыта.

— Сула! — строго сказал Денис.

— Чего изволишь, мой повелитель? — заюлила она, чувствуя предстоящий разнос.

— Это ты скупала награбленное?

— Да, покупала… Но откуда оно взялось, не знаю…

— Как тебе не стыдно? Римлянка, а покупаешь отнятое при грабеже и погроме.

— Я не римлянка.

— А кто же ты?

— Я беглая рабыня. Вот, призналась тебе. А ты можешь отвести меня к эпарху, я не буду сопротивляться. Ты получишь премию за поимку беглого раба, а я свою мзду от Бога за то, что, дура, полюбила тебя.

«Да, действительно, — думалось Денису. — Рабы, они не римляне, хотя язык у них общий, греческий. Да и мораль у них другая. Но все-таки грабительским делам я потворствовать не намерен».

— Есть ли у тебя какой-нибудь знакомый монастырь, где имеется детский приют? Пристанище сирот?

— Да, а зачем? Монастырь Пантепоптон, например.

— Все тот же пресловутый Пантепоптон! Чего там только, оказывается, нет!

— Да и я сама рассчитываю к концу жизни найти там упокоение души.

— Вот и хорошо. Пойди сейчас же и отдай все это в приют.

— Ты с ума сошел! — завопила она. — Ведь это же большие деньги!

— Деньги я тебе отдам.

— Ах, генерал, ты, видимо, хочешь заранее времени попасть во святые!

— Рассуждать об этом не будем. А раз я для тебя генерал, то исполняй тотчас же. Или уходи отсюда совсем!

Он ушел в свою комнату, лег там не раздеваясь. Безумные сцены плыли перед его взором. Сула возилась в соседней комнате, стучала, брякала, уходила надолго, потом вернулась. Заглянула из-под занавески и, увидев, что Денис лежит с раскрытыми глазами, осторожно вошла.

— Вот тебе в подарок, гляди, хлыст. Сарацинский, из витой кожи. А то, я заметила, ты лошадь свою совсем не стегаешь, какой же всадник без кнута? И меня учи этим кнутом, когда я дурость свою начну проявлять. Скажи: а ну-ка, Сулка, задери свои юбки — и кнутиком, кнутиком пройдись без жалости, знаешь, как помогает?

Она расправила подол и стала возле его ложа на колени, даже молитвенно сложила руки. Делала она это не без труда — ведь у нее изувечено колено. Смотрела преданными глазами.

— Твоя эта Фотиния и не знает, что такое счастье. Оно ей на голову свалилось, как орех. Счастье надо выстрадать.

— Молчи! Я запрещаю тебе об этом говорить.

— Нет, нет, — все больше смелела она. — Я ничего лишнего не скажу. А послушай. Один раз, еще девушкой, продали меня в монастырь. Там инокиня одна была, мать Гликерия, старушка совсем, Болгаробойцу еще помнила. Я ей келью убирала, катихумену. Она мне стала второю матерью, тем более что родной-то я матушки и совсем не помню. Она мне говаривала, мать Гликерия-то, на чем ты, говорит, Сули, сломаешь свою головушку, так если влюбишься в кого!

— Ферруччи жалко, — сказал Денис. — За что его так?

— А какой вывод? — сказала безжалостно Сула. — По положению у принца ты и вправду генерал. Генерал, генерал, а где твое войско? Чего ж ты живешь в лакейской этой кувикуле? Тебе дворец нужен, особняк, отель, как говорят иностранцы, тысяча слуг с палками… (Денису вспомнился Никита на коне и его домочадцы с дубинами.) Тогда бы и Ферруччи твой был жив…

«Опять она права!» — вздохнул Денис, откинулся на подушки, пытаясь заснуть. Не тут-то было. Во-первых, в городе господствовал тревожный, почти набатный трезвон, возбуждал, по крайней мере, желание узнать новости. Денис представлял себе, как тысячи жителей бегут к форумам и перекресткам, чтобы хоть узнать, какому завтра молиться Богу.

Во-вторых, в полусвете лампадки все явственнее слышался чей-то не то детский, не то женский шепот: «Сули, Сули, вставай, ты же сказала разбудить…»

Денис поднял сандалию и швырнул в занавесь на двери. Сула там вскочила и после кратких сборов исчезла по своим маркитантским делам.

А он все лежал, охваченный грустью и чувством бессилия что-нибудь изменить. Жизнь течет своим чередом, на смену утратам поднимается новая поросль.

По стране далекой детстваЯ болею ностальгией,Я времен тогдашних книжкиНа дом в Ленинке беру.

Вспоминаю, вспоминаю,Бабушкин альбом листаю,От хандры ли, от одышкиЗасыпаю поутру…

И ко мне тогда былыеПодступают полулица,Четвертьобразы, осколкиДуш, ушедших навсегда.

Как болезненны, как долгиТе мелькающие спицыОт волшебной колесницы,Укатившейся в года.

Все пожухло, все обвисло,Все рассыпалось без смысла,Все как ветхая одежда,Как седая голова…

Ой, что было б, что бы стало,Если бы не прорастала,Словно новая надежда,Изумрудная трава!

Когда в кувикулах рассвело, колокольный звон снаружи сделался невыносимым. Денис оделся, вышел на галерею. Можно было спуститься в город или идти на крышу Юстинианы, самого высокого из дворцов, про который в шутку говорили: придет час напасти, отсюда и Китай увидишь…

Дворцовые зеваки рассказывали, что ночью прибыл гонец от принца, тот самый Андроник Ангел, которого посылали того же принца усмирять. Высокородный перебежчик вручил царице знаменитую грамоту, начинавшуюся евангельскими словами: «Вот посылаю ангела моего…» Принц любил эффекты, и эффект здесь был достигнут самый полный. Исстрадавшаяся царица-вдова со своим красавчиком протосевастом бежали не просто во Влахерны, где у них было имение. Они бежали во Влахернский монастырь и выразили там желание постричься, навсегда покинуть соблазн мира земного. Настоятель не решился на это, боясь гнева принца-победителя.

Гвардейцы-щитоносцы из варяжской тагмы отобрали у них малолетнего императора Алексея II с его женою-француженкой и отдали на попечение прибывшего в Большой Дворец доверенного лица принца, которым оказался не кто иной, как патрикий Агиохристофорит.

Новый указ из-за пролива требовал, чтобы протосеваст явился с повинною.

— Не дам! — рыдала василисса, успевшая раньше времени надеть монашеские одежды. Ее оторвали, увели.

Глава шестая

ВОРОН И ВОРОНЕНОК

1

Она опустилась на порог, встала на колени, ладонями гладила притолоку двери.

— Богородица Влахернская, вот я и дома!

Следовавшие за нею адъютанты ее мужа хотели помочь ей встать, но она их отстранила.

— Я дома, дома… Понимаете, я дома!

Из глубин обширного дома, построенного в лучшие времена заботливым Палимоном по прозвищу Хирург, вместе с золотым вечерним светом, который попадал в него через потолочные отверстия, исходили волны благополучия.

Вот из-за поворота, где двери в моленную, слышатся настороженные шаги. Кто-то выглядывает, но это не властная тетушка Манефа, это ее альтер эго, раб Иконом, он же домоправитель, он же мальчик для битья.

— Госпожа! — вскрикивает старик, протягивает трясущиеся руки, валится рядом с нею на колени. — О, наша Теотоки!

Резвый топот каблучков свидетельствует, что сверху торопится горничная Хриса. А вот шлепанье подошв, это, конечно, немой гном Фиалка. В руке его пергаментный свиток, приезд Теотоки застал его, конечно, в библиотеке.

— Госпожа наша вернулась, госпожа!

Вот и сама Манефа Ангелисса, шествует твердо, как античный проконсул, за нею свита приживалок и благодетельствуемых сирот. Ни морщинка не дрогнет в ее лице, хотя сама она боится, что вот-вот упадет от переживаний.

— Его мне покажите, его! — требует она, крестит и благословляет поднявшуюся племянницу, а заодно и адъютантов ее мужа.

Его вынимают из генеральской спокойной четырехколесной повозки и по эстафете передают на руках у кормилицы вверх по парадной лестнице в дом. Кормилица пышет здоровьем, выступает величаво, можно подумать, что все адъютанты и вестовые подчинены непосредственно ей, хотя у нее только одна помощница — младшая нянька.

Его кормилица подносит благоговейно, словно святые дары, и, откинув белоснежные пелены, показывает Манефе, та сразу же отмечает, что бровки у него, как у матери, Теотоки, чуть ли не срослись над носиком, но уж нахмурены совершенно по-генеральски.

— Дай, дай мне его, — требует она у кормилицы. Та оглядывается на мамашу, Теотоки согласно кивает головой. Тогда его в пеленах передают на руки двоюродной бабушке. Присутствующие няньки, адъютанты и приживалки почему-то боятся, что он упадет, и состоят в готовности номер один, хотя чем они помогут?

— Сколько я их, доместиков этих, вынянчила, — успокаивает Манефа и, внимательно вглядываясь в личико младенца, удовлетворенно смеется: — Врана! Конечно же, Врана! Вороненочек мой!

1 ... 68 69 70 71 72 73 74 75 76 ... 127
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Византийская тьма - Александр Говоров торрент бесплатно.
Комментарии