Комендантский час - Вероника Иванова

Айден никогда еще не видел наследие своего деда по-настоящему мертвым.

До глубокой консервации дело обычно не доходило: в самом худшем случае требовалось заблокировать линии вспомогательного обеспечения и отрезать от питания отсеки и ярусы, на которые и так годами никто не заглядывал. Чаще всего — вариант, допускающий локальное управление всеми необходимыми системами. Разумеется, без возможности общего руководства. И все же решиться из обилия возможных протоколов применить именно первый? Это могло показаться сумасшествием даже опытному коменданту, не говоря уже о необстрелянном новичке. Если бы не одно «но».

Айден толкнул пальцем клавишу замка, и створки входного шлюза нехотя поползли в стороны.

У Тааса не было выбора. Нет возможности действовать на расстоянии, нет и степеней свободы. Всего два варианта решения: либо делать, либо нет. Подобное ограничение весьма упрощает жизнь как подчиненному, так и начальнику, однако кто сказал, что простота равнозначна правильности?

Коридор без ответвлений, прямой, как стрела. По нему можно идти лишь в одном направлении — до места назначения. До сердца базы.

Варс, конечно, позволил себе лишнее в разговоре. Опять же, из-за дистанции? А она, кстати, продолжает увеличиваться, причем обоюдными усилиями. И почему договоренности, в какой-то момент жизни кажущиеся разумными и эффективными, рано или поздно начинают тяготить? Хотя можно было сразу догадаться, к чему в итоге приведут горячее желание находиться поближе к предмету обожания и благородное намерение попустительствовать влюбленным. А ведь Айден предупреждал парочку еще в самом начале, у порога этого идиотского лабиринта… И на чем все сошлись? Само собой решится. Однажды. Когда-нибудь.

Настоящей темноты здесь нет: аварийное освещение разбавляет мрак до густоты вечерних сумерек, а маршрутные огни, выстроенные линиями, четко указывают путь. Зато вокруг висит бесконечно-глубокая тишина, и даже звуки шагов не помогают с ней справиться. Казалось, они стихают еще до того, как нога касается пола. Но самым жутким является все-таки кое-что другое. Пустота. Там, где раньше теснили друг друга схемы и сведения, сейчас не существует ровным счетом ничего.

Айден не предполагал, что ощущение окажется настолько гнетущим. Он, с детства привыкший быть в окружении многих слоев единого мира, только теперь, и то лишь отчасти, смог представить себе повседневное состояние…

Таасу ведь наверняка было страшно оставаться на безжизненной базе. Чем меньше чувств, тем больнее, когда они меркнут. Когда осознаешь, что на замену им ничего не найдется.

Нет смысла ускорять шаг, нет смысла ползти улиткой. Все случится в свое время, как и положено. И очередная часть бесконечности этого «всего» уже случилась.

В тишине. В темноте. В пустоте. Один, без помощи, без поддержки, он все сделал так, как было нужно. Так, как, наверное, не решился бы поступить больше никто. Айден хотел бы ошибаться, но после разговора с лордом-смотрителем любые сомнения отступали, поджав хвосты.

Ни единой попытки. Ни поползновения. Ни даже сиюминутного любопытства, не говоря уже о беспокойстве. И подтверждения — налицо. Бортовые журналы, к которым лорд Вен-Верос получил доступ, лениво продремали все то, роковое время.

Стоит удивляться? Ничуть.

Айден, планируя операцию, сделал соответствующее допущение еще на подсознательном уровне. Знал, как любили говорить предки, не умом, но сердцем, что сигнал пройдет мимо тех, кто обязан его принять.

Стоит пугаться? Нет. Слишком поздно.

Подобного следовало ожидать. Чем автономнее становились базы, тем больше ресурсов получали их коменданты. Энергия. Сила. Мощь. Что рождается от их союза? Право, основанное на древнем, как мир, принципе.

Когда-то, во времена многочисленных войн за передел сфер влияния, все это казалось разумным и естественным продолжением изначальной стратегии. Нормальным эволюционным процессом. А что получилось в результате? На благодатной почве взросли чудовища. Еще немного, и феодальная раздробленность, о которой пишут только в учебниках, явится в мир заново. Если уже сейчас коменданты спокойно пренебрегают неписаными правилами рыцарского содружества, то совсем скоро начнут писать свои собственные. И пусть, строго говоря, они никогда не были именно рыцарями, но безраздельное владение куском личного мира окончательно превратило их в…

Да, возможно, каждый комендант верен присяге, но это усугубляет ситуацию еще больше. Потому что вассал всегда продолжает политику своего сюзерена. А этого как раз и опасается лорд Вен-Верос.

Легкомыслие лордов? Ерунда. Своеволие комендантов? Чушь. Все они находятся в системе и, худо-бедно, будут поддерживать ее существование. Разлагаясь, как труп? Да. Надежно и неизбежно, пока все не рассыплется прахом. Снаружи — благолепная картинка, внутри — мутный сон, плавно переходящий в летаргию. И вдруг какая-то частичка этого приюта престарелых вздумала вырваться из установленных границ. Она действует по тем же самым правилам, разумеется, но читает-то их в оригинале, а не с тысячного по счету списка! Не скользит ленивым взглядом по расплывшимся строчкам копии копий, а следует изначальным истинам, рожденным в поту и крови давным-давно погибших поколений. Что случится дальше? Взрыв. По всем фронтам одновременно, а значит, то, что находится между локальными эпицентрами, окажется сжатым взрывной волной, напряжение достигнет своего пика и…

Порог аппаратной. Еще одна мертвая комната, посреди которой ждет хозяйской руки жезл коменданта. Ключ от всех дверей.

Раньше Айден считал это название глупым. Слишком нелепым для инструмента, управляющего базой как единым организмом. Но теперь, глядя на рукоять, третью своей длины выступающую из головного разъема, лорд Кер-Кален начинал понимать, чем именно руководствовались предки, раздавая вещам имена.

Это и правда ключ. Но не тот, что предназначен исключительно для замочных скважин. Он способен вскрыть все, до чего дотянется. Вернее, к чему его захочет приложить владелец.

Это сила. Не безраздельная, но достаточно могущественная. А главное, что сейчас она…

Да. Совершенно свободна.

Воздух вокруг рукояти вибрировал, щекоча ладонь. Звал дотронуться, обхватить, потянуть, принимая обратно отложенную на время власть. Наверное, никто и никогда не испытывал большего искушения, но Айден убрал руку прочь.

Волей случая, божественным провидением или четким планом Вселенной было так уготовано — не важно. Равновесие, представлявшееся всем наилучшим состоянием, на деле оказалось губительным. Смертельно опасным. И если есть хотя бы один шанс столкнуть камень системы с мертвой точки, его нельзя упускать.