Сталинский СМЕРШ. Лучшие спецоперации военной контрразведки - Юрий Ленчевский

— Как служба?

— Служу. Старший лейтенант, как видишь. А ты капитан!

— Будешь и ты капитаном.

— У нас начальник отдела СМЕРШ бригады капитан.

— Да, наше ведомство не щедрое на чины и ордена.

— У меня Красная Звезда, медали…

— Меня наградили орденом «Отечественной войны» I степени и Красная Звезда, — сказал Сумцов.

— Главное, живы. После такой войны… А дела мои — будни. Рутина.

— Как у тебя с агентурой? — поинтересовался Константин.

— Не густо, я бы сказал, пусто. Многие уже уехали на Родину.

Уезжали домой старшие по возрасту военнослужащие. Титову предстояло искать себе новых помощников. А это дело непростое. Не каждого можно привлекать к сотрудничеству. Вот, например, писарь в штабе Владислав Батов. Что он собой представляет? На оккупированной территории не находился, в армии не служил. Совсем избежать военной службы ему не удалось. По медицинским показаниям попал в трудовую армию, там носили военное обмундирование, но без погон. Однако в «трудовиках» Батов надолго не задержался и с новым пополнением пришел в батальон.

Уйти от призыва в действующую армию Батову помогла простая хитрость. Перед медосмотром он накурился чая, сердце застучало, как расхлябанный движок, и его признали годным к нестроевой службе. Делать Батова своим осведомителем Титов не торопился. Слишком он хитрый. Для себя хитер.

— Как у тебя начальство? — спросил Сумцов.

— Нормально. Капитан Антропов старый, опытный чекист. Перед войной работал в Иваново. Последнее время стал ко мне строже относиться…

— Что так?

— Да я косо глянул на его переводчицу. Она у него в пэпэже[44] состоит.

— Ну и что?

— Девица эта из репатрианток.

— Непродуманно действует твой начальник. За такое можно и погореть. Что делать, в каждой избушке свои игрушки.

Шалости Антропова стали известны его прямому начальству полковнику Максиму Алексеевичу Базанову. Бывший танкист Базанов, командир танкового батальона, в 1939 году стал служить в Особом отделе Киевского Особого Военного округа, затем в Особых отделах, в СМЕРШе ряда фронтов. В 1945 году Базанов начальник ОКР СМЕРШ 4-й гвардейской армии. У капитана Антропова по поводу его амурных дел состоялся нелицеприятный разговор с начальником.

— Ты ничего лучше не мог придумать, как устроить пэпэжухой репатриантку… — выругался, а затем заговорил Базанов.

— Товарищ полковник, зачем такая оценка Поддубной. Она переводчица. Я же языка немецкого не знаю…

— Конечно, не удостоился овладеть… Понимаю. Для всех нас, во всяком случае, для подавляющего большинства, иностранный язык не знаком. Речь не об этом, а о том, кого ты приблизил к себе. Переводчица… — хмыкнул Базанов. — Днем она переводчица, а ночью… Зачем тебе такой компромат? — произнес Базанов с ноткой сочувствия.

— Я проверял ее.

— Каким образом?

— В ориентировках о ней ничего нет.

— Прекрати. Когда у тебя в камере подследственный немец повесился, я с тебя стружку не снимал, а сейчас спрошу строго. Нельзя исключить, что ваша связь — попытка Поддубной внедрения в органы.

— Я так не считаю.

— Ну да, эта Раиса Поддубная не под дубом лежала, а под тобой. Вот и защищаешь ее.

— Максим Алексеевич, осознаю — неправильно повел себя, — понуро ответил Антропов.

— Хорошо, что осознаешь, — Базанов сердито сверкнул глазами. — В ближайшее время офицерам разрешат приезд жен. Так что вызывай свою. Она у тебя где? В Иваново?

— Там! — радостно воскликнул Антропов.

— Иди, работай, — закончил разговор Базанов.

— Есть! — бодро ответил Антропов и скрылся за дверью.

Репатрианты были разные. Перед Сумцовым сидела одна из них — Валентина Радзиминская из города Богодухова Харьковской области. Говорила, что была угнана немцами на работу в Германию. Но назвать предприятие, на котором работала, не смогла. Тогда заговорила по-другому:

— Я работала у Бауэра — сельского хозяина.

— Покажите руки, — предложил Сумцов.

— Ее ручки с наманикюренными ногтями не были похожи на трудовые. Радзиминская завралась окончательно. Стала излишне нервозной.

Оказалось, она бежала с немцами. Было ей всего лишь двадцать два года, ни кожи, ни рожи. Природные недостатки старательно компенсировала обилием косметики. Действовала всегда нахрапистостью. Порой добивалась успеха.

— Хитрющая девка, — говорили о ней однокашники.

Одна вспоминала:

— Что удумала! Брала у старшеклассников тетради с решением задач и в классе слыла самой умненькой. Задачки щелкала как орехи… Ведь решение задачи ей было известно.

С приходом оккупантов в город Радзиминская принарядилась, ходила в кожаном реглане. Этакая гранд-дама! Искала, с кем бы из оккупантов подружиться. Поиск ее увенчался успехом — она стала подстилкой коменданта станции Богодухов. Звали его Вилли. Железнодорожник ходил в синей форме. Немцы называли их — синие. Когда фронт приближался к городу, синих сменяли военные железнодорожники, носившие форму вермахта.

«Счастье» Радзиминской было недолгим. Вилли ночью угорел (а может быть, ему помогли угореть), и Валентина стала искать нового покровителя. Ей не везло… Она уехала из города с отступающими немцами. Меняя партнеров, добралась до Австрии. Объявила себя угнанной захватчиками на работу в Германию. В поле зрения СМЕРШа она оказалась после того, как стала подругой одного армейского капитана по фамилии Тараканов. Фамилия у него звучала не героически. Зато имя компенсировало этот недостаток. Звали избранника Лев. Радзиминская попыталась женить на себе капитана. А что? Быть офицерской женой не так уж плохо. Однако затея ей не удалась. Проверка показала, что Радзиминская с вражескими спецслужбами не связана, и ее отправили домой, в родной город Богодухов.

В небольшом городке об амурных делах Радзиминской с оккупантами было известно, и Валентина до родных мест не добралась. Где-то затерялась на обширных просторах великой страны.

О Радзиминской Сумцов вспомнил позже, когда с такой же фамилией (однофамилец!) в поле зрения оказался агент абвера. Поляк. Со временем Константин узнал о том, какую мощную сеть раскинула польская разведка в разных странах. «Жечь посполита от можа до можа» — «Польша от моря до моря» — был не только лозунг.

— Недавно «пустышку» потянули… — как бы пожаловался Титов бывшему сослуживцу.

— Что так?

— Упустили делягу…

— Расскажи.

Титов поведал Сумцову о происшедшем. Ему позвонил начальник отдела СМЕРШ бригады капитан Антропов, распорядился: