Равновесие невест (СИ) - Пар Даша Игоревна "Vilone"

Я не знаю, сколько провела времени на дне, в этом безжизненном месте. Не знаю, где это дно находится. Понимаю, что недалеко от берега, так как пару раз замечала шустрых каланов, спускающихся за ежами.

Мне хотелось пить. И есть. И спать, потому что, сидя на мокром песке под давлением болела голова и я попросту не могла уснуть. Ещё хотелось в туалет, так что о стыдливости пришлось забыть весьма скоро.

Но больше всего хотелось заглушить страх. Он одолевал каждую секунду, проведённую под водой. Каждая тень в отдалении напоминала очертаниями русалок. Каждый громкий резкий звук ассоциировался с трезубцами подводников и я замирала как маленькая бесцветная рыбка, попавшая не в свою среду.

Это продолжалось и длилось, и не прекращалось. От напряжение искусала губы, исходила пузырь вдоль и поперёк, даже пару раз пыталась пробить его насквозь. Сначала ногами и руками, потом камешками, которые вырыла из песка. На мои действия он только расширялся, а затем с громких хлюпом сжимался обратно. И я прекратила попытки, сосредоточившись на воспоминаниях.

Мне очень хотелось понять, кто убил Владиса. Я знала этого человека. Чувствовала знакомство с ним, сейчас даже казалось, что он насмехался надо мной. Что исполнилась его мечта отомстить… или это какое-то другое чувство?..

И снова кровь. И тело Владиса вмиг ставшее игрушечным, словно тряпками набитое, и взгляд — пустой и неживой… В те недолгие мгновения, когда организм сдавался и засыпал, я видела этот жуткий повтор, поглощающий волю оцепенением. Как поражение перед грядущим.

По кругу, вновь и вновь. Чтобы острее почувствовала свою беспомощность.

Подводники точно рассчитали время, когда надо за мной прийти. Когда вместо страха придёт покорность, когда я настолько поварюсь в пузыре как в бульоне из собственного сока, что их приход не вызовет истерики, но сломает меня. И можно будет делать, что угодно.

Так и случилось. Для взгляда со стороны.

Им невдомёк, что кроме страха перед неизвестностью, от ожидания боли и насилия, и издевательств, да чего угодно! Есть нечто, им неподвластное. Тихий-тихий голос внутри, там, где сердце. Он не говорит человеческим языком, не разобрать слов, а только чувствовать и переводить эмоции в речь: «Терпи, родная. Я скоро буду рядом».

Подсознательно я знала — не стоит показывать уверенность или спокойствие. Хоть и не вижу их глаз, но знаю — за мной наблюдают. Поэтому храню в сердце образ Артана, и он согревает на ледяном мокром песке. Уберегает от отчаяния. От желания сдаться.

* * *

Пузырь тронулся с места внезапно. Он приподнялся, захватив частично песок со дна, и бодро понёсся вперёд в открытое море подальше от прибрежных зарослей, и чем глубже забирались под воду, тем быстрее плыл, меняя форму на овальную, прижав меня к задней стенке, отчего движение ощущалось такой приятной негой: я совсем не чувствовала тяжести собственного тела.

Когда осталась в полной темноте, перестала бояться, и вместо страха пришло странное любопытство. Я никогда не была под водой. Вообще мало кто видел города подводников и мне было интересно увидеть их мир, попытаться понять, что ими движет. Так что я была готова к встрече со своими похитителями. И вскорости это произошло.

Мой защитный пузырь плавно снизил скорость, когда вдалеке показалось сияние, при приближении разбивающееся на сотни огоньков, очертаниями напоминающих огни наземного города. За время пути, я успела немного вздремнуть — в дороге было легче переносить тяжесть давления, и сейчас с интересом разглядывала первый в своей жизни подводный город. К сожалению, плотная структура пузыря скрывала от меня детали, оставляя только общее представление о том, где нахожусь. И могла видеть лишь размытые тени быстро приближающихся ко мне существ.

Вблизи, я распознала Сэлавелию, и то по косвенным признакам: она была в обличии русалки. Прижавшись носом к стенке пузыря, с любопытством рассматривала её, ведь и русалок прежде не доводилось видеть.

Сейчас передо мной возникло странное существо, какая-то дикая смесь из человека и рыбы. У неё был невероятно длинный зелёный рыбий хвост, метра два в длину, широкий, распадающийся в конце на несколько частей. С плавниками по бокам и у основания хвоста, а также на локтях перепончатых рук, которые в движении плотно прилегали к телу русалки. Человеческая часть покрыта чешуёй, грудь хоть и была, но совсем крошечная и без сосков, и выглядела скорее как наросты на туловище, под которыми скрывался двойной жаберный ряд, точно такой же был и на шее, но меньшего размера.

Принцесса была лишена своей роскошной красно-рыжей шевелюры, вместо неё на голове начинался красный плавник, скрывающийся за спиной. У неё не было носа, а глаза увеличились раза в два и занимали почти целиком всё лицо, тогда как губы совсем запали и больше напоминали широкую щель. Её чешуйчатое тело имело синеватый оттенок, переливающийся как перламутр под светом маленький флуоресцентных рыбок, резвящихся вокруг русалки.

Я ждала реакции. Сложно понять, какая она, ведь у русалки совсем не было лицевой мимики. Она была застывшей что та рыба. А когда совсем приблизилась к пузырю, странно развела руки в стороны, медленно с натяжкой сводя их вместе, посылая волну в мою сторону. И тогда рядом со мной появилась фигура Сэлавелии в человеческом обличии.

— Привет, Сэл! — дружелюбно сказала она, мягко улыбаясь. Её спутницы подплыли ближе, протянули руки сквозь защитного купола, и принцесса подхватила плотные резиновые мешки. Она опустила их на землю, раскрывая и доставая вполне земные фрукты.

— Ты наверное голодная, — как ни в чём не бывало заявила Сэлавелия, протягивая мне сочное красное яблоко. — Прости, что пришлось так надолго оставить одну. Небось сильно страшно было? Мы не хотели, чтобы всё так получилось, но выхода не было. Каргат объявил нам войну, не сдержал обещаний, его шелки вновь напали и в этот раз их целью оказались русалки. Девочки-подростки, между прочим. Сильный жест, — в голосе принцессы зазвучал металл, она холодно уставилась мне в глаза, поджав губы.

По мановению руки из песка выросли плотные песчаные кресла и столик, на который она сгрудила еду и напитки, а сама села напротив, жестом предлагая присоединиться.

Я взглянула за её спину и увидела другую Сэлавелию, опустившуюся на песок, и кажется задремавшую. Её спутницы отбыли, так что мы остались наедине.

— Не обращай внимания, я — аватар самой себя. Одна из разновидностей нашей магии — создавать миражи, — добавила она, удовлетворяя моё любопытство. Сэла потянулась, разминая кости, и неожиданно замычала на очень низкой горловой ноте. Тогда же вокруг русалки появились новые копии. Они двигались по-разному, но были идентичны. И исчезли через пару секунд.

— Забавный фокус, — молвила в ответ, опуская на край кресла. — Зачем я здесь?

— Тебе не стоит быть рядом с королём. Он опасен, — вновь мягко заговорила русалочка, и в её глазах появилось сочувствие. — Тебе запудрили мозги сказками о доброте Чёрного короля, но всё это ложь. Сам по себе, Никлос привлекателен и даже возможно добр, но в нём сидит нориус — а это чистая тьма. Яд, медленно отравляющий короля. На днях достигший предела, — грустно добавила принцесса.

— Кто вы такие, чтобы решать за меня? — я демонстративно отставила яблоко и скрестила руки на груди, показывая, что не собираюсь ничего принимать от них, не смотря на усиливающийся голод. — Вы убили моего телохранителя. Похитили меня. Напали на жителей Каргатского королевства и объявили нам войну. По-моему очевидно, кто настоящий злодей.

— Сэл, ты всё видишь в неправильном свете, — упорствовала Сэлавелия. — Ты — олицетворение силы света. В тебе ариус, способный исцелять недуги и отгонять тьму.

— Хватит! — мой голос сорвался на визг, а я потеряла равновесие и вскочила с места. — Довольно этого бреда, слышишь?! Ты искажаешь правду! Чхать я хотела на то, что ты во мне видишь, проклятая русалка! — истеричные ноты никого не красили, но я уже не могла остановиться. Я нависла над принцессой, вцепившись ногтями в податливые песчаные ручки кресла. — Ты похитила меня. Убила моего телохранителя. Напала на моё королевство. Угрожаешь моему королю. Всё, что ты скажешь — ложь и притворство. Так что больше не утруждайся, а оставь меня в покое, пока за мной не придут! — я попыталась говорить размеренно, но в конце опять сорвалась на крик.