Дурной ген - Робин Кук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она быстро вытащила из кармана телефон и посмотрела, который час. Так совпало, что вчера почти в такое же время Арья застала Лори Монтгомери в одиночестве в ее кабинете. Предположив, что для шефа судмедэкспертов это обычное дело, она открыла приложение «Убер» и уже собралась заказать машину, когда прямо перед ней остановилось такси, извергшее из своих недр какого-то жильца дома номер 812. Удостоверившись, что машины свободна, Арья села в нее.
Вскоре после шести она расплатилась и вышла из автомобиля напротив здания бюро. Охранник в униформе впустил ее, и она направилась прямиком в главный офис. К ее радости, тут все выглядело почти в точности как накануне, примерно за двадцать четыре часа до этого. Снова искусственный свет лился только из дверей кабинета доктора Лори Монтгомери, свидетельствуя о том, что все секретарши ушли и лишь начальница все еще трудится. Добравшись до дверей ее кабинета, Арья увидела, что доктор Монтгомери сидит в той же позе, что вчера: локти упираются в столешницу, подбородок на ладонях — и изучает какие-то бумаги, возможно, те же архитектурные планы.
— Здравствуйте! — воскликнула Арья, входя, ведь Лори специально попросила ее предупреждать о своем появлении, а не подкрадываться бесшумно и не заставать врасплох, как накануне вечером. По сути она собиралась просить шефа судмедэкспертов об одолжении и поэтому чувствовала себя обязанной проявить такт, хотя открытая дверь всегда казалась ей открытой не только буквально, но и метафорически.
— Заходите, доктор Николс, садитесь, — предложила Лори, хотя к этому времени Арья уже почти добралась до стола. — Кажется, у нас с вами одинаковый график.
— Похоже, что так, — ответила Арья, которая предпочла не садиться, а остаться на ногах. — Я хотела опять рассказать вам о своих успехах, вернее, как ни печально, об их отсутствии. Многого удалось добиться, но, боюсь, мы уперлись в ту самую кирпичную стену, о которой говорили раньше.
— Как грустно это слышать, — признала Лори. Она убрала локти со столешницы и откинулась на спинку кресла, разглядывая Арью. Та вроде бы держалась чуть-чуть иначе и с меньшим вызовом, чем раньше. — И какие же последние новости?
— Разрешите мне сначала показать вам два семейных древа. — Арья нагнулась и положила на стол перед Лори листки бумаги. — Первое, как вы видите, составлено для Томпсонов, биологической семьи плода, обнаруженного нами во время вскрытия Керы Якобсен. Его предки прослеживаются вплоть до прапрадеда, который жил в конце девятнадцатого века. И, просто чтобы вы знали, плод был мужского пола.
— Интересно, — сказала Лори, изучая фамильное древо Томпсонов. Арья тем временем села в кресло с другой стороны стола. — Значит, вы считаете, что фамилия человека, которого вы называете Любовничком. Томпсон?
— Поначалу мы так и решили. К несчастью, здесь-то как раз и вылезла совсем не к месту эта кирпичная стена. Как видно из семейного древа, отец Любовничка — Эрик Томпсон. Но сегодня, когда ему позвонили, он не особенно рвался помогать и категорически отрицал, что, помимо троих детей от супруги Клары, которые изображены на семейном древе, у него есть другие потомки.
— Надеюсь, с ним разговаривали не вы, — предположила Лори.
— Не я, — кивнула Арья, — а один из директоров «Генеалогии ДНК». А даже если бы и я, какая разница?
— Начиная работать судмедэкспертом, я на своем горьком опыте убедилась, что собственное расследование может быть опасным, если там замешаны сильные эмоции или потенциальная возможность преступления.
— Ох, да ради бога, — скривилась Арья, — я о таком дерьме вообще не думала.
— Вот и я не думала, пока меня чуть не убила одна банда, — призналась Лори. — Я просто делюсь опытом. Можете им воспользоваться, а можете и проигнорировать.
— Да неважно все это, — отмахнулась Арья. — Кирпичная стена, похоже, возникла потому, что Любовничек был усыновлен и, следовательно, фамилия у него не та, которую предполагает его игрек-хромосома.
— Ладно, — кивнула Лори, — я поняла. Усыновление может привести к бреши в фамильном древе, а в данном случае означает, что дальнейшие поиски отца методами генетической генеалогии невозможны.
Но я все равно под большим впечатлением Нет мнения, что генетический анализ будет полелей судебной медицины.
— Я тоже боялась, что на этом все. конец. — скатала Арья. — Но «Генеалогия ДНК» продолжила работу и создала фамильное древо бабки плода по отцу Вот оно. Вы понимаете, кто она такая?
— Думаю, да, — ответила Лори. — Получается, что она мать Любовничка.
— Вот именно, — подтвердила Арья. — По-моему, не исключено, что Эрик Томпсон и не врал, заявляя, будто у него всего трое детей. Существует вероятность, что он мог заделать сына еще подростком, да так и не узнать об этом. Мы все понимаем, что такое случается, хоть и нечасто.
— Верно, — согласилась Лори.
— Поэтому «Генеалогия ДНК» бросила все силы на выяснение подробностей о семье бабушки со стороны отца. Им повезло, они нашли совпадение, довольно далекое, попытались его отследить и наткнулись на золотую жилу — так в этом бизнесе говорится. В общем, на них просыпалась манна небесная, и они набрели на женщину тридцати с чем-то лет по имени Патрисия Ханна, которая только что загрузила в Сеть свой генеалогический набор и оказалась единоутробной сестрой Любовничка. Получается, что ее мать Диана Ханна, урожденная Карлсон, — мать Любовничка и бабушка нашего плода по отцу.
— Вижу, — пробормотала Лори, изучая фамильное древо. Потом она подняла взгляд на Арью. — И что, кто-нибудь попытался с ней созвониться?
— Я ей позвонила, — сообщила Арья, — но не стала заводить серьезный разговор по телефону. Хотела пообщаться с ней лично. В общем, я так и сделала. На самом деле, просто заявилась в ее роскошную квартиру на Пятой авеню с видом на парк.
— О-хо-хо, — протянула Лори, — надеюсь, вы не пытались выдать себя за судмедэксперта?
Мысль об Арье, которая решила поработать на выезде, заявилась к людям с хорошими связями и, возможно, выдавала себя за представительницу нью-йоркского Бюро судебно-медицинской экспертизы, совершенно не порадовала Лори. Мало того что это грозило катастрофическими юридическими последствиями, так вдобавок могло оказаться опасным. Вопросы, связанные с внебрачными беременностями и усыновлением, были чреваты взрывом эмоций даже при сегодняшнем отношении к таким вещам.
