Ютланд, брат Придона - Юрий Никитин

Кракаган прохрипел:

– Ты… что?

Ютланд процедил сквозь зубы:

– Мне оружие ни к чему. Такое ничтожество нетрудно разорвать и голыми руками. И сожрать твое еще трепыхающееся сердце!

Кракаган вскрикнул:

– Погоди!.. Ты не взял меч, и у тебя пояс артанца… Я знаю ваши обычаи, тебе нет еще четырнадцати!

– И что? – спросил Ютланд. – Я убивал и в десять.

– Погоди, – повторил Кракаган торопливо. – Ты да, но я не убивал и… не буду. Это недостойно воина. А тебе будет стыдно убивать безоружного.

– Мне ничего не стыдно, – ответил Ютланд угрюмо. Он подумал, что в самом деле не стыдно, хотя, как говорит этот дурак, должно быть стыдно. – И ты сейчас умрешь.

– Погоди, – вскрикнул Кракаган. – Я видел тебя в городе и слышал, как ты спрашивал про Огненный Провал. Я не знаю, где он, но тот, кто знает точно, совсем рядом!

Ютланд задержал дубину на взмахе.

– Где?

– Я могу указать…

Ютланд опустил дубину.

– Хорошо, показывай.

Кракаган перевел дыхание, все еще бледный и трясущийся, медленно отступил на шаг, не сводя потрясенного взгляда со страшного парнишки.

– Это во-о-он в той балке, – проговорил он торопливо. – Там в самом низу трещина. Появилась недавно, про нее мало кто знает, в сторонке от всех дорог… Но я как-то сдуру заглянул…

– И что?

– Едва ноги унес, – ответил Кракаган, лицо его побледнело, он поежился и даже отпустил поврежденную кисть. – Там то ли вход в ад, то ли… не знаю… Но я успел увидеть огненного дива! К счастью, он был ко мне спиной, я уж и не помню, как выскочил наверх, у меня потом месяц заживали ободранные руки и ноги.

Ютланд посмотрел на балку, отсюда хорошо видна впадина в земле, уже заросшая густой травой и даже кустарником.

– Не врешь?

Кракаган ответил серьезно:

– Нет. Зачем мне врать?..

– Все врут, – сказал Ютланд.

Кракаган покачал головой.

– Иногда друзья врут, а враги – нет. Проверь, там Огненный Див! Я не знаю, был он там всегда или поселился недавно, но сейчас он там. А если ты в самом деле герой, то сможешь войти к нему без страха.

Ютланд сказал хмуро:

– Ладно, поверю. Но если соврал, то ходи и оглядывайся, я – злопамятный.

Он свистнул коню и хорту, они оставили своих растерзанных жертв и послушно потрусили за ним. Мелькнула мысль, что хоть и выглядел глупо, когда спрашивал у всех встречных-поперечных про черного всадника или вход в ад, но это дало результаты, хотя уже совсем перестал их ожидать.

Солнце скрылось за горами, вершины сверкают молодо и дико, отсюда кажется, что горят, как железо в огне. Навстречу подул несильный ветер, трава заколыхалась, а ветки кустарника затрепетали.

Провал в земле уже хорошо виден, ничего в нем страшного, пологий такой овраг, давно заросший травой, но встречный ветер становился все сильнее. Ютланд ощутил, что начинается он именно там, в балке, уже видно, как вырывается из-за края мутными закрученными потоками и взметывает пыль.

Наклонившись вперед, он упрямо пошел вперед, будто ломился через стоячую воду болота. Горячие струи больно дергают за волосы, лицо сечет крупным песком, слышится грохот невидимых пока камней, словно ветер вырывает из насиженных мест и сталкивает их лбами.

Глава 3

Сквозь свист и рев в ушах он услышал злорадный хохот, сперва решил, что почудилось, затем увидел, как в мутных струях летящего навстречу песка замелькали призрачные фигуры.

– Да хотя бы и весь ад, – прорычал он озлобленно. – Ничто и нигде меня не остановит…

У самого края, очень пологого, остановился на миг, далеко внизу на самом дне пламенеет каменная кладка из красного кирпича, но там прямо через нее проходит трещина, откуда со свистом вырывается раскаленный воздух.

Конь мотнул головой и попятился, хорт зарычал, шерсть встала дыбом, а в глазах появился багровый огонь.

Ютланд сказал быстро:

– Пойдемте! Мне нужны вы!..

Алац отступил еще на шаг, а когда Ютланд попытался ухватить за повод, мотнул головой, забрасывая его на седло.

Ютланд сказал потерянно:

– Боишься?.. Я сам боюсь. Еще как… но если надо?

Хорт зарычал громче, глаза его вперили взгляд в темно-красное марево на дне расщелины, шерсть встала дыбом. Не переставая рычать, он отступил еще, а в грозном рыке послышался скулеж.

– Ладно, – сказал Ютланд быстро. – Я знаю, только человек может через «не хочу» и даже через «не смогу»… Ждите!

Он быстро начал спускаться, пока не передумал, пока рассудок не взял верх, а он всегда осторожничает, по его мнению, вообще не стоит выходить из дома…

Жар начал охватывать все тело, а подошвы вообще жгло огнем. Глаза заливало горячим ядовитым потом, пальцы дрожали. Трещина в скальной плите уже начала превращаться в овраг, земли нанесло на пологие стены, там угнездилась трава, и теперь под руками Ютланда выламывались непрочно закрепленные камни, и он удерживался просто чудом на одной руке или кончиках пальцев, особенно когда и ноги теряли точку опоры.

Камни тоже накалились, он начал задыхаться от жара, как только местная трава выживает, но заставил себя стиснуть челюсти и продолжать спуск. В голове застучали молоточки, а в ушах уже звон, в глазах жгучая пелена. Он чувствовал, как слабеет тело, спускался, уже не чувствуя рук, и почти пропустил черное отверстие в стене, достаточно широкое, чтобы даже не ползти, а встать там во весь рост.

Изнемогая, он вполз в эту нору, стало немного прохладнее. Просто поднимающийся из огненной щели раскаленный воздух теперь идет мимо, но камни остаются горячими. Почти не переводя дух, он прополз немного дальше, затем поднялся, шатаясь и цепляясь за стены с выступающими глыбами, пошел по этому ходу, что сразу же устремился вниз настолько круто, что приходилось опять хвататься за камни, чтобы не сорваться.

Через несколько шагов распахнулась огромная пещера, вся в багровом огне. В левом углу страшно и пугающе блеснул в глаза оранжевым огнем огромный слиток металла, размером с крупного быка. Ютланд невольно прикрыл лицо ладонью, слиток раскален настолько, что с него срываются капли и вспыхивают на каменном полу сизыми дымками.

Под ногой шевельнулся камешек, хрустнуло. Раскаленная глыба металла на мгновение словно бы исчезла, а затем на ее месте устрашенный Ютланд увидел оранжевого паука, такого же гигантского, на коротких крючковатых лапах, голова огромная и с жуткими жвалами… а еще спустя одно биение сердца ужасающий паук превратился в подобие человеческой фигуры, хотя и без лица, но все такой же жаркий, окруженный сухим воздухом.