Охотник за демонами - Владимир Лосев

— Желание? — удивился Врон. — Какое желание?

— Чтобы ты вернулся…

— Вернулся? — нахмурился он. — А я что, куда-то уходил? Где мы?

— Мы в городе, который находится в царстве демонов, — ответила Ласка. — Сюда нас привели воины, потому что старый хотел, чтобы ты открыл проход в другой мир. И похоже, что ты его открыл, потому что все демоны пришли сюда, в этот дом, и их не стало, как и тебя. Я долго ждала тебя и волновалась, а когда уже решила, что ты не вернешься, ты появился. Ты что, совсем ничего не помнишь?

— Нет, — покачал он головой. — Я не помню. А кто такие демоны? И кто такой скрыт?

— Я потом тебе все расскажу, — сказала Ласка. — Ты, наверно, ударился головой, такое бывает после сильных ушибов. Это пройдет. Ты хочешь есть и пить? Пойдем, у меня все это найдется, а потом ты все вспомнишь. Тебе обязательно надо вспомнить, иначе мы останемся в этом городе навсегда. Он не выпустит нас…

— Я хочу есть, — сказал Врон, немного подумав. — Только не знаю, что это…

Ласка уже приспособилась к жизни в городе без него. В проемы дверей, чтобы они не закрывались, она набросала мелкой каменной утвари. Сосуд, в котором варилась каша, постоянно стоял на кубе, дающем тепло.

Врон ел, вглядываясь в стены, в предметы, которые были в комнате, и мучительно пытался вспомнить что-то важное, но не мог. По-прежнему в памяти зияла лишь белая пустота, но девушку он знал, как знал и город, так что память не исчезла, она просто пряталась от него.

Каша имела странный вкус, он ел ее и думал о том, что он забыл и этот вкус. Ласка погладила его по плечу.

— Нам нужно возвращаться домой, — сказала она. — Я рада, что все закончилось, что демоны ушли и больше никогда уже не вернутся. Мне надоел этот город и этот мир. Я хочу возвратиться в монастырь, отведи меня обратно.

Врон нахмурился.

— Я не помню, как мы здесь оказались, — медленно произнес он. — Я помню только свое детство, деревню, в которой я жил, своих родных, Проклятую долину, а дальше в моей памяти пустота…

— Но ты помнишь меня, — возразила Ласка. — Что ты помнишь обо мне?

— Я помню… — Врон замялся. — Ты самый дорогой мне человек, мне кажется, мы любим друг друга. Ласка рассмеялась.

— Я что-то неправильно сказал? — спросил Врон. — Я ошибся?

— Нет, ты не ошибся, — ответила Ласка. — Мы действительно любили друг друга, и я готова заняться этим прямо сейчас. А ты?

— Я? — Врон посмотрел на Ласку, на ее грудь, и в его груди разлилась теплота. — Я не знаю, смогу ли я… Я хочу этого и боюсь.

Ласка рассмеялась и, прижавшись к нему, поцеловала его в шею.

— А теперь? — спросила она. — Ты все еще боишься? Врон робко положил ладонь на ее талию, потом осторожно сжал пальцы.

— А если я забыл, что и как делать? — спросил юноша. — Что тогда?

Ласка снова звонко расхохоталась.

— Тогда мы все начнем сначала, — сказала она, увлекая его в комнату, где находилось ложе из мягкого камня. — Возможно, так нам даже больше понравится…

Тело вело себя странно, оно то разогревалось до такой температуры, что Ласка отодвигалась от него, то становилось холодным, и тогда девушка прижималась к нему, чтобы его согреть А потом оно затряслось мелкой дрожью, так что у него застучали зубы. Ласка с усталым вздохом отпрянула от него.

— Что с тобой происходит? — спросила она.

— Прости, я не знаю, — смущенно выдавил он. — Мое тело стало каким-то другим, оно мне не подчиняется.

— Ничего, — сказала Ласка. — Ты всегда был странным, и сегодня ты не более странен, чем всегда.

— Мне нужно подышать свежим воздухом, — промолвил юноша, сделал шаг к двери и упал.

Когда он очнулся, то первое, что он почувствовал, это были слезы Ласки на его груди, они были настолько горячими, что обжигали кожу. Врон протянул непослушную руку и погладил девушку по щеке.

— Не плачь, — сказал он. — Я думаю, что это пройдет, и я снова стану обычным.

— Ты никогда не станешь обычным, — улыбнулась Ласка сквозь слезы. — С этим я уже давно смирилась. Я плачу не поэтому, дело совсем в другом. Мне страшно, потому что я беременна…

— Беременна? — недоуменно спросил Врон.

— Лекари ошиблись, посчитав, что у нас не может быть детей, — грустно улыбнулась Ласка. — Я давно почувствовала, что со мной что-то не так, а несколько дней назад окончательно в этом убедилась. Мне очень страшно, Врон.

Он обнял ее и прижал к груди.

— Мое тело меняется, Врон, — прошептала Ласка.

— Как и мое, — ответил он с тяжелым вздохом.

— Скоро я стану толстой и некрасивой и ходить буду, переваливаясь, как утка, — сказала Ласка. — И ты начнешь смеяться надо мной…

— Я не стану смеяться, — возразил Врон. — Я думаю, что ты и в своей беременности будешь очень красивая. Прости меня, мне просто плохо сейчас, но я скоро поправлюсь и буду ухаживать за тобой.

— Нам нужно вернуться в монастырь, — прошептала Ласка. — Здесь же нет ни повитух, ни лекарей. Кто мне поможет родить? И времени осталось не так уж много до родов. Боюсь, что я понесла от тебя в первый же раз, но не поняла этого. Я же полукровка, у меня часто бывают странные ощущения, особенно в полнолуние. Но у меня растет живот, грудь набухает, в ней появляется молоко… А несколько дней назад я почувствовала, что ребенок зашевелился в моем животе. Вот тогда я только по-настоящему и осознала, что случилось. И я испугалась. Нам нужно уходить отсюда, Врон, пока я еще могу двигаться.

— Конечно, — сказал он и погладил ее по голове. — Завтра, едва взойдет солнце, мы отправимся к проходу в наш мир. Я только не уверен, что смогу его найти.

— Я кое-что помню, — ободрила его Ласка. — Не все, потому что большую часть пути я была без сознания.

— Хорошо, — печально улыбнулся Врон. — Может быть, и я что-то вспомню.

— Я так ждала тебя и так боялась, что ты не вернешься, — сказала Ласка, прижимаясь к нему. — И думала о том, что я буду делать здесь одна, да еще беременная…

Он поцеловал ее в мягкие теплые губы, потом еще раз, дальше все слилось в одно мгновение. На этот раз все было по-другому, его тело вело себя безукоризненно, оно словно вспомнило все, хотя без некоторых странностей все-таки не обошлось.

В какой-то момент Врон почувствовал, что он стал легким как перышко и приподнимается над девушкой, легко касаясь ее. Это было всего лишь одно мгновение, и Ласка не заметила этого, потому что ее глаза были закрыты, а губы шептали его имя.

Врон ощутил, как в его груди рождается нежность, и она и была той новой силой, способной не только на то, чтобы сделать его легким, но и на многое другое.

А потом его тело снова потяжелело, и он опустился рядом с Лаской. В этот момент к нему вернулась память. Многие события, которые с ним происходили, он вспомнил именно в этот момент, хотя и видел их как будто со стороны, словно это все происходило не с ним, а с кем-то другим.

Он вспомнил многое, но не все, пробелы в памяти остались, только их стало значительно меньше.

— Вот теперь я почувствовала, что ты вернулся, — прошептала Ласка. — Я снова вижу рядом того деревенского паренька, которого я полюбила. А когда я увидела тебя лежащим возле стены, ты был каким-то чужим, странным и очень опасным…

— Опасным? — спросил Врон.

— Да, опасным, — ответила Ласка, поворачиваясь к нему. — Я же полукровка и всегда очень остро чувствую опасность. Я боялась, что ты меня не узнаешь и нападешь на меня. Но ты меня узнал…

— Я не способен причинить тебе боль, — сказал Врон. — И никогда этого не смогу.

— Я жила в монастыре, а там даже близкие мне друзья в полнолуние были готовы меня убить, — вздохнула Ласка. — После этого они ничего не помнили и очень переживали, но так бывает. Я знаю.

— Я не полукровка, — возразил Врон. — На меня не действует полнолуние. Я совсем другой.

— Я знаю, — сказала Ласка. — С тобой я чувствую себя в безопасности, хоть ты и очень странный.

— Я вспомнил, что это ты убила меня один раз, — проговорил Врон. — А я даже не пытался защищаться, потому что не мог причинить тебе боль.

— Я тоже это помню, — шепнула Ласка, целуя его. — Я потом долго плакала в своей келье, вспоминая, как ты на меня смотрел, когда повалился на землю. В твоих глазах была такая растерянность и тоска… Многое изменилось с тех пор. Похоже, что с тобой рядом я тоже стала совсем другой, я словно забыла, что я полукровка, прошло уже не одно полнолуние, и у меня ни разу не было приступов злости и раздражения. И я думаю, что теперь я тоже не смогу причинить тебе боль. Но, когда ты лежал у стены, ты был очень опасным, гораздо опаснее любого полукровки. Поверь мне, меня еще ни разу не подводило мое чувство опасности.

— Но ты же не испугалась, — ответил Врон. — Ты сидела со мной рядом и плакала надо мной.

— Ты был без сознания, и я ревела потому, что боялась потерять тебя, — сказала Ласка. — Но и без сознания ты был сильным и очень опасным. Я впервые тебя увидела таким, и теперь я догадываюсь, почему демоны опасаются тебя: они чувствуют в тебе эту силу.