Трибуле - Мишель Зевако

Спадакаппа просунул свой кинжала в щель замка и с силой надавил плечом на дверь… Послышался громкий треск…

– Быстрее! Быстрее! – лихорадочно повторяла принцесса. – О! Уже ничего не слышно!

В этот момент дверь подалась, замок соскочил и Спадакаппа ворвался в комнату. За ним туда вбежала и принцесса Беатриче…

Возле окна находилась юная девушка, изо всех сил вцепившаяся в стол. Она пыталась притянуть стол к себе. С другой стороны за стол держалась женщина с безумным взглядом; она, с настойчивостью сумасшедшей, пыталась вскарабкаться на стол. В руках женщина держала какой-то бесформенный предмет…

– Маска! Маска!

Спадакаппа бросился на эту женщину, в то время как юная девушка, обессиленная отчаянной борьбой, упала на колени и протянула руки к принцессе Беатриче. Та подбежала к несчастному существу и подняла девушку. Она сжала девушку в объятьях и, еще не отойдя от возбуждения, уговаривала ее:

– Не бойтесь больше ничего, дитя мое… Я ваш друг…

– Друг! – пробормотала Жилет с признательной улыбкой. – Да, друг! Я вижу это по вашему доброму лицу…

Девушка была почти без чувств, и Беатриче пыталась привести ее в сознание. Тем временем Спадакаппа схватил Безумную Маржантину. Та дико засмеялась, а потом захохотала:

– Вы пришли помочь мне надеть на нее маску?

Она держала в руках кусок влажного войлока, источавшего сильный запах.

Спадакаппа был итальянцем. В Риме он долгое время вращался в таинственном мире отравителей и цыган…Возможно, ему был знаком тот специфический запах, который исходил от войлока. Он побледнел и смачно выругался по-итальянски.

Он крепко сжал руку сумасшедшей. Та взвыла от ярости, потом выпустила из рук кусок войлока. Спадакаппа отшвырнул его ногой в глубину комнаты.

– Сидите спокойно, – приказал он, иначе я свяжу вам руки.

– Я хочу надеть на нее маску! – орала сумасшедшая.

– Для чего?

– Чтобы она потеряла свою красоту! Чтобы я ее больше не видела такой, какая она есть! Чтобы никто не мог ее узнать!.. Я хочу надеть на нее маску!..

– Хорошо! Вы сделаете это завтра, и я вам помогу!

– Правда?

– Клянусь вам!

Безумная захохотала. Потом внезапно, как будто ее больное сознание разом перевернулось и всё только что происшедшее исчезло из памяти, она забилась в угол, скорчилась и до странности нежным голосом принялась напевать колыбельную песню.

– Бедная женщина! – прошептала Беатриче, не выпускавшая старуху из вида.

В это мгновение Жилет пришла в себя.

– Дитя мое, – сказала принцесса, – у вас есть силы следовать за мной?

– О да, мадам! Уведите меня… Я так боюсь!

– Теперь не надо бояться…

Беатриче обхватила Жилет за талию и повела ее к двери. Маржантина увидела их. Она вскочила на ноги с ужасным завыванием:

– Значит, вы ее уводите!.. Я не хочу!.. Кто вы такие? Зачем вы пришли сюда?

Беатриче обернулась к безумной, которую удерживал Спадакаппа.

– Успокойтесь, мадам… Я не хочу вам зла.

В голосе ее было столько доброты, что безумная упала на колени, бормоча:

– Если вы ее уведете, то что станет со мной?

– Бедная женщина! – повторила Беатриче.

– О, мадам, – подала голос Жилет, – не оставляйте меня!

– Нет, нет, дитя мое… Я вас не брошу…

Потом Беатриче обратилась к Маржантине:

– Вы, кажется, сожалеете об уходе девушки. Почему же тогда вы хотели причинить ей боль?..

– Почему вы говорите со мной так нежно?! – проревела сумасшедшая. – Кто вы такая?

– Беатриче ответила:

– Я страдающая мать… Понимаете?

– Страдающая мать! Почему?

– Потому что ищу ребенка, которого я потеряла…

Безумная странно посмотрела на нее.

– А! – сказала она. – Вы ищете своего ребенка… Ну, ладно… Тогда вы должны и меня пожалеть, мадам, потому что и я ищу своего ребенка. И знаете что? Мне обещали вернуть мою дочку, если я причиню много-много зла вот этой… У меня была дочь, мадам! Где она? Вот этого я и не знаю. Может быть, она мертва?..

Маржантина обхватила голову руками и глухо, с конвульсивными рыданиями, повторяла:

– Мертва!

«Бедная, несчастная женщина!» – подумала Беатриче.

Она какое-то мгновение колебалась. Потом, когда безумная, казалось, погрузилась в боль, вызванную одной мыслью о смерти, Беатриче острожное повела за собой Жилет, подав перед этим знак Спадакаппе.

Тот положил на хромой стол кошелек, полный золотых монет, а потом несколько минут внимательно наблюдал за безумной. Он спустился по лестнице и присоединился к принцессе в тот момент, когда она помогала Жилет подняться в карету.

Спадакаппа занял свое место рядом с кучером, и карета удалилась в направлении отеля.

В тот самый момент, когда карета Беатриче покидала улицу Вольных Стрелков, мужчина и женщина, спрятавшись за одним из многочисленных изгибов этой улочки, с любопытством разглядывали принцессу и юную девушку… Эта женщина была той самой цыганкой, странное предсказание которой недавно выслушала Беатриче. Это была Джипси.

А мужчиной был Тит Неаполитанец.

– И вы уверены в том, что говорите? – сказал Неаполитанец, когда карета скрылась из вида.

Джипси пожала плечами.

– Иди, сын мой, иди… – сказала она. – Если ты парень понятливый, а я так считаю, ты воспользуешься сведениями, которые только что получил от меня…

– Как? – с самым наивным видом спросил Тит.

– Почем мне знать?.. Сообщишь главному прево, например…

– Почему вы говорите мне о нем, мама Джипси?.. Я его совсем не знаю! – живо отозвался Тит.

– Я не говорю, что ты знаешь главного прево…

– Я слишком бедный оборванец, чтобы осмелиться подойти к такому человеку.

– Не будем говорить об этом. Я вспомнила о главном прево просто для примера… Но я уверена, что он – один из этих персон, которые много бы дали тому, кто придет к ним и скажет, что мать Манфреда в Париже, что она ищет своего сына!

– И вы уверены, что не ошиблись?

– Я видела графиню Альму, мать принцессы. Я знавала графа Альму. Я восемь дней прожила рядом с принцессой и ее мужем, шевалье де Рагастеном, в то время когда был похищен их сын.

– Тогда вы должны многое знать об этом похищении, мама Джипси?

– Не больше того, что я тебе сказала… не больше того. Что ты знаешь о месье де Монкларе, главном прево Парижа.

– Этого достаточно, мама Джипси… Я подумаю… Посмотрю… Дело-то серьезное…

Джипси медленно удалилась. Когда она добралась до поворота улочки ко Двору чудес, то быстро оглянулась. Она увидела Тита Неаполитанца, со всех ног бегущего к другому концу улочки.

Она улыбнулась и пробормотала:

– Через час главный прево будет в курсе дела…

А Жилет, сидя в повозке, сжимала руки принцессы Беатриче: