Неизвестный 1941. Остановленный блицкриг. - Алексей Исаев

Предназначенный для фронтового контрудара 115-й танковый полк в итоге был использован как «пожарная команда». Однако традиционный для таких ситуаций ввод в бой с марша не принес желаемого результата. Крейзер вспоминал: «Подход 115-го танкового полка и ввод его в бой на левом фланге дивизии осуществлялся без авиационного прикрытия. Противник нанес по нему мощные бомбовые удары и контратаковал его крупными силами танков. Полк понес большие потери и уже на четвертый день был выведен из боя».

Интересно отметить, что противники довольно смутно представляли себе, кто находится по другую сторону фронта. В советских разведсводках и донесениях наступавшая на Толочин 18-я танковая дивизия немцев проходит как «4-я моторизованная». В свою очередь, немцы считали, что им противостоит советская «57-я танковая дивизия», что было верно лишь частично — «пролетарка» была лишь усилена танковым полком из этой дивизии.

Крейзер позднее писал: «Особенно ожесточенные бои велись за город Толочин, где 1-я моторизованная дивизия добилась значительного успеха. Когда гитлеровцы овладели Толочином, было принято решение ударом с ходу по сходящимся направлениям выбить их из города. На другой день, 8 июля, началась атака дивизии, занявшей охватывающее положение этого пункта своим боевым порядком. Вдоль шоссе наносил удар 12-й танковый полк, с севера — 175-й мотострелковый, а с юга — 6-й мотострелковый. Наш удар был неожиданным для противника. В результате короткого ожесточенного боя противник был выбит из Толочина». Здесь Крейзер вновь ошибается на сутки. Если судить по журналу боевых действий фронта и 44-го корпуса, удачная контратака на Толочин была не 8 июля, а 7 июля 1941 г.

Однако документы группы армий «Центр» и XXXXVII корпуса не подтверждают факт потери Толочина в результате советской контратаки. Версия Крейзера однозначно не подтверждается. В вечернем донесении группы армий за 8 июля относительно 18-й танковой дивизии указывалось: «Основные силы дивизии в Толочин». На уровне корпуса также не отмечалось каких-то серьезных проблем и потерь захваченных населенных пунктов. Относительно действий 18-й танковой дивизии было сказано только, что она, «отразив мощные атаки противника, медленно движется к Коханово». Так что, скорее всего, контратака «пролетарки» если и имела место, то ее успех был мимолетным.

Так или иначе, замысел маршала Тимошенко захватить переправу через Березину у Борисова и предотвратить продвижение немцев вдоль шоссе на Москву не был проведен в жизнь. Действия 1-й моторизованной дивизии, частей 44-го корпуса и отряда Сусайкова свелись к сдерживанию наступления противника вдоль шоссе. Предотвратить прорыв через Борисов немецкой 17-й танковой дивизии они не смогли.

Жлобин. Как уже было сказано выше, плану маршала Тимошенко нельзя отказать в цельности и последовательности. Размахивание «мечом» двух мехкорпусов перед «щитом» обороны 22-й и 20-й армий дополнялось рядом мер по изоляции района битвы мехсоединений. Волна контрударов должна была прокатиться практически по всей линии обороны Западного фронта. Сила и цели ударов, разумеется, сильно различались.

Все в той же общей Директиве № 16 Военного совета Западного фронта было сказано: «21-й армии в прежнем составе прочно оборонять рубеж р. Днепр. В ночь на 5.7.41 г. смелыми действиями отрядов в направлении Бобруйск уничтожать отдельные группы танков и мотопехоту противника восточнее Бобруйск, подорвать все мосты и зажечь леса в районе действий танков противника»[267].

То есть по замыслу командования фронта 21-я армия В.Ф. Герасименко должна была разрушить переправу и тем самым замедлить накопление противником подвижных сил между Березиной и Днепром. Прорвавшиеся в этот район мехчасти могли развернуться на север и нанести чувствительные удары во фланг выдвинутым вперед мехкорпусам. Поставленная в достаточно общем виде задача была детализирована начальником штаба фронта Маландиным в распоряжении, направленном в 21-ю армию в 21.00 4 июля. В нем наряд сил и цели отрядов были детализированы:

«Из частей, находящихся в районе Жлобин, 61, 117, 167-й сд подготовить 3–4 сильных отряда в составе до полка каждый. Отрядам иметь в виду, в ночь на 5.7, действуя на Бобруйск с задачей сжечь мосты на коммуникациях, уничтожить танки и мотопехоту противника»[268].

При благоприятных условиях предписывалось захватить Бобруйск. Командарму-21 Герасименко приказ был сообщен только в 23.45 4 июля. Точно так же, как и в случае механизированных корпусов, начало контрудара естественным образом сдвинулось на 6 июля. В приказе командующего 21-й армией, отданном в 1.55 5 июля, командиру 63-го стрелкового корпуса приказывалось «в ночь с 5 на 6.7.41 перейти в частное наступление». Для наступления выделялся один стрелковый полк 117-й стрелковой дивизии, усиленный двумя дивизионами противотанковой артиллерии, саперами, бронепоездом и танковой ротой 50-й танковой дивизии. Эта «боевая группа» должна была ударом из Жлобина прорваться к Бобруйску, сжечь переправы через Березину у Бобруйска, «окружить и уничтожить противника, действующего в направлении Рогачев». Указание «окружить и уничтожить» силами одного полка было явным преувеличением. Однако сам по себе прорыв к Бобруйску угрожал коммуникациям наступающей от него на Рогачев группировке. Столь же неспешно продолжилось движение приказа штаба фронта вниз, к непосредственным исполнителям. В 6.30 последовал приказ 117-й стрелковой дивизии от комкора-63 Петровского, который в целом повторял указания штаба армии. Второй дивизион ПТО дивизия получила из соседней 61-й стрелковой дивизии того же корпуса. Приказ был получен в 117-й стрелковой дивизии в 11.45 5 июля, временем начала наступления были назначены два часа ночи 6 июля. Так «в ночь на 5 июля» в штабе фронта плавно сменилось на «в ночь на 6 июля» для непосредственных исполнителей.

117-я стрелковая дивизия полковника Чернюгова прибыла в район Жлобина только 3 июля. Она заняла оборону по восточному берегу реки на фронте 25 км с сохранением небольшого плацдарма на западном берегу реки в районе собственно Жлобина. Полковник Спиридон Сергеевич Чернюгов командовал дивизией с момента ее развертывания из «тройчатки» в августе 1939 г.

Если при прохождении приказа от штаба фронта до штаба корпуса сменилось время наступления, то в дивизии была «откорректирована» сама задача. Позднее полковник Чернюгов писал в своем отчете: «Уясняя полученную задачу, я приходил к выводу, что ее надо выполнять всей дивизией и поскольку на моем участке обороны сохранились стратегические мосты через р. Днепр, значит, с утра 6.7 армия подвижными средствами переходит в наступление…»[269]. Надо отдать должное командиру дивизии — он звонил и начальнику штаба армии Гордову, и самому командарму Герасименко. Последний подтвердил решение Чернюгова наступать пятью стрелковыми батальонами (из девяти) при поддержке двух дивизионов ПТО и трех дивизионов артиллерии. Оставшимися частями Герасименко приказал оборонять Днепр.

Тем временем в штабе фронта выяснили, что «в ночь на 5 июля» никто в 21-й армии в наступление не перешел. Герасименко был немедленно снят с должности командарма. Как было записано в журнале боевых действий Западного фронта: «Согласно директиве Ставки командующим 21-й армией назначается Маршал Советского Союза Буденный Семен Михайлович». Генерал Герасименко стал его заместителем. За оргвыводами последовали меры по исправлению ситуации. В 13.30 в штаб 117-й дивизии позвонил начальник штаба 21-й армии генерал-майор Гордов и потребовал немедленно перейти в наступление. Чернюгов резонно возразил, что у него приказ выступить в 2.00 ночи 6 июля и его дивизия еще разбросана по широкому фронту вдоль Днепра. Гордов настаивал на скорейшем переходе в наступление, как последний срок были назначены 16.00. Заметим, кстати, что это общение шло через голову командира корпуса, которому подчинялась дивизия.

В итоге в 16.00 5 июля в бой выступил отряд, близкий по составу к «усиленному полку», запрошенному командованием фронта: четыре стрелковых батальона, несколько дивизионов артиллерии и 12 танков БТ. Командир дивизии Чернюгов отправился вместе со своими частями в рейд на Бобруйск. В 17.00 отряд перешел мост через Днепр у Жлобина и вышел на Бобруйское шоссе. В соприкосновение с противником он вступил в 2.30 6 июля. Поначалу советским частям сопутствовал успех: в 4.00 немцы были выбиты из деревни Зеленая Слобода. Примерно треть пути от Жлобина до Бобруйска была пройдена. Однако с рассветом ситуация стала изменяться в худшую сторону. По двигающимся к Бобруйску советским частям открыла огонь немецкая артиллерия. Ее огонь корректировался самолетом и поэтому был исключительно точным. Сначала выбивались тягачи, потом запряжки, вслед за ними — орудийные расчеты.