Тайна Крикли-холла - Джеймс Герберт

— Да, миссис Калег. Это Серафина Блэйни. А мальчик — ее старший брат, Квентин. Их мать — Патриция Блэйни, именно она позвонила нам, когда ее дети вернулись домой в ужасающем состоянии. Они ей рассказали, что видели в Крикли-холле обнаженного мужчину. И заявили, будто весь дом залит водой. Ах да, еще они говорили, в подвале сидело нечто тошнотворное.

— Я ничего не понимаю, — пробормотал Гэйб.

— Что вы имеете в виду — «нечто тошнотворное»? — Эва крепко ухватилась за руку мужа. Келли уже не пряталась от констебля, она втиснулась между родителями и во все глаза таращилась на незнакомца в синей форме.

— Ну… они вообще-то не смогли этого описать. Сказали, это было нечто — какая-то фигура, как будто животное, мы так и не поняли, — и оно появилось из темноты. Дети слишком напуганы, от них не очень-то многого удалось добиться. Но в любом случае эта фигура испугала их настолько, что они сбежали из подвала.

— Так они были в подвале? — спросил Гэйб, все еще пытаясь разобраться во всем услышанном.

— Не внизу, они прятались сразу за дверью, так они нам сказали. И что бы там ни появилось — мой сержант вообще-то думает, что детей напугала собственная фантазия, — они удрали от этого со всех ног.

— Но почему они спрятались в подвале? — Эва была так же растеряна, как и ее муж.

— Они услышали, как наверху кто-то ходит. Как потом оказалось — обнаженный мужчина.

— С палкой, — добавил Гэйб.

— Да, он держал палку, — подтвердил констебль.

— А потом что?

— Они бросились бежать. Выскочили из Крикли-холла и припустили прямиком домой. Если верить матери, оба вернулись домой в настоящей истерике, кричали и плакали, и она настолько встревожилась, что позвонила нам. Сама она от них добилась только пары слов о голом мужчине. Из-за этого мы и расценили случай как серьезный.

— Серьезный?

— Не первостепенный, как убийство, конечно, но случай, который все же требует немедленного расследования. Мы обращаем особое внимание на все, что касается детей. К несчастью, допросить ребят как следует пока невозможно, они слишком потрясены.

— А они смогут узнать человека, которого видели? — спросила Эва.

— Да, — тут же сказал Гэйб. — Может быть, это кто-то местный…

— Хотел бы я, чтобы все оказалось так просто. Видите ли, дети говорят, что это на самом деле вообще был не человек.

— Не понимаю. — Гэйб снова нахмурился, его голубые глаза озадаченно уставились на полицейского.

Констебль Кенрик выглядел слегка смущенным.

— Они утверждают, что он выглядел неотчетливо. Он как бы… э-э… то таял, то снова появлялся. Конечно, мы не искали в доме чего-то в этом роде… мы искали реального человека, который намеренно демонстрировал детям свои половые органы. Но если верить ребятам, увиденное на лестнице было как раз нереальным. Они утверждают — им явилось привидение.

38

Качели

Эва помыла тарелку Келли после обеда и поставила ее в сушилку. Отодвинув в сторону вазочку с букетом желтых ноготков, она невидящим взглядом уставилась в окно, бездумно наблюдая за водами узкой реки, несшимися под мостом и мимо лужайки с большим дубом в центре. Ветра в этот день не было, и он не мог раскачивать качели, подвешенные на крепкой толстой ветви дуба, но Эва слишком ушла в себя и ничего не замечала.

Гэйб отправился в Илфракомб почти сразу после того, как ушел полицейский, и Эва, оставшись в доме в компании одной только Келли, чувствовала себя неуютно. В данный момент ее младшая дочь находилась в большом холле, играя с куклами на нижних ступенях лестницы. Оттуда раздавался ее голосок: Келли что-то объясняла своим лупоглазым подружкам, вызывая материнскую улыбку, и эти звуки действовали успокаивающе. Слово «привидение» не слишком много значило для Келли, потому что она видела привидения лишь в мультфильмах — ведь Касперы и прочие смешные фантомы вроде Скуби-Ду вовсе не страшные. Она была слишком мала для того, чтобы задумываться, как и почему умершие люди могут преследовать живых: она просто воспринимала их как само собой разумеющееся.

Как это прекрасно — быть такой нетребовательной, думала Эва, и ничуть не беспокоиться из-за явлений, которые приводят в недоумение взрослых. Келли, похоже, забыла даже о «черном» человеке, которого видела в углу спальни совсем недавно ночью.

— Мамуля?

Эва резко вернулась к действительности. Отвернувшись от окна, она увидела в дверях кухни дочурку.

— Да, малышка?

— Могу я пойти поиграть на улице? Солнышко светит!

— Да, но там сыро, трава мокрая, — возразила мать и мысленно добавила: «И река течет слишком близко».

— Ну пожалуйста, мамуля! Можно мне покачаться на качелях, а? Ты бы меня немножко раскачала. — Келли умоляюще сложила вместе ладони.

Эва чувствовала, им обеим не помешал бы глоток свежего воздуха — после утренних нервотрепок. К тому же Келли заслуживала особого внимания.

— Ладно, только я возьму полотенце, вытру им сиденье качелей. И мы погуляем недолго, минут десять, хорошо? А потом почитаем вместе.

— А я могу сама выбрать книжку?

— Нет, пожалуй. Я хочу, чтобы ты сегодня попробовала справиться кое с чем посложнее.

Келли состроила гримаску, но тут же ее личико снова просияло.

— Надень теплые ботинки, а я достану твое пальто. На улице довольно холодно.

— Хорошо, мамуля.

Келли умчалась в холл, где на вешалке у двери висели пальто и шляпы, а в стойке стояла обувь, и вытащила свои веллингтоновские ботиночки — они были ярко-зелеными, с белой отделкой.

Через пару минут мама и дочка вышли из дома.

Эва рассматривала пенящуюся реку. Вода в ней была мутно-коричневой, как будто река размывала берега где-то выше по течению. Несмотря на то что в этот день дождь не шел, река выглядела вздувшейся и разъяренной. А если она выйдет из берегов, зальет ли Крикли-холл, как это было много лет назад? Двое детей, проникших в дом, рассказали полицейским про холл, залитый водой. Неужели сам дом породил все эти образы, неужели толстые стены помнят, как однажды здание наполнилось водой? Могут ли камни и известка хранить воспоминания? Это кажется невозможным, но слишком уж много странного произошло с тех пор, как их семья приехала сюда. Эва всегда сомневалась в своем собственном отношении к паранормальным явлениям, она не могла сказать точно, верит ли она в то, что события, отрицающие здравый смысл, происходят на самом деле. А теперь ее неуверенность еще более возросла. Если ее потерянный сын мог связаться с ней телепатическим образом, то почему нет других знаков? Всего одно мгновение, и ничего больше? Вера Эвы начинала истаивать.