Слесарь 5 (СИ) - Белов Иннокентий

— Народ, встаем и идем вперед, как можно быстрее. Ешьте на ходу, обед будет позже, — поднимаю я людей, и разведчики удивленно смотрят, как все беженцы легко, без раздумий, поднимаются, одни мужики рубят деревья и кусты, другие лопатами закапывают на ходу ямы и караван понемногу начинает разгоняться. Похоже на длинную, извивающуюся, гуттаперчевую гусеницу, всеми сотней своих ног начинающей ступать одновременно.

— Ничего себе, как они тебя слушаются, — пораженно говорит парень, ходивший со мной на Север.

Знали бы вы, как они меня называют, схватились бы за оружие, думаю в этот момент я. Это неизбежно, что скоро парни услышат мое именование Повелителем, хотя, может, они и не в курсе, кого так называют на Севере.

Думают, наверно, что я только на авторитете серьезного воина заставил пятьдесят человек топать неизвестно куда. Не все так просто в этом и, любом другом, мире, одного авторитета на такой подвиг не хватит, однозначно.

Колонна проходит мимо нас и вскоре зрелище Ракса, сурово посматривающего на пленных, привязанных к повозке, пронимает разведку до самых корней.

— Прошу познакомиться с полномочным представителем Армии Крыс Севера, старшим казармы одной из башен Севера, по имени Ракс, — торжественно представляю я людоеда разведке. Который не смущается и, отставив копье, изображает свое ответное приветствие, которое подсмотрел у кого-то из магов.

Я смотрю на отпавшие челюсти гвардейских и посмеиваюсь про себя.

— За что таких хороших женщин так ведут? — теперь, когда молодые парни рассмотрели пленников, их интересует только этот вопрос. На обоих мужиков им наплевать с высокой колокольни, с ними все понятно — враги, а красивые сестры сразу стали набирать очки жалости и симпатии. Они, конечно, серьезно потрепаны и едва одеты, но этим только сильнее заставляют биться сердца разведчиков.

Что-то такое примерно я и ожидал, обе женщины — реально ценный приз для любого мужчины в городе, даже странно, что в условиях Севера выросли такие нежные и манящие цветы.

— За что? Пытались убить меня и подговорили этих бедолаг, — я киваю на оставшихся в живых мужиков.

— Может, наврали они на женщин? — ход таких мыслей у одного из гвардейцев мне не нравится совсем, и я жестко отвечаю, — Нет, не наврали. Эти сестры жили с главными и самыми сильными магами, еще и сами пытались убить меня.

Я вижу, что меньше всех повелся на сестер мой приятель, зато остальные разведчики, холостые по-видимому, начинают таять, чем дальше, тем больше и меня посещает определенное беспокойство. Я достаю из мешка на остановленной повозке карту Севера и отдаю ее Торку, на что остальные не обращают никакого внимания, продолжая разглядывать сестер, а те уже совсем вошли в роль, изображая невинных овечек, по подлым наветам, попавших в такую постыдную ситуацию. Постыдную не для них, а для меня, как злобного тирана и просто невозможного подлеца.

Раздаются первые, еще робкие предложения освободить женщин от постыдной петли, разведчики смотрят на Торка, старшего здесь, приятель смотрит на меня, я отрицательно качаю головой.

— Почему? Почему ты не хочешь дать им отдохнуть? Смотри, как грубые веревки натерли нежные руки и шеи! — один из разведчиков начинает горячиться не на шутку, и я объясняю:

— Они опасны, скоро на колонну нападут маги, чтобы освободить именно их и вернуть всех людей обратно, в башни. Я не для того привел для города пятьдесят человек народа, чтобы получить удар в спину, из-за распустивших слюни. Они — моя добыча, теперь ясно? — жесткий ответ успокаивает парня, но мне кажется, что ничего не кончилось.

— Я присмотрю за ними, чтобы ничего не случилось! — выступает уже и второй разведчик, тот, который ходил со мною на Север, и я понимаю, что своей добротой приготовил ловушку для себя самого, в первую очередь. Если, всего за пару минут молчаливого общения, сестры смогли так подействовать на молодых парней, что те готовы нарваться на ссору, то, что же будет после двух недель обратной дороги. Да они их просто зазомбируют и те подтвердят все, что сестры скажут, а такое развитие событий, вместо приготовленной мной версии, очень помешает и мне и Торку и даже — городу.

И тут я внимательнее пригляделся к стоящим передо мной сестрам, магическим взглядом и шепотом выругался. От них явно тянуло маной, похоже, что проживание с магами не прошло просто так и они сами или, с помощью своих мужчин, немного освоили пару умений, почти незаметных, типа — обольщения и еще такое, которое вызывает нестерпимое желания помочь. Резервуар у сестер, конечно, крохотный, сами они едва набрали первую степень, но действует умение наповал, на простых парней. Понятно, как они смогли уговорить и остальных слуг в караване, так же воздействуя маной и остальными прелестями, что мужики больше ни о чем думать не думали, бросаясь с ножами на меня. Чего, в обычной жизни, без магических штучек, и представить себе не могли, такого святотатства.

Как же я этого не заметил или они не пробовали воздействовать на меня, опасаясь разоблачения, ведь и обычных плотских радостей с задушевными разговорами хватило, чтобы я расслабился и много лишнего выдал предприимчивым сестрам.

— За тобой бы кто присмотрел, — грубо отвечаю я, — Маги на подходе и как ты собираешься с ними сражаться? Обычное оружие на них не подействует. Так что, подбери слюни и проваливай в охранение.

Торк тоже выступил на моей стороне и отправил обоих поплывших от магии парней наблюдать за тем, что творится за нашей спиной. Сестры раздраженно шипят, когда околдованным ими разведчикам приходится подчиниться и, уже слабее, потратив почти всю ману, пробуют воздействовать на оставшегося гвардейца и Торка. Только и я уже наготове и командую Раксу отвести сестер подальше от нас, оправиться в кусты, пока есть время. Людоед хладнокровно наматывает веревки на кулак и грубо тащит сестер за повозку, срывая очередную попытку придавить на моих спутников.

Интересное у них умение, пока его активно не используют, оно и не ощущается, просто связано с женским обольщением и обаянием, действующим на подсознание молодых и не очень мужиков. Маг в городе может его и не увидеть, а сестренки далеко пройдут к вершинам власти или околдуют мужиков на этих самых вершинах.

И ничего хорошего в городе меня или моих друзей не ждет, от слова — совсем.

Слава богу, что они намучились изрядно от лишений и жажды, не смогли немного подождать и выдали себя. Сразу начали давить изо всех сил на разведчиков, решив, что те важнее, чем я, на этих землях, и мне придется послушаться восхищенных поклонников и их справедливого требования освободить невинных крошек от унизительных пут и веревок, причиняющих таким прелестным девушкам такое неслыханное унижение.

Теперь понятно, что может, мне это не так и важно, что там наговорят сестры своим, сильным мира сего, будущим покровителям, я все равно собираюсь отбыть вскоре из Черноземья, скорее всего, с концами. Но, мало ли, вдруг решу вернуться.

Да и портить карьеру Торку ни к чему, сейчас он реально сможет отличиться и получить повышение, используя мои сведения и расклады. Сестренки точно попробуют помешать этому, используя свою приворотную, малозаметную магию на любых мужиках, даже его начальстве, и опорочить его связью со мной, таким же магом, с которыми город борется изо всех сил. Уж они то смогут много рассказать обо мне, подпитываемые злобой и местью, выставить меня в самом невыгодном свете.

И как с этим бороться? Только радикальными методами.

Пока мы на фронтире, это — не так и сложно. Их влияние на мужиков окончится со смертью обоих сестер.

Оставлять сестер в живых — это очень плохая моя идея и тут жизнь делает шаг навстречу ко мне, отправленные в дозор парни стремительно добегают до нас и шепотом сообщают, что заметили в пяти лигах у нас за спиной отряд Крыс, несущихся бегом, кажется, во главе с магом или несколькими. Крыс около десятка или двенадцати рыл, что несущественно для меня, но, тревожит парней.

Морок с разведчиков уже слетел, и они не вспоминают красоток-сестер, тем более, пока, не видя их, готовясь драться насмерть с превосходящими силами противника.