Трактат о Явлениях Ангелов, Демонов и Духов - Огюстен Кальме

Более заботливые думали, что для полной безопасности не исполнена существеннейшая часть обряда. По их мнению, следовало совершить обедню после того, как вынуто было сердце у несчастного. Только этой мерой предосторожности, думали они, диавол непременно был бы изгнан и, без сомнения, не воротился бы опять в труп. А так как литургией началась церемония, то диавол имел довольно времени удалиться и потом опять воротиться в тело умершего.

Несмотря эти суждения, дело, очевидно, нисколько не улучшилось. Собирались по утрам и вечерам, спорили, совершали процессии в течение трех дней и трех ночей; священники заставляли поститься; дома и двери кропили св. водою и наливали ее в уста бедного бруколака. Бывавши часто бывая в городском приказе, я всегда настаивал на том, что в благоустроенных государствах в подобных случаях приказывают ночной страже строго наблюдать за всем, что происходит в городе. Совету моему наконец последовали, и в первую же ночь схватили нескольких бродяг, которые, очевидно, принимали участие в ночных беспорядках. Через два дня бродяги, когда их выпустили из тюрьмы, опять возобновили свои проделки в награду за страдание в тюрьме: опустошали кружки с вином в домах, оставленных на ночь. Граждане опять прибегали к молитве.

Однажды после совершения молитвы вбили несколько сабель в могилу умершего, которого в тот день, по просьбе родственников, выкапывали около трех или четырех раз. Бывший в это время на острове Албанец доказывал, что в подобных случаях очень нелепо со стороны христиан употреблять сабли. «Вы не видите, вы слепы! говорил он, что сабли в точке соприкосновения образуют форму креста и тем самым препятствуют диаволу выйти из трупа». Предложение просветителя не имело, однако, успеха. Бруколак нисколько не исправлялся, и потому все были в страшном смятении, не знали, как избавиться от него, как вдруг, как будто сговорившись, решили сжечь бруколака. Это, конечно, лучше, чем оставлять остров, как некоторые думали; в самом деле, многие семейства собрали свои пожитки с намерением отправиться на остров Сиру или Тину в Греческом Архипелаге.

По приказанию городских властей тело умершего перенесено было на вершину острова св. Георга, где приготовлен был большой костер из сосновых дров с тем, чтобы труп сгорал медленно. Останки этого несчастного в короткое время были пожраны пламенем. Это было 1-го января 1701 года. После этого перестали жаловаться на бруколака, говорили, что диавол ловко обманут, пели песни и ругались над диаволом.

Весь Архипелаг держался того мнения, что только мертвецов-Гре-ков может оживлять диавол. Жители острова Санторина весьма боялись таких привидений. Жители острова Мико после того, как их мечты рассеялись, опасались преследования Турок и Тинского епископа столько же, сколько и бруколака. Дело в том, что на остров св. Георга они не пригласили ни одного священника, когда сжигали труп, из опасения, что Епископ потребует деньги за то, что они без его позволения выкопали и сожгли труп; что касается Турок, то они при первом своем нападении страшно ограбили остров и таким образом кровь невинного крестьянина была вполне отмщена. — Несмотря на все это, Греки не суевернее и не невежественнее других народов». — Этого достаточно для нашей цели из рассказа г. фон Турнефора.

ГЛАВА Х

Различные системы для объяснений явления вампиров

Нет ничего удивительного, что появилось много систем для объяснения явлений вампиров после того, как эти явления произвели в мире такое глубокое впечатление.

Одни думали, что случайное восстание возможно или при посредстве души умершего, возвращающейся в тело, или при помощи диавола, сообщающего на время данному телу движение и жизнь, когда кровь сохраняет еще свою упругость и текучесть, и органы еще не совершенно разрушились.

Другие, обращавшие внимание на происшедшие от этих явлений последствия, думали, что вампиры — не действительно умершие, что в них таится пока жизненная сила, а душа временами сообщает им силу подыматься из гробов и являться людям, что они для подкрепления себя принимали пищу, высасывая кровь у своих родственников.

Не так давно в Париже издана была одна книга — сочинение профессора Парижского Медицинского Факультета Винслу (Winslou), дополненная доктором медицины Бругером: «Неизвестность признаков смерти и вред от поспешных похорон», с дополнением доктора медицины Бругера. В этом сочинении можно остановиться на замечании, что многие лица, признанные умершими и погребенные, еще долго жили, когда им вовремя подавали помощь.

В апреле 1740 года профессор Винслу защищал тезис, что эксперименты хирургии более всего другого способствуют открытию малоизвестных признаков сомнительной смерти. Далее есть много случаев, говорит Винслу, когда признаки смерти бывают очень сомнительны, и указывает при этом на лица, которые признаны умершими и погребены, но, потом спасенные, еще долго жили.

Доктор Бругер дополнил этот тезис учеными замечаниями, еще более доказывающими мнение Винслу. Мы воспользуемся только годным для нашей цели и докажем достоверными фактами[366].

Иоанн Дунс Скотт, прозванный Doctor subtilis, имел несчастье быть заживо погребенным в Кельне. Спустя несколько времени, открыв гроб его, увидели, что он изгрыз руки. Равным образом Император Зенон был изъят из гроба уже тогда, когда стражи услышали несколько раз внятно повторенный голос. Лан-цизи, знаменитый врач Климента XI (папы), говорит, как очевидец, что в то время, как он писал, было еще в живых одно знаменитое лицо, которое ожило уже то время, как отпевали панихиду.

Петр Закхий (Zacchias), другой знаменитый Римский врач, говорит: в Свято-Духовском госпитале заболевший от холеры юноша так ослабел, что его сочли мертвым. Когда же этого мнимого мертвеца вместе с другими несли к р. Тибру, он начал обнаруживать признаки жизни; его возвратили в госпиталь, где он и выздоровел. Спустя несколько дней он опять так ослабел, что никто уже не сомневался в его смерти. На этот раз его положили вместе с другими, назначенными для погребения. Он и в этот раз ожил, — и жил еще и во время Закхия, по словам последнего.

Рассказывают, что 40-летний Виллиам Фокслей[367], уснувший 17 апреля 1546 года, проспал, без всякой болезни, 14 суток. Он думал, что он спал одну только ночь, и только тогда убедился, что действительно долго спал, когда ему указали на строение, которое начали строить перед его сном и которое было уже окончено при его пробуждении. Говорят также, что во время Григория II-го ученик в Любеке проспал семь лет сряду. Лилий Геральд[368] говорит, что один крестьянин проспал всю осень и зиму[369].

ГЛАВА XI

Заживо погребенные и утонувшие, признанные мертвыми, — которые опять ожили

Плутарх говорит: «С высоты упал человек, которого потому сочли мертвым, несмотря на то, что в нем не видно было никаких повреждений. По истечении трех дней его хотели похоронить, но он ожил». Асклепиад[370], встретившись с большой погребальной процессией, попросил позволить ему посмотреть умершего и, прикоснувшись к нему, заметил в нем еще признаки жизни, возвратил ему жизнь при пособии лекарств и передал его родителям.

Есть много рассказов о людях, которые были погребены, но опять возвратились к жизни и долго жили в добром здоровьи. Мы укажем несколько примеров. Так, в Орлеане[371] умерла и была погребена женщина с кольцом на пальце, которое напрасно старались снять. В следующую ночь служитель, рассчитывая на барыш, отправился на кладбище, разрыл яму, открыл гроб и, не могши снять кольца, хотел отрубить палец. Мнимая умершая громко закричала; служитель, страшно испуганный криком, бросился бежать, а она поднялась из гроба, возвратилась в дом и долго жила после этого со своим мужем.

Бенард, магистр хирургии в Париже, говорил, что, когда он был со своим отцом на церковном кладбище, вынули из гроба монаха-францисканца, за три или четыре дня перед этим погребенного: связка, которой перевязаны были руки, изгрызена, — и монах скончался в то самое мгновение, как вдохнул в себя воздух.

Многим известна история жены одного советника в Кельне, погребенной в 1571 году с дорогим кольцом на руке[372]. В следующую ночь гробокопатель открыл гроб с намерением украсть кольцо; но умершая схватила его за руку и заставила его вытащить ее из могилы. Вор постарался высвободиться из ее рук и бросился бежать. Ожившая постучала в дверь своего дома. Приняв ее за привидение, ее заставили долго стоять на холоде у двери; наконец отперли дверь, ввели ожившую в дом и согрели; после этого она выздоровела, долго жила и родила трех сыновей, которые посвятили себя служению церкви. Этот факт изображен в виде картины на ее надгробии и описан немецкими стихами.