Затерявшийся. Дилогия - Мельнюшкин Игоревич

   Тут я замечаю, что актриса или певица, оттолкнув одну из девушек, идёт ко мне - не в мою сторону, а именно ко мне. По мере приближения она начинает наливаться цветом: темные губы становятся всё краснее, пока не принимают цвета венозной крови, волосы, или то, что их заменяло, приобретают тёмно-фиолетовый, точнее фиолетово-чёрный оттенок, а глаза с узким зрачком наливаются оранжевым. Не дойдя полшага, так что всё пространство моего зрения занимает лицо с чёрными провалами глазниц на грязно-белом фоне, она улыбается, а улыбается ли, обнажив ровный ряд белоснежных зубов, только слегка нарушенный остриями небольших клыков.

   - Потанцуем!?

   Я сидел на кровати, со сбившемся до пояса одеялом. Рядом спокойно дышала Ольга. Ну не хрена ж себе, так и инфаркт недолго схлопотать. Постарался встать, не гремя пружинами.

   - Ты куда? - раздался сонный голос.

   - Подышать. Спи.

   Схватил полотенце, что висело на спинке стула, и пошёл в сени - вытереть холодный пот и, на самом деле, отдышаться.

   Доведут меня эти сны до желтого дома, как пить дать доведут. Ладно, раньше я видел своё возможное прошлое, откуда сюда и попал, а это что? Будущее? Вот уж вряд ли, будущего нет! Подсознание балует, а что сказать хочет? Да всё что угодно! Есть такой способ - если пытаешься решить какую-либо проблему, но ничего не получается, то отпусти ситуацию: есть большая доля вероятности что проблема решится, вот только как, это никогда не угадаешь. Надо пока отпустить.

  Глава 2.

   Женщине, открывшей дверь, на первый взгляд можно было дать лет двадцать восемь, но приглядевшись, стоило скинуть минимум пять - фетровый берет и немного мешковатый жакет её значительно старили.

   - Здравствуйте, Анна. Вы ведь Анна, я не перепутал?

   - Нет. Но мне сейчас некогда. Я в комендатуре работают, а немцы не любят когда опаздывают. Можем поговорить по дороге?

   - Не хотелось бы, чтобы нас видели вместе. Вам привет от Самуила Яковлевича.

   - Не знаю такого.

   - Ну как же, он ещё спрашивал вас, за что РКСМ получил первый орден. Вспомнили?

   - Да. Вы кто?

   - Да так, леший. В лесу живу, незваным гостям неприятности по жизни устраиваю.

   - Я бы хотела с ним лично переговорить.

   - Не получится, он сейчас в другом лесу, не имею даже права сказать в каком. Нам от него только ваш контакт передали, да и слова про первый орден, вроде как для опознания.

   - И что вы хотите?

   - Да ничего особенного. Просто понаблюдайте, как ночью немецкие патрули перемещаются.

   - Ночью на улицу выходить нельзя.

   - Нас интересует только, как и когда они мимо вашего дома проходят. Несколько человек в разных местах посмотрят, а мы будем знать все их маршруты.

   Тут я немного лукавил, не было у меня нескольких человек, чтобы вскрыть всю систему патрулирования, но худо-бедно с чего-то начинать надо.

   - Вы в комендатуре чем занимаетесь?

   - Учётом сбора сельхозпродукции. Сейчас в основном мясом для мясного цеха в Больших Жарцах.

   - И как дела с мясом?

   - Плохо, но вчера комендант получил много денег, вроде как несколько миллионов, будут организовывать закупки.

   - Марки?

   - Нет, что вы, наши рубли, наверно во время последнего наступления захватили.

   - Интересно, но не буду вас задерживать. Через некоторое время, точно не могу сказать когда, придёт человек, передаст вам привет от подруги. Кстати, как её зовут?

   - Кого?

   - Вашу подругу, уехавшую из города.

   - Катя.

   - Вот и отлично, значит привет от Кати. А сейчас извините, дела.

   Пока шёл до гостиницы, где заночевали Кузьма с Германом, пару раз проверился на наличие 'хвоста'. Конечно в оперативных делах я полный лох, но и гестапо сюда вряд ли пришлёт корифеев сыскного дела. Так что, скорее всего всё хорошо.

   Говоров запрягал свою флегматичную животинку, Фефер курил в стороне самокрутку

   - Позавтракали уже?

   - Не, так сухомятки своей с кипяточком похлебали. Цены тут зверские. Поселили по записке из комендатуры, но за еду гроши требуют немереные. Ну их. А сам?

   - В норме. И нечего лыбиться. Поехали, что ли.

   Дорога домой, она вдвое короче, чем из дома. Обедали в Жирносеках, откуда мы с Фефером уже и отправились дальше.

   - Герман, у тебя девушка есть?

   - Неа.

   - Теперь есть.

   - Не понял.

   - Запоминай: Анна Вашкевич, живёт на улице Минской, дом шесть. Дня через три-четыре зайдёшь, передашь привет от Кати, так её подругу зовут. Той в городе сейчас нет. Обрадуешь девушку, что у неё теперь такой гарный хлопец завёлся. Да, цветы можешь не приносить, а вот какую корзинку с провизией прихвати.

   - А она гарбузом не угостит?

   - А это как себя поведёшь. Я тебя спать с ней не заставляю - вам работать вместе, ну а дальше как сложится.

   - Делать то чего надо?

   - Пока только собирать сведения. Она живёт рядом с аптечным складом, а медикаменты нам дозарезу нужны, работает в комендатуре, вроде как курирует мясной цех в Жарцах.

   - Чего делает?

   - Заведует поставками мяса. Соображаешь?

   - Ага. Здорово. А как на неё вышел?

   - Через третьего секретаря горкома комсомола.

   - Через Фишмана, так он вроде ещё до немцев усвистал.

   - Вот и хорошо, что усвистал, меньше народа - легче дышать. Второе задание для вас: создание городского подполья, ну, или выход на существующее, если оно есть. Но только с чувством, с толком, с расстановкой - семь раз отмерь, потом подуй на воду и только после режь. Ясно?

   - Леший, ну не маленький уже.

   - Гера, сейчас ты практически сам по себе, а вот когда за твоей спиной будут десятки людей, то твоя ошибка это их смерть.

   - Ты потому такой смурной всё время?

   - И по этому тоже.

   Калиничев встречал меня уже около лесопилки, которая опять простаивала. Видно хорошо наладил разведку, по крайней мере, перемещения командира бдит.

   - Так, Василий Львович, что у нас плохого?

   - Всё нормально, товарищ командир. Я о чём хотел поговорить, если собираемся пленных освобождать, то надо срочно - немцы увеличили колонны человек до двухсот-трёхсот, но главное усилили охрану. Мы конечно и с десятком фрицев справимся, особенно из грамотной засады, но могут пленных много побить - теперь каждую колонну по два пулемёта сопровождают.

   - Думаешь, были уже попытки нападения?

   - Вряд ли, скорее побеги.

   - Ясно. Завтра операцию сможем провести?

   - Да, всё готово.

   - Ну, тогда - с богом!

  * * *

   Скорость колонны не превышала трёх километров в час. Видно, что люди были здорово измотаны - шли уже не первый день, а зная щедрость немцев, не мудрено было догадаться, насколько хреновым было питание пленных.

   - Василий, сколько их?

   - Наших двести одиннадцать насчитали. Полчаса было на двоих больше - расстреляли, сволочи. Ещё пятеро еле идут. Немцев девятнадцать человек при двух пулемётах, больше половины с автоматами.

   - Командуй!

   - Есть!

   Командовать Калиничев не стал, просто переместился на пару метров левее и тронул за плечо пулемётчика. Тут же длинная, патронов на двадцать, очередь смахнула с замыкающей телеги сразу трёх немцев - возчика и пулемётный расчёт. В голове колонны ударил ещё один пулемёт - наш дегтярь, судя по тому, что ему не ответил немецкий, так же удачно. На всём протяжении колонны захлопали выстрелы.

   Неприятность этой засады состояла в том, что огонь нам приходилось вести с обеих сторон, что само по себе уже опасно. А уж то, что каждый промах по врагу, это почти гарантированное поражение кого-либо из пленных, накладывало негативный отпечаток на нервную систему стрелков. Хоть мы и отобрали два десятка лучших, но нервы всё одно не железные - как минимум три-четыре промаха всё же допустили. Избежавшие пули, а может просто не сильно раненые враги, открыли ответный огонь. Преимущественно из положения лёжа. Наши же бойцы, следовавшие в колонне, замешкались - попадали на дорогу около половины, остальные либо встал столбом, либо пытались идти, натыкаясь на стоящих и лежащих товарищей. Но вот наконец до некоторых полностью дошло, что происходит - около трёх десятков пленных бросились в разные стороны. Вернее это, наверное, им показалось, что бросились, а, на мой взгляд, скорее заковыляли, тем самым перекрыв нашим стрелкам направления стрельбы.

   По большей части им повезло, так как немцы вели огонь по нам и проигнорировали попытку побега, но, на моих глазах, трое упали почти сразу. Вот тут и произошло следующее событие, завершившее не слишком удачное начало операции - некоторые из пленных решили не бежать или тупо ждать дальнейшего развития событий, а активно вмешаться. Причём таких активных оказалось достаточно, чтобы буквально похоронить оставшихся в живых немцев - на каждого, в конце концов, набралось по пять-шесть человек навалившихся сверху. Конечно, сначала это были единицы, бросившиеся на спины отвернувшихся от них врагов. Кому-то из фрицев даже удалось вывернуться, но больше они сделать ничего не успели - их душили, били, топтали. Кому не досталось живых врагов, пинали трупы.