Девушка, которая взрывала воздушные замки (Luftslottet som sprangdes) - Стиг Ларссон

– Чертовски хорошая статья, – сказал он. – Первоклассное исследование, все подтверждено документами. Отличная драматургия, с bad guy,[43] который всю дорогу надувает жильцов шведских домов – что вполне законно, но настолько жаден и туп, что размещает заказы во Вьетнаме на предприятии, использующем детский труд.

– К тому же статья хорошо написана, – добавил Кристер Мальм. – На следующий день после того, как мы ее опубликуем, Боргшё станет в шведской экономике персоной нон грата. За этот текст ухватится телевидение, он займет у них место рядом с директорами «Скандии» и другими мошенниками. Настоящая горячая новость от «Миллениума». Хенри, ты молодец.

Микаэль кивнул.

– Но ситуация с Эрикой вносит в бочку с медом ложку дегтя, – сказал он.

Кристер Мальм кивнул.

– А в чем, собственно говоря, проблема? – спросила Малин. – Ведь не Эрика же занимается темными делами. Нам же не возбраняется изучать деятельность любого председателя правления, даже если он, по чистой случайности, является ее начальником.

– Это жуткая проблема, – сказал Микаэль.

– Эрика Бергер не ушла отсюда, – продолжил Кристер Мальм. – Она владеет тридцатью процентами «Миллениума» и сидит у нас в правлении. Она к тому же является его председателем до тех пор, пока мы не сможем на следующем собрании правления избрать Харриет Вангер, а это будет не раньше августа. Эрика работает в «СМП», где она тоже входит в правление, председателя которого мы собираемся предать позору.

Повисла мрачная тишина.

– Что же нам, черт возьми, делать? – спросил Хенри Кортес. – Снимать статью?

Микаэль посмотрел Хенри Кортесу прямо в глаза.

– Нет, Хенри. Снимать статью мы не будем. Такое не в правилах «Миллениума». Но придется заняться кое-какой черной работой. Мы не можем просто взять и обрушить это Эрике на голову с рекламных щитов.

Кристер Мальм кивнул и помахал пальцем, привлекая к себе внимание.

– Мы ставим Эрику в жуткое положение. Ей придется выбирать – либо она продает акции и немедленно уходит из правления «Миллениума», либо, при самом худшем раскладе, вылетает из «СМП». В любом случае она окажется перед неразрешимым конфликтом интересов. Честно говоря, Хенри… Я согласен с Микаэлем, что мы должны опубликовать статью, но, возможно, нам придется передвинуть ее в следующий номер.

Микаэль кивнул.

– Поскольку мы тоже оказались перед трудным выбором, – сказал он.

– Хотите, я ей позвоню? – спросил Кристер Мальм.

– Нет, – ответил Микаэль. – Ей позвоню я и договорюсь о встрече. Скажем, сегодня вечером.

*

Торстен Эдклинт внимательно слушал Монику Фигуэролу, когда та описывала цирковое представление, происходившее вокруг дома Микаэля Блумквиста на Бельмансгатан, и чувствовал, что почва потихоньку начинает уходить у него из-под ног.

– Значит, сотрудник ГПУ/Без вошел в парадную Микаэля Блумквиста вместе с бывшим взломщиком сейфов, который переквалифицировался в слесаря – специалиста по замкам.

– Совершенно верно.

– Что, ты думаешь, они делали на лестнице?

– Не знаю. Но они отсутствовали в течение сорока девяти минут. Можно, разумеется, предположить, что Фаульссон вскрыл дверь и Мортенссон провел это время в квартире Блумквиста.

– А что они там делали?

– Едва ли они устанавливали подслушивающую аппаратуру, потому что на это требуется всего минута. Значит, Мортенссон, вероятно, рылся в бумагах Блумквиста или в других вещах, которые тот держит дома.

– Но ведь Блумквист уже предупрежден… Они ведь украли у него из дома отчет Бьёрка.

– Именно. Он знает, что за ним следят, и сам следит за своими преследователями. Он ведет себя очень хладнокровно.

– Что ты имеешь в виду?

– У него явно есть план. Он собирает информацию и намерен предать действия Йорана Мортенссона огласке. Это единственное разумное объяснение.

– А потом появилась эта Линдер.

– Сусанн Линдер, тридцать четыре года, проживает в Накке. Раньше работала в полиции.

– В полиции?

– Она закончила школу полиции и шесть лет работала в пикете Сёдермальма. Потом внезапно уволилась. Из ее бумаг не видно почему. Несколько месяцев оставалась безработной, а потом поступила в «Милтон секьюрити».

– Драган Арманский, – задумчиво сказал Эдклинт. – Сколько времени она провела в доме?

– Девять минут.

– И чем занималась?

– Поскольку она фотографировала Мортенссона с Фаульссоном, могу предположить, что она документирует их деятельность. Это означает, что охранное предприятие «Милтон секьюрити» сотрудничает с Блумквистом и установило камеры наблюдения у него в квартире или на лестнице. Она, вероятно, заходила, чтобы снять с камер информацию.

Эдклинт вздохнул. История Залаченко становится запутанной сверх всякой меры.

– Ладно. Спасибо. Иди домой. Мне надо это обдумать.

Моника Фигуэрола пошла в зал на площади Сант-Эриксплан и занялась спортом.

*

Для связи с Эрикой Бергер в «СМП» Микаэль Блумквист воспользовался синим резервным телефоном Т10. Его звонок прервал совещание, на котором Эрика обсуждала с редакторами, под каким углом следует подавать статью о международном терроризме.

– О, привет… подожди секунду.

Эрика прикрыла трубку рукой и огляделась.

– Думаю, мы все обсудили, – сказала она, дав последние инструкции по поводу своей позиции. Оставшись в стеклянной клетке в одиночестве, она снова взялась за телефон.

– Привет, Микаэль. Прости, что я пропала. Я просто совершенно завалена работой, необходимо вникнуть в тысячу вещей.

– Я тоже, собственно, не сидел сложа руки, – сказал Микаэль.

– Как дела с историей Саландер?

– Нормально. Я звоню не поэтому. Мне необходимо с тобой встретиться. Сегодня вечером.

– Я бы с удовольствием, но мне придется просидеть тут до восьми. И я смертельно устала. Я на ногах уже с шести утра.

– Рикки… речь не о том, чтобы поддержать твою сексуальную жизнь. Мне необходимо с тобой поговорить. Это важно.

Эрика секунду помолчала.

– В чем дело?

– Поговорим при встрече. Но дело не из приятных.

– О’кей. Я буду у тебя дома около половины девятого.

– Нет, не у меня дома. Это долгая история, но моя квартира еще какое-то время будет на карантине. Приходи в «Котелок Самира», выпьем пива.

– Я за рулем.

– Хорошо. Тогда выпьем легкого пива.

Заходя в половине девятого в кафе, Эрика Бергер пребывала в легком раздражении. Ее мучила совесть, что она даже ни разу не позвонила Микаэлю с того дня, как ушла в «СМП». Но столько дел, как сейчас, у нее не было никогда.

Микаэль Блумквист помахал рукой от столика в углу, возле окна. Эрика немного замялась в дверях. На секунду Микаэль показался ей чужим, и она почувствовала, что смотрит на него другими глазами. Кто это? Господи, устала. Потом он встал и поцеловал ее в щеку, и она с ужасом осознала, что несколько недель даже не думала о нем и безумно по нему соскучилась. Словно бы время в «СМП» было сном и она сейчас проснется на диване в «Миллениуме». Просто невероятно.

– Привет, Микаэль.

– Привет, главный редактор. Ты ела?

– На часах половина девятого. У меня нет твоей отвратительной привычки наедаться на ночь.

Но потом Эрика все же обнаружила, что смертельно голодна. Самир принес им меню, и она заказала легкое пиво, маленькую порцию кальмаров с ломтиками картошки. Микаэль заказал кус-кус и легкое пиво.

– Как ты поживаешь? – спросила она.

– Мы живем в интересное время. Я занят по уши.

– Как дела с Саландер?

– Она часть этого интересного времени.

– Микке, я не собираюсь никому выдавать твой материал.

– Прости… я не уклоняюсь от ответа. Сейчас все несколько запуталось. Я тебе с удовольствием расскажу, но это займет полночи. Как тебе живется в роли шефа «СМП»?

– Не совсем как в «Миллениуме».

Она немного помолчала.

– Приходя домой, я засыпаю, как потушенная свечка, а когда просыпаюсь, у меня перед глазами стоят бюджетные калькуляции. Я соскучилась по тебе. Может, пойдем к тебе домой и поспим? На секс у меня нет сил, но я бы с удовольствием свернулась у тебя под боком.

– Прости, Рикки. Моя квартира сейчас не лучшее место.

– Почему? Что-нибудь случилось?

– Ну… одна компания понаставила у меня в квартире жучков и прослушивает каждое мое слово. А я установил камеры скрытого наблюдения, показывающие, что происходит, когда меня нет дома. Думаю, нам не стоит демонстрировать миру твою голую задницу.

– Ты шутишь?

Он замотал головой.

– Нет. Но встретиться с тобой мне было необходимо не из-за этого.

– Что случилось? У тебя такой странный вид.

– Ну… ты перешла в «СМП». А мы в «Миллениуме» наткнулись на материал, который потопит твоего председателя правления. Речь идет об использовании труда детей и политзаключенных во Вьетнаме. Думаю, мы угодили в конфликт интересов.

Эрика опустила вилку и пристально посмотрела на Микаэля. Она сразу поняла, что он не шутит.