Вознесение Габриеля - Сильвейн Рейнард

Габриель задумался, потом кивком выразил согласие.

— А теперь мне лишь остается убедить декана удовлетвориться унцией вашей плоти вместо фунта.

Едва заметно кивнув Габриелю, Джереми вернулся к столу, за которым сидели члены комитета, и присоединился к их дебатам.

Габриель опустил голову, позволив себе сдержанный вздох облегчения.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

К тому времени, когда Меган пригласила обеих женщин вернуться в зал, ногти Джулии были обкусаны до мякоти, а уровень адреналина в крови Сорайи достиг высшей отметки.

Войдя, Джулия сразу же взглянула на Габриеля. Вид любимого потряс и огорчил ее. Габриель сидел, подавшись вперед. Сгорбленный, с опущенной головой и плотно зажатыми между колен руками.

Джулия впилась в него взглядом, мысленно умоляя посмотреть на нее.

Но Габриель не поднял головы.

Рядом с ним, скрестив руки на груди, сидел профессор Мартин. Вид у завкафедрой был весьма понурый.

— Мисс Митчелл, позвольте сразу же перейти к делу, — обратился к ней декан. — На основании признаний, сделанных профессором Эмерсоном, обвинения с вас сняты. Мы уведомим секретариат о том, что оценка, выставленная вам по семинарам профессора Эмерсона, считается действительной. — (Джулия даже рот раскрыла — настолько ее потрясли слова декана.) — Мы сделаем все возможное, чтобы в дальнейшем вы не становились жертвой каких-либо противоправных действий. — Декан сердито поглядел в сторону Габриеля. — Если профессор Эмерсон снова вторгнется в вашу жизнь или если у вас возникнет беспокойство по поводу возможных последствий ваших прежних отношений с ним, прошу незамедлительно сообщить об этом профессору Мартину. У вас остается право подать жалобу на домогательство со стороны профессора Эмерсона, однако вы должны это сделать в течение шестидесяти дней с момента подачи вашей последней работы по программе магистратуры. — Декан кивнул в сторону Сорайи. — Уверен, ваш адвокат объяснит вам все нюансы законодательства, касающегося различных видов домогательства. Я знаю, вы подали жалобу на мисс Петерсон, но мы все надеемся, что результаты нынешнего слушания побудят вас обеих отозвать свои жалобы… Это все, мисс Митчелл. Вы свободны. — Он зашелестел бумагами.

— Благодарю вас, доктор Арас, — сказала Сорайя.

Она широко улыбнулась, после чего кивнула Таре и обменялась с той многозначительным взглядом.

— Я не жертва, — упрямым голосом заявила Джулия.

— Простите, что вы сказали? — спросил декан, глядя на нее поверх очков.

— Я сказала, что я не жертва. Наши отношения основаны на взаимном согласии. — Джулия повернулась к Габриелю. — Что здесь происходит?

Габриель по-прежнему глядел в пол.

— Мисс Митчелл, наш комитет с должным вниманием отнесся к тому, что мы услышали от профессора Эмерсона, — обращаясь к ней, мягко сказал профессор Мванги. — Но в свете его признаний мы считаем его виновным в совершенных им действиях. К ним относится и его «забота» о вашем благополучии.

— Мое благополучие связано с ним. Если вы решили наказать его, тогда накажите и меня, — заявила Джулия, делая шаг к столу, за которым сидели члены комитета.

Габриель вскинул голову и наградил Джулию сердитым взглядом.

— Мисс Митчелл, обязанность нашего университета — защищать студентов и аспирантов от посягательств со стороны их профессоров и преподавателей. Так что позвольте нам делать нашу работу, — твердо, но не без симпатии в голосе произнесла профессор Чакравартти.

— Все, что мы делали, мы делали вместе. Если он виновен, значит я тоже виновна.

— Необязательно.

— Тогда расскажите мне, о чем он говорил. Дайте мне шанс ответить.

Джулия с отчаянием вглядывалась в лица членов комитета, надеясь, что хоть кто-то уступит ее просьбе.

— Профессор Эмерсон признался, что вовлек вас в предосудительные отношения, начавшиеся, когда вы еще были его аспиранткой. Профессор Пиктон подтвердила, что это она оценивала вашу работу на его семинаре, а еще раньше взяла на себя руководство вашей диссертацией. Поэтому мы склонны проявить снисходительность к профессору Эмерсону, если только вы не будете возражать.

— Нет, я буду возражать! Вы должны снять с него все обвинения. — (Члены комитета покачали головой.) — Почему вы верите его словам, а не моим? Ведь это я аспирантка, и потому мои показания должны считаться у вас более весомыми. Он не сделал мне ничего плохого. Вы должны мне верить! — Джулию захлестывало отчаяние. Она была готова расплакаться.

— Мисс Харанди, успокойте вашу клиентку, — с нескрываемым раздражением попросил декан.

— Пожалуйста! — Джулия сделала еще один шаг к столу. — Вы должны мне верить. Снимите с него обвинения!

— Мы попросим вас и всех остальных участников подписать соглашение о конфиденциальности. Это необходимо как для вашей защиты, так и для подтверждения честного и непредвзятого характера наших слушаний. Повторяю: если в дальнейшем у вас возникнут какие-либо трудности, непременно информируйте о них профессора Мартина. — Декан кивнул Сорайе.

— Идемте, Джулия. — Адвокат пыталась увести ее, но безуспешно. — Идемте, пока комитет не поменял своего решения.

— Габриель, что происходит?

Джулия шагнула к нему, но острый носок ее сапога застрял в ковре, и она упала на колени.

Наконец глаза Джулии встретились с глазами Габриеля. Он посмотрел на нее сверху вниз. Его потемневшие синие глаза были холодными и пустыми. Джулия смотрела в них, медленно выдавливая из себя воздух. Потом Габриель опустил голову.

В это мгновение огонь в ее жилах стал льдом.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

— «Подгнило что-то в датском королевстве»,[19] — произнесла Сорайя, прислонившись спиной к столику в женском туалете.

Джулия сидела на стуле и тихо плакала. Адвокат вынула свой «блэкберри», пролистала сообщения электронной почты и вернула навороченную игрушку обратно в портфель.

— Я знаю Джона. Он намеревался хранить молчание, а потом подать иск. И в исковом заявлении он попытался бы свалить всю вину на вас, и это стало бы у него фундаментом для защиты Габриеля. Джон ни за что бы не согласился с таким исходом слушаний. — Она сурово посмотрела на свою клиентку. — Может, вы что-то знаете? Что-то весьма неприятное для Габриеля, если оно станет достоянием гласности? Что-то крайне разрушительное для его карьеры?

Джулия энергично замотала головой. Габриель оставил в прошлом и зависимость от наркотиков, и свою охоту за женщинами на одну ночь, включая и недолгие отношения с профессором Сингер. Конечно, за ним оставался еще один грешок — покупка на черном рынке копий с иллюстраций Боттичелли, но об их существовании Джулия не собиралась рассказывать кому бы то ни было, и уж тем более Сорайе.