Вознесение Габриеля - Сильвейн Рейнард

Лицо Джереми помрачнело.

— Уважаемые члены комитета, над кем вы ведете процесс: надо мной или над Габриелем? По телефону мне было сказано, что вы хотите задать мне ряд вопросов по поводу отношений между Габриелем и мисс Митчелл. Референт декана Араса ни словом не обмолвилась, что я тоже нахожусь у вас под подозрением. Тогда я информировал бы наш профсоюз и пришел бы сюда со своим профсоюзным представителем.

Профессор Мванги быстро закрыл рот.

— Джереми, вам незачем защищаться. Нас всего лишь интересует, можете ли вы пролить свет на признания профессора Эмерсона. Только и всего, — сказал декан, вяло махнув в сторону Роберта. — К вопросу о времени мы можем вернуться позже. Меня интересует электронное письмо, отправленное мисс Митчелл профессору Эмерсону. В этом письме она требует перестать ее преследовать, обвиняет профессора в домогательстве и сообщает о намерении вернуть грант, выделенный ей фондом М. П. Эмерсона. Что вы можете рассказать нам об этом?

Джереми посмотрел на Габриеля.

Мартин не понимал, зачем Габриель сделал столь бессмысленное признание. Если бы он хранил молчание, вероятность избежать дисциплинарных мер была бы довольно высока. Признавшись, Габриель отдал судьбу своей карьеры в руки декана Араса. Научное харакири — вот как это называется. Более того, признание Габриеля бросало тень и на Джереми, что Джереми совсем не понравилось.

— Мне о подобном домогательстве ничего не известно. Будучи заведующим кафедрой итальянского языка и литературы, я всегда поддерживал все правила и регламенты, принятые в университете. — Джереми посмотрел на Меган. — И я хочу, чтобы моя административная лояльность была отражена в протоколе слушаний.

Декан махнул референту, согласившись удовлетворить требование завкафедрой.

Профессор Мартин повернулся к членам комитета:

— Подавала ли мисс Митчелл жалобу о домогательстве? — (Члены комитета дружно покачали головами.) — Могу я взглянуть на текст электронного письма?

Декан кивнул, и Меган быстро подала Джереми распечатку.

Он сделал вид, что углубился в чтение. Это позволяло Джереми выиграть немного времени для своих перекрученных мозгов и по жестам Габриеля попытаться понять, что у того на уме. Однако Габриель продолжал сидеть с каменным лицом и стиснутыми кулаками. На своего непосредственного начальника он ни разу не взглянул.

— Поскольку мисс Митчелл не подавала жалоб о домогательстве, могу лишь предположить, что она передумала. Возможно, свое электронное письмо она написала в спешке и затем раскаялась. Похоже, она просто была рассержена поведением Габриеля. — Джереми вернул лист Меган.

— А что вам известно о гранте? — спросила профессор Чакравартти.

— Я отправил декану Арасу электронное письмо и сообщил, что некая филантропическая организация в Соединенных Штатах… названия ее я не помню… желала бы выделить грант. Эти неизвестные мне благотворители предлагали финансово поддержать лучшего аспиранта магистратуры нашей кафедры. Это все, что я знаю.

— Есть ли связь между профессором Эмерсоном и грантом? — спросил декан.

— Никакой, — пожимая плечами, ответил Джереми.

— Мне трудно в это поверить, — признался профессор Мванги, сцепляя пальцы. — Сразу бросается в глаза совпадение фамилии профессора Эмерсона и учредителя фонда. Далее, грант почему-то предлагается вашей кафедре и конкретной аспирантке. Сдается мне, мисс Митчелл связывала этот грант с профессором Эмерсоном. Иначе зачем бы она стала угрожать, что вернет грант?

Джереми криво улыбнулся:

— А вы помните, какой была ваша аспирантская жизнь? Основная еда — кофе и лапша быстрого приготовления. Добавьте к этому вечное недосыпание из-за учебных нагрузок. Не все выдерживают такой прессинг. Кто-то допускает ошибки в поведении. Мы сталкивались и с более удручающими историями. Уверяю вас, — Джереми кивнул в сторону Габриеля, — профессор Эмерсон не имел никакого отношения к гранту. Решение об этом принимал я, и в тот момент мисс Митчелл действительно являлась лучшей аспиранткой магистратуры. Можете поговорить с Трейси из отдела стипендий и грантов и выяснить, откуда взялся этот фонд.

Габриель изо всех сил старался не показать своего удивления. Надо же, начальник взялся его защищать. Он ерзал на стуле, теребил волосы и ждал ответа декана.

— В этом нет необходимости, — ответил декан. Он снял очки и принялся задумчиво покусывать дужку. — Как вы слышали, профессор Эмерсон признался и взял на себя полную ответственность за свои отношения с мисс Митчелл. По его же признанию, он сыграл на эмоциональной уязвимости мисс Митчелл, пообещав ей «облегчить ее положение». Это же подтверждает его выбор профессора Пиктон научным руководителем для мисс Митчелл, а также нервозное поведение самой мисс Митчелл во время слушаний. Поскольку профессор Эмерсон обладал властью над мисс Митчелл и поскольку ряд свидетелей подтвердили, что поначалу он очень грубо вел себя с нею, мы не верим в обоюдное согласие их отношений. — Здесь глаза декана встретились с глазами профессора Чакравартти, и та торжествующе кивнула. — Таким образом, мы склонны простить мисс Митчелл ее лжесвидетельство, ибо нам ясно, что это происходило под давлением. Мы также отметаем все обвинения в ее адрес, если только профессор Мартин не приведет нам какие-либо контрдоводы.

Взгляд Габриеля был настолько резким, что Джереми, посмотревший в его сторону, невольно вздрогнул.

— Я не вижу причин для наказания мисс Митчелл, — сказал Джереми, беспокойно теребя воротник рубашки.

— Мы постараемся убедить мисс Митчелл в целесообразности подачи жалобы на домогательство. Но из моих слов не следует, что разбирательство затянется надолго. Таких намерений у меня нет, тем более что профессор Эмерсон был весьма искренен в своих признаниях. Однако я пока не решил, буду ли обращаться к ректору с просьбой обратить более пристальное внимание на вашу кафедру. Жалоба, послужившая основой нынешнего разбирательства, подана тоже вашей аспиранткой, мисс Петерсон. В свою очередь, мисс Митчелл подала на нее встречную жалобу, обвинив в клевете. Получается, профессор Мартин, за один семестр — несколько неприятных событий. Что же происходит на вашей кафедре? — спросил декан, сурово поглядев на Джереми.

Тот выпрямился:

— Я, как и вы, удивлен и огорчен случившимся. Но вряд ли вы станете меня обвинять в отсутствии нездорового интереса к личной жизни тех, кто преподает и учится на моей кафедре.

— Нет, конечно. Но мы ожидаем что вы будете поддерживать атмосферу безопасности для тех, кто у вас учится. В особенности для студенток и аспиранток, — твердым, осуждающим тоном сказала профессор Чакравартти.