«Если», 2005 № 08 - Журнал «Если»

— Я? — возмутился сыщик.

— Не одумались. Да и мы не одумались, значит, еще не так, не как следует, тряхнуло. Тряхнет еще!

Но тряска утихала и почти прекратилась, все обратились к чтению газет. Возник гул, читали вслух: права так называемого человека… взрыв негодования потряс гору и родил мышь… высокие гости спустились с небес… самочувствие местного начальства отличное… все готово к мировому господству… история не забудет ее прилежных учеников…

Дважды майор на цыпочках, чтобы не мешать и без того нестройному хору, вышел из палаты. К роботам! Вот к кому надо идти за советом. Они обитают этажом ниже, им понятнее, зачем и почему трясет. К роботам!

По дороге он заметил непорядок на пожарном щите: там отсутствовали лом и багор. И ящика с песком на месте не было.

К роботам в дежурное помещение он скорее ворвался, чем вошел. Четверо роботов сидели за столом и мирно стучали в домино. Они молча уставились на незнакомца, продолжая забивать козла.

— Ну, господа-хозяева, — начал запыхавшийся сыщик, — будете отвечать или как?

— Мы отдыхаем, у нас перерыв. В перерыв хотим — отвечаем, не хотим — не отвечаем, — откликнулись двое партнеров.

— А мы при исполнении, — заявили двое других партнеров, — а при исполнении отвечать не положено.

— Я тоже при исполнении, — грозно сказал детектив, — так что придется отвечать. — И он отогнул лацкан пластикового халата, где были резко пропечатаны цифры — шифр банно-прачечного комбината.

— А, контролер, — загалдели все четверо. — Так вот вам, пожалуйста, у нас у всех проездные, месячные на право вращения вокруг земной оси, а это годовые на право вокруг Солнца…

— Я не по этому ведомству, — остановил их дознаватель. — Меня интересует Або Риген, его связи, явки и прочее…

— Ах, вот оно что… Так бы сразу! А то нам цифры показывают. А у нас на цифры числа есть! Або Риген. Подумаешь! Ну, учил он нас, учил…

— Чему учил?

— Прочищать ванны!

— Какие еще ванны?

— Ванны, в которых мылись, когда еще в достатке была вода. Микробов смывали. И вот, когда ванны засорялись от увеличения количества смытых микробов, мы эту ванну выбрасывали, а на ее место ставили новую, со склада. Но через какое-то время нам стали выдавать прежние, уже засорившиеся, с микробами. Вот тут он нам и открыл глаза: мол, ванна не часть природы, вроде кувшинки или орхидеи, она не растет сама по себе, это изделие, которое можно портить или чинить. Он показал нам, как прочищать ванны. Берешь так называемый ершик и прочищаешь. Все дело рук. А ванну изобрел Архимед, чтобы делать открытия.

— Не может быть… — опешил сыщик.

— Все может быть, — заверил его робот. — Для Архимеда ванна была рычагом, чтобы перевернуть землю, отчего образуется море, по которому можно плавать, вытесняя воду. А для Веры Павловны, которая одна знала, что делать, ванна была мечтой о светлом будущем, особенно для тех, кому приходилось спать на гвоздях. Оттого возникла в светлом будущем нехватка гвоздей, и гвозди стали уже из людей делать. А надо бы наоборот, вот мы, роботы, сделаны из гвоздей, и это надолго!

— Что за чушь! Где Або Риген? В ванне у Веры Павловны? Чему он вас еще учил, этот развратник? — сыщик сам не знал, откуда он вспомнил это слово.

— Он учил нас правильно спать.

— Что за черт! С кем? С Верой Павловной?

— Да нет. Только не это. Он спать учил, чтоб видеть праведные сны. Говорил: ведь это важно видеть, какие сны придут во сне бездонном, когда последний совлечен покров!

— Какой еще покров?

— Надо вернуть небо на землю. Надо совлечь этот искусственный пластиковый покров, который лишает нас космической информации и обманывает всех пошлым и тусклым электричеством. И снизу снять бетонный покров, вскрыть почву, посадить деревья, травы, овощи, начать синтез хлорофилла, а затем в очищенном воздухе создать сферу ясного разума.

Из этого сумбура сыщик уловил только одно: опять деревья!

— Какие еще деревья? Чтобы на голову упали? Да это же гигантски разросшиеся микробы!

— Ах, вот как! Так это вы? Он, Або Риген, нам о вас сказывал. Это вы деревья выкорчевали, когда нам гуманитарную помощь чужеземцы прислали? Он нам говорил, что вы обязательно к нам придете, когда его хватитесь.

— Говорил? А где его накрыть, то есть найти, не говорил? Где он?

— Или у себя в огороде за витаминами ухаживает, или в подвале книги от пыли спасает, или вообще планету на место ставит, переворачивает.

— В огороде? С витаминами? — Сыщик опять схватился за голову. — Так это его я спас при первом вторжении чужеземцев. Он еще кричал, когда я его связал: «Братцы по разуму, Братцы по разуму!».

— И об этом он нам поведал. Это самолет с соседнего материка прилетал, мы-то его объявили затонувшим, чтобы не бросить тень на предсказание наших официальных астрологов. А самолет нам новые книги и свежие газеты привез… Во второй раз доставили нам деревья. Вы их повыдергали. И на дым пустили. А ведь из деревьев бумагу делают, из бумаги газеты, а из старых газет — новые книги.

— Ага, книги! На каком основании вы его допустили в хранилище? Ведь особый допуск нужен!

— Да какой допуск! Десятки, а то и сотни лет никто туда и не пытался проникнуть. И вдруг кому-то понадобилось! Радоваться надо. Вот мы и обрадовались, быть может, и нам теперь глаза откроют, подскажут, куда это мы вход караулим. Где там само хранилище, никто не знает, так что мы решили, пусть поищет.

— И он нашел?

— Нашел, конечно. По запаху.

— По какому запаху? — дважды майор не терпел запахов, ибо он почти не чувствовал их, да откуда им и браться…

— По запаху пыли. Где пыль, там и книги. Там он их и читать бросился. Иначе — откуда он нам про Архимеда, про Веру Павловну, про гвозди…

Сыщику показалось, что эти железные ребята просто над ним издеваются. Злость срывают, что от домино их оторвал.

Роботы, а такие нервные. А говорят, что они умные. Оттого их меняют каждые два-три года. Как они успевают наглости-то набраться за это время? И хоть бы каплю уважения имели к существу, которое их лет этак на пятьсот старше. Подумаешь, скорость мысли! Да у них эта скорость уже настолько мысль опережает, что гасит саму мысль, превращая ее в недомыслие! Так думал дважды майор, но не дал волю гневу, а даже пожалел ребят: такие сложные, а сторожами служат. Хотя, может, в этом и весь смысл отлаженной жизни: все проблемы решены, надо только время от времени вовремя заводить часы и следить за тем, чтобы кто-то не наткнулся на отмененные книги, из которых при желании высокий ум способен выудить даже проблемы. Ведь были же в прошлом проблемы — проблемы власти, проблемы пола, но первую заменили на демократию, а вторую на секс в интернете. Какие проблемы? Меньшинство, большинство, да кто об этом думает, когда никто друг друга не видит. Тут сыщик заметил, что его мыслительный процесс не служит пользе дела, и решительно вопросил: