Огненные цветы - Стефани Блэйк

– Надо его остановить! Эй ты, свинья, прекрати это безобразие! – Равена рванулась к нему, и не известно, чем бы все это кончилось, не останови ее вовремя Брайен.

– Спокойно, малышка, спокойно.

Дил явно был смущен. Побагровев, он шагнул вперед и схватил надсмотрщика за руку.

– Колт, сколько раз тебе говорить – не расходись.

Дон Колт был высокий мужчина, даже выше Брайена с его шестью футами и двумя дюймами. Такого урода Равена в жизни не видела – настоящая злобная горилла с перекошенной мордой.

– Да что вы, Джордж, сами, что ли, не знаете? – угрюмо откликнулся он. – Это же лентяй из лентяев, я только сегодня его уже шесть раз предупреждал.

Дил заговорил по-китайски со съежившимся от страха и боли желтолицым. Тон у него был дружеский и увещевающий.

Китаец разразился потоком слов, то и дело указывая на Колта. Тот взревел и схватил его за косичку, словно кошку за хвост.

– Ах ты, враль паршивый! Ну смотри у меня! Знаешь, что сейчас сделаю? Свяжу твою косицу!

– Хватит, Колт! – резко бросил Дил. – Оставь его в покое. Не бойся, – повернулся он к китайцу, – никто твою косичку не свяжет.

Покончив с этим, Дил повел гостей дальше.

– Прошу извинить меня, милые дамы. Колт слишком легко выходит из себя, хотя, должен признаться, иные из этих бездельников вполне заслуживают такого обращения. Только и ищут повода увильнуть от работы, а ведь им платят.

– Не очень-то щедро, – фыркнула Равена. Ей вдруг вспомнилось, как однажды она застала Карла Рейнолдса избивающим одного из полевых рабочих на плантации отца. Тогда она выхватила у него хлыст и задала жару ему самому.

Джордж Дил пристально посмотрел на нее и заговорил с едва сдерживаемым раздражением:

– Знаете, мэм, ведь они по доброй воле сюда приехали, и сколько им будут платить, тоже знали. По-моему, вашим рабам ничуть не лучше, даже хуже.

– А мне кажется – лучше. По крайней мере на нашей хлопковой плантации рабов хорошо кормят, они живут в чистоте, и никто не поднимает на них руку. – Равена снова вспомнила Карла Рейнолдса.

– Да, но твой отец не такой, как другие рабовладельцы, – мягко заметил Брайен.

– И все равно… – Равена осеклась, понимая, что он прав.

От вида приземистых перенаселенных бараков, где ютились работники, ей едва не сделалось дурно. Постели им заменяли соломенные маты, плотно примыкавшие друг к другу, а в изголовье лежали какие-то деревяшки.

– Это еще что такое? – осведомилась Равена.

– А это вместо подушек. Китайцы любят спать на твердом, – пояснил Дил.

– О Господи!

Равена едва дождалась окончания осмотра и возвращения в усадьбу. Китаец в белой униформе подал напитки на террасу. Ничего подобного Равена в жизни не пробовала.

– Напиток богов. Что это такое, мистер Дил?

– Местный коктейль. Ананасовый сок, кокосовое молоко и, разумеется, капля рома.

Райский уголок. Равена чувствовала себя словно языческая богиня на горе Олимп или в Нирване. С моря дул ветерок – такой же сладостный, как и напиток, что они попивали. Париж с ума бы сошел от таких ароматов!

– Брайен, мне здесь понравится.

– Рад слышать это, миссис О’Нил, – с облегчением вздохнул Дил. – А то мне показалось, что вам не очень-то улыбается будущая работа мужа.

– Он привык работать по-другому. Люди его будут уважать, а не бояться.

– Стало быть, решено, Брайен? Заключаем контракт?

– Да.

– Отлично. Завтра прямо с утра проедемся по плантации, и я вам все покажу. Главное – вы снимете с меня часть нагрузки по управлению всем этим хозяйством. Вам предстоит трижды в день объезжать поля, а потом докладывать мне. Ну и еще – бухгалтерия.

– А вот тут я бы могла помочь, мистер Дил. В цифрах я разбираюсь, – вызвалась Равена.

– Благодарю вас, мэм. Нынешнюю ночь вы проведете здесь, у меня в доме, но завтра для вас подготовят бунгало. Там надо только немного убраться да подкрасить кое-что.

Капитан Свифт взглянул на часы:

– Пожалуй, нам пора возвращаться на корабль, Мэри.

Дил в сопровождении Брайена и Равены вышел к экипажу проводить их.

– Завтра заглянем посмотреть, как вы устроились, – сказала Мэри Равене.

– Когда отплываете? – спросил Брайен.

– Как только загрузим трюмы сахаром с плантации Дила, – ответил Свифт. – Не позднее пятницы.

– Я буду скучать по ним, – вздохнула Равена, помахав вслед отъезжающим. – Да и по «Западному ветру» тоже.

– Скучать не так уж плохо, – заметил Дил. – Понимаешь, как хорошо было раньше. Я и сам частенько вспоминаю Глазго. Иногда проснешься ночью, и так остро ударит в ноздри запах клея и свежевыструганного дерева в доках, что кажется, будто вернулся домой.

Все трое молча постояли некоторое время, погруженные в мысли о былом.

Этой ночью, лежа на широченной кровати с балдахином, Равена наслаждалась блаженной мягкостью матраса, на каком ей не приходилось лежать с тех самых пор, как она уехала из Ричмонда.

– Жаль, что тебе придется заниматься такой работой, – сказала она.

– А ты предпочитаешь, чтобы я служил в гавайской армии? – Брайен зевнул, закидывая руки за голову.

– Что за дурацкие шутки?

– Я серьезно. Я – сын графа Тайрона, всю жизнь служил в кавалерии, так что успех в мире бизнеса мне едва ли светит.

– Между прочим, до войны ты работал в магазине.

– Равена, мне скоро тридцать, – тяжело вздохнул Брайен. – Из возраста магазинного клерка я как-то вышел. К тому же девяносто процентов здешнего населения носят только набедренные повязки и спят в шалашах, которые женщины называют «муу-муус».

– И все равно мне ужасно жаль этих бедных китайцев. Те же рабы, разве что на жалованье. И я верно сказала Джорджу Дилу – в «Равене» рабам живется лучше.

– Не торопись судить. Не все lunas такие звери, как этот Колт.

– Гнусный тип. – Равена повернулась на бок и приподнялась на локте. – Да, хотела спросить тебя. Почему этот китаец так напугался, когда Колт пригрозил отрезать его косичку?

– Да не отрезать, – засмеялся Брайен, – связать. – В Китае косичка – символ мужественности. Мужчину со связанной косичкой все презирают. Как, допустим, импотента в нашем с тобой мире.

Равена легонько провела ладонью по его обнаженной груди, потом спустилась ниже, к животу.

– Ну, тебе-то это не грозит, бычок ты мой дикий.

Брайен схватил ее за руку.

– Не надо, любимая, боюсь, не выдержу. А тебе уже нельзя; придется терпеть, пока не родишь.

Урча, как котенок, Равена высвободила руку:

– Как говорят ирландцы, шкуру с кошки можно содрать по-разному. Побалую-ка я тебя, Брайен.

Оба они остро ощущали близость друг друга.

– Лежи спокойно и не мешай мне, – прошептала Равена. Она пробежала пальцами по его мощным бицепсам; разгладила волосы на мускулистой груди; надавила на плоский живот; обхватила напрягшуюся мужскую плоть.