Проклятый остров - Джозеф Ле Фаню

— Не тот ты взял курс, дружище, — заявил он серьезно. — Послушай моего совета, не повторяй это при Верноне. Предостерегаю для твоего же блага.

— Ладно, но кто была эта чертова кукла? — рявкнул Харрисон.

— О, тут я в тунике.

— Но боже правый, Грэ, не вообразил же ты, что это… э-э… привидение?

— Не знаю, что и думать, — признался Грэтрикс.

Харрисон возмущенно фыркнул:

— А я считал тебя разумным человеком.

— Да я бы и рад стать на твою сторону, если ты предложишь другое объяснение.

Но Харрисону пока было нечего сказать. Прежде всего он желал увидеться наедине с Филлис Мессенджер. Располагая ее свидетельством, он сможет выдвинуть свою версию происшедшего.

Войдя через застекленную дверь в гостиную, они не застали там никого, кроме миссис Харрисон и миссис Грэтрикс. Мессенджер, его дочь, Стивенс и Фелл, как сказала Эмма, отправились в гостиницу, Вернон и леди Ульрика — в малую столовую (по мнению миссис Харрисон — чтобы посовещаться насчет вечерних происшествий).

— Не знаю, собирается ли мистер Фелл вернуться к нам, — заключила миссис Харрисон, поднимая брови. — Похоже… он чувствует себя неловко. Не исключаю, что он прихватил свои вещи.

— Ну и пусть его. — Внимательный взгляд Харрисона упал на тюлевый шарф, который был накинут на спинку стула. — Ты выяснила, чье это? — спросил он резко.

— Ой, они все-таки его забыли. Это шарф мисс Мессенджер. Она сразу его узнала и не могла понять, как он сюда попал.

— Это и вправду ее шарф, сомнений нет?

— Точно ее. На нем вышиты ее инициалы.

Харрисон немного поразмышлял, поглаживая шарф, и наконец набросил его обратно на стул.

— Так-так. А не пора ли в постель? Второй час.

Когда Чарльз Харрисон начал расследовать ночные события, он по-прежнему склонялся к той версии, что незнакомка, которую он видел и с которой говорил, была живым человеком, посторонней женщиной, обитавшей либо в деревне, либо в Ортон-Парке — усадьбе по ту сторону озера. В лодочном сарае лорда Ортона хранились два каноэ и плоскодонный ялик, пересечь озеро не составляло труда. Однако в ходе разговора с мисс Мессенджер он от этой теории отказался.

За завтраком Харрисон был решителен и тверд. После «совещания», состоявшегося накануне, леди Ульрика с Верноном не могли дождаться, как бы поскорей затеять спор о пресловутом «феномене». Харрисон тут же заставил их замолчать.

— Нет-нет-нет!!! — воскликнул Харрисон, затыкая себе уши, едва только кто-то затронул эту тему. — Вот вы, Вернон, претендуете на строгую научную достоверность своих исследований. Вы… вы так утверждали вчера под кедром, когда читали нам лекцию. Теперь послушайте меня. Обещаю, что очень скоро мы с вами это обсудим. Переберем все подробности. Но я, во всяком случае, привык изучать проблемы тщательно и целиком. Дайте мне один сегодняшний день, чтобы во всем разобраться. Я должен расспросить главную свидетельницу… э-э… наедине. Да. Я на этом настаиваю. Намерения у вас самые лучшие, ничуть не сомневаюсь. Но вы станете влиять на нее — быть может, неосознанно, и все же станете.

— А вы? — спросил Вернон. — От вас ведь тоже может исходить внушение?

— Хм-хм! Вы должны будете на меня положиться. Заверяю, что единственная моя цель — узнать истину… то есть реальные факты. Я хочу знать, чем там занималась мисс Мессенджер целых три часа, а то и больше. И если вы так жаждете вступить со мной в дискуссию, позвольте мне собрать факты тем способом, к какому я привык. Таково мое условие. Если вы не согласны, я от дискуссии отказываюсь.

— Пусть будет по-вашему, — согласился Вернон.

После завтрака Харрисон отправился в гостиницу с легким сердцем, как бывает, когда твердо рассчитываешь на успех.

Мисс Мессенджер приняла его в гостинице, в своей комнате, обстановка которой выдавала отчаянные попытки хозяйки скрасить впечатление от несколько своеобразной мебели.

Она заверила гостя, что полностью оправилась после вчерашнего приключения. В самом деле, никаких следов нездоровья в ее лице не прослеживалось. Помолвка мисс Мессенджер с Робертом Феллом считалась, судя по всему, свершившимся фактом, и поздравления Харрисона были приняты в соответствующей случаю манере. Харрисон, прежде едва ее знавший, решил про себя, что мисс Мессенджер весьма очаровательная молодая особа, и перешел к цели своего визита с несколько извиняющимся видом.

— Не… не знаю, мисс Мессенджер, дошло ли до вашего слуха, что вчера в тисовой роще побывала еще одна гостья.

Широко открытые глаза мисс Мессенджер свидетельствовали о самом что ни на есть подлинном изумлении.

— Разве мистер Фелл или ваш отец ничего вам об этом не говорили?

Во взгляде мисс Мессенджер читалась растерянность.

— О другой гостье? — повторила она. — Нет, ничего. Я не вполне вас понимаю.

— Э-э… сейчас объясню. Но прежде, если не возражаете, я задам один-два вопросика?

Она со вздохом кивнула.

— Ничего не имею против. Вы, собственно говоря, все уже знаете?

— Кое-что. — Харрисон догадался, что она имеет в виду. — Во всяком случае, то, что касается вас и мистера Фелла. Но… скоро я объясню, зачем мне нужно это знать… не могли бы вы сообщить, в котором часу вы пришли в рощу?

— Без нескольких минут десять. Вскоре после того я слышала, как били часы в конюшне Ортон-Парка.

— Хм! Хм! И чем вы в точности занимались все это время: от десяти и… и примерно до половины первого?

Щеки Филлис Мессенджер вспыхнули.

— Я… я не знаю, — произнесла она после приметной паузы.

— Вы могли, к примеру, спать? — спросил Харрисон с дружелюбной улыбкой.

Она помотала головой.

— Я не спала. — Филлис Мессенджер поспешно продолжила: — Вы сказали, вам… что-то известно. А знаете ли вы, как… как я была несчастна?

Отвернув голову, мистер Харрисон уставился на огонь в камине.

— Слышал кое-что, — пробормотал он.

— О моей подруге, Роде Бертон?

— А, ну да. Она… она вроде бы месяц назад покончила с собой? — выдавил из себя Харрисон.

— Да, и я подумывала последовать ее примеру, — внезапно набравшись храбрости, призналась Филлис Мессенджер. — Как раз там, где меня нашли. Я собиралась… повеситься на тюлевом шарфе. Я завязала на шее узел и приготовилась. Но не смогла.

— Ну и? — мягко поторопил ее Харрисон.

— И тогда я бросила его на землю… я говорю о шарфе… и в глазах у меня потемнело. Мне казалось, я сейчас умру. Я упала на колени и попыталась прочитать молитву. Дальше ничего не помню… а потом меня нашли.