Параллельный Катаклизм - Федор Березин

Может, этот самый горящий эсминец и пустил ранее эту нарушившую идиллию торпеду. Кто знает? Ведь наверняка она была выпущена не одна, и, может, не только им. Кто потом разберется в мемуарах оставшихся в живых? И будут ли эти бумаги правдивым отражением реальности? Не зря, ой не зря ставят памятники безымянным героям. Они – самые правильные.

Кто утверждает, что законы неопределенности верны только для мира элементарных частиц?

22. Артиллеристы, Сталин дал приказ!

Какой из видов боевой техники самый главный в войне сорок седьмого на далеком континенте Австралия? Нет, все-таки не танки и даже не авиация, хотя она уже таскает по небу атомные заряды. И уж, конечно, не пехота, хотя, разумеется, по-прежнему, пока сапог пехотинца не протопает по чужим улицам и паркам, не сдадутся города. И все же, как и в таком далеком тридцать девятом, сорок первом и сорок пятом, «бог войны» – артиллерия. Да, бой стал гораздо маневреннее, и, понятно, некогда ждать медлительные тягачи и накапливать боеприпасы неделями, но...

Не зря не спят в Советском Союзе станки, меняя смены трижды и четырежды на день, не зря пыхтят загнанные в отрезанные от мира шарашки инженеры, не даром едят хлеб с икрой маршалы-практики, не напрасно берет глухой ночью телефонную трубку морщинистая, рябая рука генералиссимуса. Многие, очень многие пушки, гаубицы и мортиры поставлены на гусеницы и закованы в броню – катят их теперь по бездорожью пустыни Симпсона мощные дизельные движители. Так еще есть у генералиссимуса в запасе проверенные Европой и Северной Африкой реактивные артиллерийские платформы. Поставлены они теперь и на грузовики тоже, ведь нереалистично надеяться на приобретение скорого перевеса в небесах над самой мощной, пока еще, промышленно-развитой страной. Пусть самолеты с красными звездами покуда без реактивных неуправляемых мин полетают – есть для них бомбы в достаточном количестве – не тысячи – миллионы штук.

И прут по бездорожью «БМ-13» вместе со своими гусеничными аналогами.

23. Готовность

Все готово. Орудия расчехлены, офицерские кортики на парадной одежде, ордена Ушакова на груди, белые рубахи заправлены за черные кожаные ремни, ну а ленточки бескозырок, как водится, в зубах, дабы порывам ветра не поддаваться. Что еще?

Обращение врагов открытым текстом: сдавайтесь, мол, не надо лишнего кровопролития, всем гарантируем жизнь, политическое убежище, только карты и планы секретные на столы и ключи от сейфов на блюдечке, а уж участие в открытых процессах в качестве свидетелей мы вам гарантируем.

Была охота отвечать на такие приманки, знаем, как они по нашему радиоголосу торпедоносцы на топ-мачтовое бомбометание наведут, воздержимся от балаканья бессмысленного, тем более погода снова на нашей стороне, вон тучи-циклоны все небеса запорошили – пусть помучаются со своими радарами всепогодными, глядишь, в какой-нибудь айсберг, рекордсмен по плаванию, угодят снарядами. Давайте, господа класса «Миссури», подходите ближе, сойдемся калибр в калибр, нечего на авиацию все время кивать: дальность боя в пределах прямой видимости – вот это будет по-русски. Арены ровнее моря не найти, а волна океанская выше линкора не бывает.

24. Обратный скачок

Все-таки разорительная, опустошающая штука любовь.

Вначале пошел перерасход энергии, скачком взлетел, высасывая из окружающих потребителей мегаватты, превращая ближайшие линии электропередачи в пустые скорлупки, заставляя их, в свою очередь, черпать из соседних потоков. Словно воронка урагана, сосущая в нутро окружающую газовую смесь, называемую воздухом.

Но перерасход для военного ведомства – это вещь малозначимая – мы за ценой не постоим! Подумаешь, потом посидит десяток городков без электричества пару-тройку вечеров, не посмотрит обыватель пару дюжин серий мелодрамы из жизни мексиканской знати – обойдется, пусть хоть чуть-чуть экстраполяцией того, что должно происходить на экране, займется да между собой пообщается, да и вообще при свечах посидеть полезно, потому как лучше отрыв наш от исторического далека чувствуется, прогресс заметней становится и благодарность партии правящей за его движение вперед. Полезное дело. Кто «против»? Все «за»! Ах да, мы же уже перенеслись в другой мир. Имеются отличия, но не слишком сильные, если разобраться. Партий больше, однако лозунги целей не соответствуют истинным порывам. И тем не менее перерасход электричества все равно нужно будет за счет кого-нибудь покрыть. Такова логика закона сохранения энергии.

Значит, так. Перерасход энергии есть, следовательно, его можно измерить. Один параметр дан точно. Энергия и масса повязаны известной формулой, так что, в общем, можно определить не что прибудет, но, по крайней мере, вес этого «что» в условиях поверхности планеты Земля. Однако далее вступает в силу несколько неясное нам, смертным потомкам древолазающих существ, следствие закона неопределенности. Сам момент реализации уже расплывается до секунд, а место – до десятков метров. Не слишком страшно – терпимо.

Хуже оказалось другое.

25. Старый друг в новых обстоятельствах

Ну что, товарищ Джумахунов? Не устали ли шейховать в своей родненькой Сахаре, месить копытами песок, может, пора развеяться в Новом Южном Уэльсе, воткнувшись в него со стороны пустыни Симпсона? И может, все-таки пора сменить двугорбого Огонька на одногорбого «ИС-3»? Вам этого не хочется, обнаглели от ручных замполитов? Ничего, если партия сказала «надо» – комсомол ответил...

Ренат Сайменович устало оглянулся вокруг. Голова его, по старой привычке, была обернута в белую, спасающую от солнца материю, однако ноги изнывали под накаленной танковой броней. Сзади пыхал жаром остановленный минуту назад дизельный минотавр. Полковник небрежно оперся на основание командирской башенки и тут же отдернул опаленную руку. Да, это был действительно не милый сердцу и привычке, забытый в Африке Огонек, тот никогда бы не обжег хозяина. Джумахунов поднес к глазам тяжелый, двенадцатикратного увеличения, бинокль. Похоже, вылезая, он сбил фокус. Пришлось регулировать настройку. Затем, наконец, он вперил глаза в резиновый, отдраенный бровями окуляр. Ландшафт внутри прибора ничем не отличался от видимого невооруженными зрачками. Хорошо ли это? А что, приятнее было бы воткнуться глазами в жерло приближенной, нацеленной в голову самоходной американской пушки? Джумахунов отогнал видение и продолжил методическое изучение дальней перспективы. Там явно ничего не было. Однако он протер ладонью глаза и, стараясь опираться только защищенными формой локтями, выбрался из башни. Расставив ноги, которые сквозь подошву почуяли наклонность брони, он вновь принялся исследовать горизонт с несколько более высокой точки.

Янки в пределах видимости не было.

Случается.

26. Убеждения

А ведь после ночного боя все они, от контр-адмирала Проня до последнего первогодка-кочегара, поддались иллюзии всесилия и поверили в судьбу, не глядя на партийно-комсомольские билеты за пазухой, не глядя на опыт. Как просто человеческие существа впадают в суеверия, не хотят они расставаться с мистикой, сидит она в глубине еще с тех, благостных для любителей простоты пор, когда жались они друг к другу в пещерном полумраке. А ведь после ночного, такого удачного для «Советского Союза» боя стали они для американо-австрало-английского флота не просто целью, а стали они предметом для удовлетворения личной мести. Почему? Там, в нутре «Советского Союза», они, конечно, не могли знать подробностей, ушли их снаряды куда-то и ушли, и, кажется, во что-то угодили. Но те, кто оказались жертвами – не важно, калибров «Советского Союза» пли пущенных в суматохе собственных торпед, к утру, подбирая плавающие в воде человеческие тела, смогли сделать подсчет и выписать долговую расписку. В ней значились потопленными: ударный авианосец «Шангри Ла» с восемьюдесятью самолетами на борту (это и было то зарево, пробившееся сквозь туманы и шквалы), эскортный авианосец «Манила Бей» с двадцатью летательными аппаратами и, кроме всего, два новеньких эсминца класса «Джиотт». Среди надолго выведенных из строя: английский ударный авианосец «Илластриэс» и крейсер – «Леандер» Ну и, конечно, приложение к технике – обученные военному делу люди. Убитых и раненых – девятьсот восемь. Пропавших без вести – четыре тысячи восемьсот два. Что есть пропавший без вести в океане? Не найденный в течение суток, с девяностовосьмипроцентной гарантией – ушедший в мир иной. Не найденный в течение трех – то же самое, но с гарантией девяносто девять и девять. Повод для отчаяния налицо, но если есть виновный – гоним адреналин по венам. У какого-нибудь механика этот адреналин только бессильно сожмет кулаки, и, может, чуть мощнее повернется в его ладони вентиль подачи пара. Но среди «пропавших без вести» сотни пилотов. У их сотоварищей под руками уже не вентили-штурвалы, а рычаги сброса бомб. Знаете, что такое топ-мачтовое бомбометание? Это когда бомба не простая, а с пятисекундным замедлителем, и самолет несется вдоль длинного корабельного корпуса, едва не задевая трубы, – очень опасная штука. Но когда перед глазами стоят лица или просто знакомые фамилии тех, кто уже «без вести», тогда можно решиться подставить брюхо под четырехствольные пулеметы.