Древнее сказание - Юзеф Крашевский

Дива, желая скрыть овладевшее ею смущение, сделала вид, будто приводит травы в порядок. Старухе-то было ясно, что травы тут собственно ни при чем. Она и сказала, обращаясь к взволнованной девушке:

— Слыхала ль ты сказку о красавице-королевне?

И, не дожидаясь ответа, начала она монотонным голосом:

— Жила-была некогда красавица-королевна, одна дочь у богатого короля, который любил ее пуще жизни. Чтобы ни вздумалось, у нее все было… Птичьего молока и того доставали… Наконец, красавица стала взрослой девицей; тогда отец ей и говорит: "Пора тебе, доченька, замуж идти", а королевна в ответ: "Я согласна, да чтобы был мой суженый и умней, и ловчей меня, да и крепко чтоб мне полюбился".

Вот прибили на королевском замке колесо золотое; стали в замок съезжаться женихи, что ни на есть со всех концов белого света. Были тут и королевичи, были князья, жупаны, кметы, все народ из себя молодой да красивый… Только нет!.. Заартачилась девица и слышать о них не хочет! Видно, больно уж ей полюбилась свобода девичья!..

Все-то она гуляет по садику, собирает цветочки, да любимые песенки напевает; а начнут ей про женихов говорить, рассмеется! Никого, молвит, я и знать не хочу! Никого!..

Так-то долго издевалась она надо всеми. Одному приказала достать ей живой воды, той воды, что стерег семиглавый дракон. Другому поручила принести золотое яблочко, росшее за горой ледяной. Третий должен был нанизать на шнурок звезды небесные и составить из них ожерелье. Все поехали исполнять королевнину прихоть, но назад никто не вернулся. Первого проглотил дракон. Второй провалился в прорубь во льду и был съеден рыбами. Третьего растерзали коршуны.

Наконец, приехал свататься королевич Сила, обладавший могуществом волшебства. Увидал он красавицу, закипела в нем молодецкая кровь, и поклялся он или жизни лишиться, иль добыть себе королевну в жены!

А она лишь взглянула на нового жениха, задрожала всем телом, заплакала и сейчас же велела ему отправляться за синее море, принести оттуда чудодейку-траву, воскрешавшую мертвых. Знала, хитрая, что к траве той подступа нет иного, как сквозь страшное пламя, против которого и вода бессильна.

Королевич-то, не будь глуп, обернулся птицею, сине-море перелетел, турманом над огнем взвился, захватил клювом веточку и принес ее злой красавице. Тут случись, как нарочно, умирает сын короля… Плачут все, убиваются… Королевич тогда приложил траву к сердцу мертвого, и покойник вскочил как встрепанный.

— Есть хочу, я отлично спал! — закричал королевский сын, протирая глаза.

А король от восторга кинулся жениху на шею и сказал своей дочери:

— Ну, теперь уж все кончено, ты должна быть его женою! Залилась королевна слезами горючими.

— Делать нечего, — отвечала она, — приказал отец, надо слушаться… Одного лишь прошу: дайте мне семь раз хорошенько спрятаться, а жених пускай ищет… Коль найдет, я противиться больше не стану.

К слову молвить, красавица хоть и ведьмой слыла, умела и себя, и других превращать во что бы ни вздумалось, да королевич был хитрее ее!

На следующий день королевна из окна своего вылетела на двор голубкой и летала по нему вместе с прочими птицами… Эти, впрочем, верно почувствовали чуждый в ней дух: каждый раз как она приближалась к ним, все разлетались сразу, и она оставалась одна. Королевич, прикинувшись ястребом, погнался за ней… Она испугалась, спустилась на землю и превратилась в девицу… Смотрит, а тут же рядом стоит красавец-жених и берет ее за руку…

Опечалившись, затворилась королевна в своей светлице, горько плакала и всю ночь напролет продумала, что ей делать теперь?…

Ранним утром красавица вышла в сад, села на грядке и сделалась лилией… Вокруг нее все другие лилии белы как снег, она одна только — кровь в ней просвечивала — вся покраснела.

Жених с королем также пробрались в сад подышать свежим воздухом… Королевич горюет, не зная, где и как он отыщет свою красавицу…

Случайно оба остановились у грядки, где цвели, дыша ароматом, лилии; странно им показалось: все цветы белые — один только розовый!..

Королевич сейчас же понял причину, приложил руку к стеблю, а тут стоит девица и плачет.

— Узнал ты меня два раза, третий раз не узнаешь!

И бежит красавица снова в светлицу, садится на коврик и плачет, плачет так, что слезы ручьем текут. Думала крепко она всю ночь… На утро открыла окошко и блестящей мушкой помчалась в синюю даль.

Долго летала она по воздуху, только страх ее стал разбирать. Птицы ловко глотают мушек; вот-вот иная так и норовит поймать ее своим клювом… Королевич, удалось ли ему подсмотреть, или ему шепнул кто-нибудь, превратился в огромного паука, растянул по воздуху паутину и выжидает. Недолго спустя на нее натыкается мушка, спасаясь от воробьев… Паук, неуклюже карабкается и… королевна стоит и плачет.

Рядом с ней паук-королевич держит ее за белую ручку.

— О, бедная! Узнал ты меня три раза… Что теперь я начну?… По-прежнему плач и рыдание в светлице. Сестры стучатся, входят и советуют огорченной:

— Поплыви ты рыбкою по синему морю… Море широко и глубоко… Там он тебя не найдет.

А она все плачет без устали.

— Узнал он меня три раза, что же теперь-то я сделаю, куда удачнее скроюсь?… В воде чудовища есть… Я их боюсь…

Однако на следующее утро красавица вышла к морю; она не заметила, что жених притаился за деревом, выслеживая ее.

Вот нырнула на дно золотая рыбка; следом за ней мелькнула серебряная. Куда золотая ни кинется, серебряная рядом плывет. Толкнулись они друг о дружку. Королевна слышит слова:

— Четвертый раз я тебя отыскал, судьба тебе быть моей!

Рыбка превратилась в девицу, бежит к себе в замок и снова горюет.

Эта ночь, как и прежние, проходит без сна. Уж солнышко показалось на небе, когда королевне в голову пришла счастливая мысль. Много ведь камушков на морском берегу. Кто ж отличит ее среди них, когда превратится она в белый камень и незаметно уляжется на песке? Тотчас побежала она на берег, где и осуществила то, что задумала.

Королевич ломал себе голову, стараясь узнать, что теперь придумала королевна? Ничего не добившись, он в отчаянии направился к морю, желая покончить с собой. Вдруг нечаянно наступил он на камешек… А какой прелестный!.. Жених наклонился, чтобы взять в руки находку, а перед ним стоит королевна и… плачет.

— Нашел я тебя пятый раз! — в безумном восторге закричал королевич. — Ты должна быть моей!

— До семи еще далеко! Найдешь меня за седьмой горой, за седьмой рекой!

Не помня себя от гнева, девица побежала домой и бросилась на пол в своей светлице. Горюет да плачет. Мимо нее пробежал мышонок. Заметив его и недолго думая, она обернулась мышонком, спрятавшись в скважину. Сидя в ней, красавица думала про себя:

— Вот теперь-то уж он меня не отыщет!

На беду ее на окне сидел воробей и все видел. Он сейчас же порхнул к королевичу, спустился к нему на плечо и крикнул:

— Девица превратилась в мышонка и в ямочку-щелочку спряталась…

Королевич бурым мурлыкой стал, сел и, уставившись, выжидает.

Мышонку есть захотелось; заметив крошки, лежавшие под столом, он задумал выйти из норки, но только лишь показался, громадный кот тут как тут:

— А, вот где ты?!

Королевна перепугалась, боясь, что ее проглотят; но кот произнес человечьим голосом:

— Узнал я тебя и в шестой раз. Моей, наверное, будешь.

Королевна упала на пол, рыдая.

— Ох, я несчастная… Горькая моя доля-долюшка… Что-то я стану с ним делать?

Вот в седьмой-то раз нужно было придумать уж что-нибудь особенное. Сбиралися все подруги с сестрицами, долго думали, долго гадали… Ночь прошла, рассвело, а решить ни на чем не решили… Королевна заливается, плачет с досады.

— Лучше уж сразу-то было за королевича замуж идти, — причитает она, — чем семь раз срамиться, а в восьмой все равно в неволю попасть.

Просыпалось солнышко… Что-то будет, когда оно выглянет? Совещались сестрицы, наконец, порешили: превратиться ей в старую нищенку, безобразную, желтую и с лицом как печеное яблоко, вот, к примеру, словно бы я, — рассмеялась рассказчица. — Так и сделали. Пошла красавица просить милостыню на большую дорогу, и уж так-то была уверена, что теперь никто ее не узнает.

Долго ждать ей пришлось. Только видит, едет король верхом… Что за старуха такая? Велел подать ей копеечку и дальше поехал. А королевна и думает про себя: отец родной не узнал, никто не узнает!..

Едет братец ее родной, посмотрел на старуху, захохотал:

— Что за ведьма такая? Вот-то гадкая тварь… Гнать ее прочь с дороги…

Поплелась королевна к сторонке, а сама в душе-то и радуется: брат родной не узнал, и жених не узнает.

Наконец, показался верхом на коне королевич-красавец… Ветер ласково треплет его золотистые кудри… Он и видит — стоит перед ним нищенка старая… Посмотрел, покосился — бросил ей золотое кольцо.