Тень Тота - Михаэль Пайнкофер

— Стойте, — сказал он только.

— Что, вы не хотите помочь Фарнсворту?

— Ему уже не поможешь.

— Черт, как вы можете так говорить? Это ваш подчиненный! Вы отвечаете за него!

— Как и за всех остальных, — жестко ответил Хейдн. — В том числе и за вас, леди Кинкейд. И поэтому я приказываю вам остаться в укрытии и…

Он осекся, схватился за правый рукав, растерянно опустил глаза и увидел, как его мундир окрашивается в темно-красный цвет. Только теперь капитан почувствовал боль.

— Черт, — стиснув зубы, выдавил Хейдн. Его затошнило, колени подогнулись, и он опустился на землю. — Меня ранило…

Сара подхватила его и усадила на землю.

— Сэр Джеффри, скорее! Позаботьтесь о нем…

Королевский советник ползком подобрался к раненому офицеру. Сара выхватила капитанскую винтовку и снова заняла боевую позицию. Она попала в одного всадника в черном, с криками стрелявшего в них на скаку, однако затем два раза промахнулась. И тут «мартини-генри» издал отвратительный холостой щелчок.

— У меня кончились патроны! — воскликнул и капрал с противоположного фланга.

— И у меня, — вторил ему товарищ.

По мрачному выражению лица Мильтона Фокса можно было заключить, что он тоже израсходовал свой патронташ.

— Ну что ж, — раздался сдавленный голос Сары. — Приготовиться к рукопашной! Примкнуть штыки!

Те немногие солдаты, что могли еще сражаться, вопросительно посмотрели друг на друга, не зная, подчиняться ли приказу штатского лица. Тем более женщины…

— Ну, чего вы ждете?! — прикрикнул на них раненый Хейдн. — Леди Кинкейд принимает командование…

Его голос перешел в хриплый стон. Хейдн зажмурился, выругался сквозь зубы и потерял сознание. Однако солдаты, обрадовавшись, что ситуация прояснилась, подчинились приказу. Они быстро примкнули штыки к стволам винтовок и, посерьезнев, приготовились к последней схватке. Сама Сара не долго думая вооружилась саблей Хейдна. Она не очень хорошо владела этим видом оружия, но была исполнена решимости отдать свою жизнь как можно дороже. Прищурившись до рези в глазах, Сара всматривалась в сгустившийся мрак, где мерцал слабый огонь. Она была уверена, что люди в черном появятся снова, и ждала неотвратимого конца.

Но они не вернулись. Ночь поглотила их вместе с черными лошадьми и, кажется, не собиралась возвращать. По крайней мере так показалось Саре, когда она обводила взглядом разрушенный лагерь, освещенный почти погасшим огнем.

— Что происходит? — удивленно спросил сэр Джеффри. — Где они?

— Ушли, — коротко ответила Сара. — Отступили.

— Тогда мы выиграли, — с надеждой сказал Фокс. — Мы обратили врага в бегство…

— Не думаю, — отозвалась Сара и посмотрела в сторону позиции, занимаемой Камалем, примерно в двадцати метрах от них.

По лицам туарегов она поняла, что ее предположение верно. Люди в черном ушли по одной-единственной причине — чтобы вернуться позже, под прикрытием ночи…

Время шло мучительно медленно. После неожиданного отступления атаковавших прошло всего два часа. Они не показывались, и, разумеется, Сара и ее спутники задавались вопросом, что это означает. Хотели ли нападавшие напугать их? Рассчитывали ли на то, что, долго оставаясь в неизвестности, туареги сложат оружие? Или попытаются бежать и тем самым станут легкой добычей? Но все это было не так уж и важно; в случае нового сражения речь шла не о том, чтобы выжить, а о том, чтобы как можно дороже продать свои жизни. Для этого туареги Камаля и солдаты Хейдна сплотились. В борьбе против общего врага бывшие противники стали союзниками.

Люди собрались в центре лагеря, там, где когда-то стояла палатка Камаля, установили заграждения. Из гвардейцев в живых остались шестеро, двое из них были тяжело ранены и не могли даже держать оружие. Хейдн так и не пришел в сознание, но сэру Джеффри удалось — по крайней мере временно — остановить кровотечение. Сам королевский советник не пострадал, Мильтона Фокса лишь слегка задело. В бою погибли восемь туарегов, в живых оставались семеро воинов, а также восемь женщин и десять детей. Положение было отчаянным, враг пощады не знал. Вполне вероятно, ни один из них не доживет до утра; противник может напасть уже ночью, и все закончится страшным кровопролитием…

— Предложения, господа? — обратилась Сара к Камалю, сэру Джеффри и Мильтону Фоксу. — Может быть, у кого-то есть план спасения? Однако очень сомневаюсь в этом.

— Я думаю, не стоит дожидаться, пока они нас перебьют, — сказал Мильтон Фокс.

— Вот как? — Сара вопросительно посмотрела на него. — Слушаю, инспектор.

— Я бы начал переговоры с противником. Если мы капитулируем и нам удастся добиться условий для перемирия…

— Условий? — мрачно переспросил Камаль. — Вам известно, что означают условия капитуляции в пустыне?

— Ну… но… в общем, нет.

— Тогда я вам скажу. Тех, кому повезет, просто расстреляют. Те, кого без воды погонят в пустыню, где их постигнет мучительная смерть, тоже могут считать, что им повезло.

— А неудачники? — после паузы осведомился сэр Джеффри. — Я даже боюсь спрашивать…

— Их продадут работорговцам. Мужчин ожидает работа на рудниках, где они не протянут и двух месяцев, женщины же и дети…

— Не стоит вдаваться в подробности, — перебила его Сара. — Вы все еще считаете, что нам нужно вступить в переговоры, мистер Фокс?

— Но… — Инспектор Скотланд-Ярда покраснел. — В таком случае… Что это?

Фокс расслышал предупредительный клич одного из караульных, расставленных Сарой и Камалем вокруг лагеря. Гвардеец взволнованно указывал куда-то во мрак. Поскольку огонь погас и только кое-где тлели еще угли, кругом царил непроглядный мрак, откуда показался всадник. Он был один. Держа в руке саблю Хейдна, Сара напряженно всматривалась в него и вздохнула с облегчением, разглядев красный мундир королевских гвардейцев.

— Фарнсворт! Да это же Фарнсворт, — возбужденно воскликнул Мильтон Фокс.

Но всадник казался каким-то странным. Лошадь шла очень медленно, ее очертания проступали из темноты постепенно. Она все время останавливалась и рыла землю копытом. Радость Сары сменилась ужасом, когда она увидела, что у лейтенанта нет головы.

— Фарнсворт, — вырвалось у сэра Джеффри. — Какой кошмар…

Примерно в десяти метрах лошадь с седоком, вид которого приводил в оцепенение, остановилась. Безголовое тело было прикреплено к крупу при помощи веревок и двух перекрещенных копий. Смысл послания людей в черном не оставлял никаких сомнений… Сара в ужасе отвернулась и посмотрела на спутников, в лицах которых читался животный страх. Сэр Джеффри перекрестился и тихо произнес молитву, а Мильтон Фокс смертельно побледнел.