Шри Ауробиндо. Тайна Веды - Шри Ауробиндо

Ничто не в состоянии ограничить, никто не в состоянии умалить – ни бог, ни демон, ни друг, ни враг, ни случай, ни ощущение – то наслаждение, которое божественный Вкуситель обретает в сущем, каков бы ни был сосуд или объект его услады. Ничто не может умалить, ограничить или причинить урон его лучезарному самодержавию, svarājyam, его совершенному обладанию собой в беспредельном бытии, беспредельном восторге и в безграничности порядка Истины.

Поэтому именно он дарует приносящему жертву семь услад, sapta ratnā. Он высвобождает их для нас, ибо они все находятся здесь, в этом мире, так же как и в божественном бытии, и в нас самих, и их нужно лишь высвободить в нашем внешнем сознании. Богатство и радужное изобилие этого семикратного восторга, обретшего совершенство на каждом из планов нашего бытия, есть bhāga – наслаждение или доля Бхаги-Савитара в исполненном жертвоприношении, и именно этого разнообразного богатства ищет риши для себя и для своих соратников, совершая жертвоприношение, принимая божественного Владыку Наслаждения.

После этого Шьявашва призывает Бхагу-Савитара уже сегодня даровать ему счастье – не бесплодное, но полное плодов действия, богатое потомством для души, prajāvat saubhagam. Ананда созидательна, она есть jana, восторг, порождающий жизнь и мир; пусть будет все, что высвободилось в нас, созданием истины, а все, относящееся к неистине, к злому сну, duḥṣvapnyam, возникшему как результат незнания божественной Истины, пусть развеется, удалится прочь из нашего сознательного бытия.

В следующем стихе риши разъясняет смысл этого duḥṣvapnyam. То, что он хочет удалить, развеять, есть все злое, дурное, viśvāni duritāni. Suvitam и duritam в Веде буквально означают «правильно идущее» и «неправильно идущее». Suvitam есть истина мысли и действия, duritam – ошибка или заблуждение, грех и извращение. Suvitam – счастливое продвижение, благоденствие, путь Ананды; duritam – бедствие, страдание, все губительные плоды ошибок и дурных поступков. Все, что есть злого, viśvāni duritāni, соотносится с дурным сном, который должен быть отвращен от нас. Взамен Бхага посылает нам все то, что есть доброго, благого – bhadram, благо в смысле благоденствия, благодати божественного наслаждения, радости правильного действия и правильного созидания.

Ибо в творении Бхаги-Савитара, в его совершенном и безупречном жертвоприношении – слово sava, «высвобождение», двузначно, оно употребляется как по отношению к творению, так и к жертвоприношению, возлиянию Сомы – человек благодаря Ананде избавляется от греха и вины, anāgasaḥ, становится безгрешным перед лицом Адити, способным принять нераздельное и беспредельное сознание освобожденной души. Благодаря этой свободе Ананда может стать всеобъемлющей в людях. Люди способны удерживать своей мыслью все предметы восторга, viśvā vāmāni, ибо дхи (dhī), пониманию, которое все устанавливает и распределяет, присуще истинное представление о мироустройстве, восприятие истинных взаимосвязей, истинной цели, истинного использования, истинного осуществления, божественного и блаженного предназначения всех вещей.

Это универсальное Божественное, Владыку Сат, из которого все сущее сотворено в согласии с истиной, satyam, приносящие жертву сегодня стремятся принять в себя посредством священных мантр, обращаясь к нему под именем Бхага-Савитар. Это – творец, чье творение есть Истина, чье жертвоприношение есть излияние истины через излияние его Ананды – его божественной и непогрешимой радости бытия – в человеческую душу. В качестве Сурьи-Савитара, Владыки Истины, он шествует впереди этой Ночи и впереди этой Зари – проявленного и непроявленного сознания, бодрствующего существования, подсознания и сверхсознания, взаимодействие которых и дает нам весь наш опыт; в своем движении он ничем не пренебрегает, ничего не оставляет незамеченным, никогда не останавливается. Он идет впереди и той, и другой, выявляя из ночи подсознания божественный Свет, обращая размытые или искаженные помыслы сознания в лучи этого Света, а мысль неизменно занимает правильное место. Источник всякой ошибки есть неверное применение, неверное расположение истины, неверное установление связей, неверное соотношение со временем и местом, предметом и порядком. Но у Владыки Истины отсутствует такого рода заблуждение, искажение, неверное распределение.

Сурья-Савитар, который есть Бхага, стоит между Бесконечностью и сотворенными мирами внутри и вне нас. Все, чему предстоит родиться в этом всесозидающем сознании, он принимает в Виджняну, всему там отводит правильное место в божественном ритме посредством знания, которое слышит и воспринимает Слово по мере его нисхождения, и, таким образом, он дает этому проявиться в ходе вещей, āśrāvayati ślokena pra ca suvāti. Всякий раз, когда из непроявленного в нас возникает некое творение этой действенной Ананды, prajāvat saubhagam, воспринятое и услышанное верно от знания в безупречном ритме сущего, то это и есть творение Бхаги-Савитара, а все порождения этого творения, наши дети, наше потомство, prajā, apatyam, все это – предметы восторга, viśvā vāmāni. Это и есть то, что вершит Бхага в человеке, это его полная доля в космическом жертвоприношении.

VIII

Ваю, Владыка Жизненных Сил

Ригведа IV. 48

vihi hotrā avītā vipo na rāyo aryaḥ ǀ

vāyavā candreṇa rathena yāhi sutasya pītaye ǁ

1. Ты проявляешь энергии жертвоприношений, которые были не проявлены, словно тот, кто являет блаженство и вершит труд; о Ваю, на колеснице благого света прибудь на питие нектара Сомы.

niryuvāṇo aśastīrniyutvāṁ indrasārathiḥ ǀ

vāyavā candreṇa rathena yāhi sutasya pītaye ǁ

2. Отвращая от себя все, что отвергает выражение, вместе со своими конями в упряжке, с Индрой-возницей, о Ваю, на колеснице благого света прибудь на питие нектара Сомы.

anu kṛṣṇe vasudhitī yamāte viśvapeśasā ǀ

vāyavā candreṇa rathena yāhi sutasya pītaye ǁ

3. Те двое, кто, и будучи темными, вмещают все богатства, последуют за тобой в своих трудах, – те, в ком все формы. О Ваю, на колеснице благого света прибудь на питие нектара Сомы.

vahantu tvā manoyujo yuktāso navatirnava ǀ

vāyavā candreṇa rathena yāhi sutasya pītaye ǁ

4. Да привезут тебя запряженные, девяносто и девять тех, кто запряжен умом. О Ваю, на колеснице благого света прибудь на питие нектара Сомы.

vāyo śataṁ harīṇāṁ yuvasva poṣyāṇām ǀ

uta vā te sahasriṇo ratha ā yātu pājasā ǁ

5. Запрягай, о Ваю, сто своих коней сверкающих, что возрастут, или же с твоей тысячей пусть прибудет твоя колесница в полную мощь свою.

Психологические концепции ведийских риши часто обладают поразительной глубиной, в особенности когда они имеют дело с феноменом сознательных движений ума и жизни, которые возникают из подсознательного. Можно даже сказать, что эта идея составляет всю основу богатой и утонченной философии, созданной этими вдохновенными мистиками на самой заре знания. И никому не удалось выразить ее тоньше и удачнее, чем риши Вамадеве, одному из глубочайших провидцев и прекраснейших поэтов ведийской эпохи. Один из его гимнов, последний в четвертой мандале, по сути дает нам важнейший ключ к символике, укрывающей за образами жертвоприношения те реальности психологического опыта и восприятия, которые были столь священны для наших арийских праотцев.

В том гимне Вамадева говорит об океане подсознательного, который является скрытой основой всей нашей жизни и деятельности. Из этого океана вздымается «медовая волна» чувственного существования с ее неразрешенным бременем неосуществленного восторга, поднимающаяся, полная гхритам и сомы (ghṛta, soma) – очищенного ментального сознания и озаренной Ананды, что нисходит свыше, – к небесам Бессмертия. «Тайное Имя» ментального сознания, язык, которым боги вкушают мир, точка соприкосновения с Бессмертием – это Ананда, символ которой есть Сома. Ибо все это творение было как бы извергнуто в подсознание Быком о четырех рогах, божественным Пурушей, чьи рога есть беспредельное Существование, Сознание, Блаженство и Истина. В образах очевидной несочетаемости, вызывающих в памяти утонченно гротескные и странные фигуры мистического и символического искусства первобытного мира, Вамадева описывает Пурушу как человеко-быка о четырех рогах, представляющих четыре божественных принципа, о трех ногах, представляющих три человеческих принципа – ментальность, витальный динамизм и материальное естество, о двух головах, представляющих двойное сознание Души и Природы, Пурушу и Пракрити, о семи руках – семи видах действий, присущих, соответственно, семи этим принципам. «Трижды связанный» – связанный в уме, связанный в жизненных энергиях, связанный во плоти – «Бык громко ревет; велика Божественность, вошедшая в смертных».