И все-таки это судьба (сборник) - Лариса Райт

Постучали, вошли. Кабинет уютный, но без всякого пафоса. Мебель аккуратная, но старая. Ширма тоже видала царя Гороха. Заглядывать за нее было неудобно, но представляю, какое там кресло. Да, и еще кушетка. Чистая, конечно, но голая. Вспомнила, что надпись на кабинете гласила: «Иметь свою пеленку». Вот так. С бумагой в стране напряженка. Зато аппарат УЗИ новенький, хороший. И компьютер на столе. Техникой обеспечивают, а бумагой никак. Смешно, право слово.

Я даже удивилась тому, что в такой момент моя голова была занята подобными мыслями, и переключила свое внимание на хозяйку кабинета. Белый халат, шапочка, резиновые перчатки и строгий взгляд сделали свое дело. Зоя не казалась теперь ни теткой, ни тем более клушей. Она внимательно изучила всю кипу документов и заключений, которую мы с Лидой привезли с собой, и только потом кивнула невестке:

– Давайте я вас посмотрю.

Смотрела молча, без охов и вздохов, без покачивания головой, без сведенных бровей. В общем, без всего того, с чем мы успели столкнуться за последнее время. Наконец объявила:

– Ситуация сложная, но не безвыходная. Когда есть хоть один шанс, мое мнение – надо пробовать. Ваше решение?

– Я готова! – воскликнула просиявшая Лида, пока я только собиралась с мыслями, чтобы сказать, что надо еще раз хорошо подумать, все взвесить и так далее.

– Отлично, – впервые за время встречи Зоя позволила себе улыбнуться. – Люблю отчаянных. – Она подавила улыбку и теперь снова смотрела на мою невестку пристально и очень серьезно. – Но предупреждаю, придется остаться и полностью довериться мне. И никаких: «Я устала, хочу домой». И чтобы я не слышала: «Ах, как же муж без меня столько времени!» Ты – инкубатор. А инкубатору предписано думать, если он вообще может думать, только о цыплятах. Все ясно?

Лида энергично затрясла головой.

– Хорошо, тогда будем оформляться. – Она подошла к двери, выглянула в коридор и прокричала: – Девочки, проводите пациентку в шестую палату. – И снова Лиде: – Ну, давай иди, располагайся и все черные мысли долой! Настрой в нашем деле – главный залог успеха, и я без тебя не справлюсь.

Лида уходила из кабинета сияя. У меня и самой рот был растянут в такой широкой улыбке, что уже начало сводить скулы. Зоя обратилась ко мне:

– Теперь вы, Лика. Медицина – наука точная, но очень приблизительная. И тем более гинекология. Здесь, как в известной поговорке: «Врачи предполагают, а пациент располагает». Можно выносить сто пятьдесят неутешительных вердиктов и ошибиться. Я сделаю все, чтобы так оно и случилось. Но и вы не подкачайте. Лиду не волновать и не расстраивать. Только положительные эмоции. Извините, что все это говорю. Вы, конечно, и сами понимаете. Постарайтесь то же самое донести до своего сына. Если я увижу, что он хоть раз пропустил приемные часы, сама найду и повезу в больницу. И не надо думать, что я грубо вмешиваюсь в личную жизнь, я делаю то, что должна. Ребенок Лиды – теперь мой ребенок, я взяла на себя ответственность за его жизнь и собираюсь ее нести.

– Шансы действительно есть? – уточнила я, еще улыбаясь. Зоя нравилась мне все больше и больше.

– Чудеса в природе – не такое уж редкое явление. Все, извините, у меня обход. Поезжайте домой и возвращайтесь после шестнадцати с Лидиными вещами.

Я полезла в сумку, неловко засуетилась, доставая конверт.

– Лика! – В Зоином голосе зазвучали необычные металлические нотки. – Мы так не договаривались.

Я вспыхнула и убрала конверт назад, пробормотав смущенно:

– Извините.

– Ничего страшного. – Зоя говорила расстроенно и немного устало. Так, будто ее чрезвычайно утомило нежелание людей понимать, что она делает свое дело просто потому, что находится на своем месте, а в качестве благодарности предпочитает слышать обычное человеческое «спасибо», а не хруст бумажных купюр.

Я вышла из ее кабинета с четким пониманием: теперь я могла наконец дать ей мысленное описание. Прежде Лада была для меня самой красивой, Нина самой талантливой, Татьяна самой успешной. А Зоя никакой. Но теперь-то я знала: она – самая счастливая.

Я вышла на больничное крыльцо. Улыбнулась солнечному дню и машине с разноцветными шариками и надписью на стекле: «Спасибо за дочь». Я поехала домой собирать Лидины вещи и всю дорогу думала о том, что Зоя была права во всем, кроме одного – чудеса в природе все-таки явление редкое. Во всяком случае, мне других экземпляров пока не встречалось.