И грянул гром - Андрей Дедусенко

Вист – предводитель сектантов, сумел убедить таксалийского раджу в своих добрых намерениях и заключил с ним союз против Акбатаны и других чужаков.

Всеволод Вист приходился братом Борису Висту, которого уже успел сразить Александр. Они оба были потомками легендарного Владимира Виста, оборонявшего Красноград до последнего. Используя свой лук, он не пропустил ни одного практика Праведного союза, пока шла эвакуация. Обессиленного и раненого Виста убил Серафим Рассекатель. «Герой коммуны» – так его называют в Кровавой секте.

Раджу Таксалы звали Хасти, он был из племени синих акул, огромный двухметровый рыбочеловек. Выглядел Хасти, как человек, но с синей кожей, жабрами на шее, перепонками между пальцами и с выпученными глазами, которые никогда не закрывались. Кроме него в Таксале было всего несколько сотен рыболюдей, также из племени синих акул.

Много лет назад они бежали от великого завоевателя из расы людей, который начал покорение Океана. Хасти был пиковым Патриархом, но пробиться на этап Святого никак не мог, хотя прожил уже не одну сотню лет. В кровавых практиках он увидел шанс на обретение силы, и ему хотелось сокрушить старого врага.

Хасти созвал совет, дабы решить, как противостоять армии чужаков. В зале для приемов в окружении таксалийцев стоял Всеволод Вист, одетый в алую тунику и мускулистый металлический нагрудник. Он спокойно смотрел на Раджу, который сидел на своем троне. Во взгляде Всеволода не было раболепия или уважения, лишь спокойствие и уверенность в себе. Рядом с ним стояла девушка с зелеными волосами и янтарными глазами.

– Статира, расскажи всем присутствующим о вражеском войске, – обратился к ней бесстрастным голосом Всеволод.

– Да, – кивнула девушка, – в войске врага примерно семьсот практиков. Однако все они пиковые Архиепископы, по вашему Кшатрии. Также среди них несколько десятков обладателей эссенций, и у них есть осадные машины. Мы выяснили, что ваши стены не смогут выдержать общего натиска, даже если мы укрепим их дополнительными формациями.

– Хм, сильное войско… – скрипучим голосом проговорил Хасти.

– Ещё у нас есть сведения, что к ним на помощь идут акбатанийцы, – добавила Статира.

– Значит, мы должны первыми напасть на их лагерь! – решительно произнес негр, стоящий около раджи, это был главный советник Хасти, звали его Мэйтата.

– Я бы не советовал, – спокойно молвил Всеволод. – По нашим сведениям, они планируют завтра штурм. К этому моменту подмога еще будет далеко.

– Почему мы должны верить тебе? – недовольно спросил Мэйтата.

– Я думал, мы доказали свою лояльность, – безразлично пожал плечами Вист.

– Да, да, – на лице Хасти появилась жуткая улыбка, – головы чужаков, принесенные вами, хороший знак дружеских намерений. Что ты предлагаешь?

– У меня есть пошаговый план отражения атаки.

– Мы подготовим ваших воинов, даровав им зелье, которое укрепит их тела на время, – добавила Статира, – однако злоупотреблять им нельзя. Оно вызывает привыкание и, по сути, является наркотиком.

– Хорошо, – довольно кивнул Хасти, – я слушаю ваш план.

– Первый шаг – «Атака смертников»… – начал разъяснение своих идей Всеволод.

***

Тем временем Александр мчался к реке, где должны были высадиться акбатанийцы. Ксеркс спешил на помощь армии континента, таксалийцы делали последние приготовления к завтрашнему штурму, в лагере работа шла полным ходом. Воины точили оружие, проверяли доспехи, устанавливали осадные машины. Лонг Сан достал из пространственного кольца летучий корабль. Они готовились к завтрашнему дню, они готовились к битве.

Глава 22 Штурм

«Серафим говорил: «Сдерживай язык, особенно в застолье. Не злословь о ближнем, дабы не услышать такого, чему сам не порадуешься. Не грозись: это дело слабых. К друзьям спеши проворнее в несчастье, чем в счастье. Брак справляй без пышности. Мертвых не хули. Старость чти. Береги себя сам. Лучше потеря, чем дурная прибыль: от одной горе на раз, от другой навсегда. Кто силен, тот будь и добр, дабы тебя уважали, а не боялись. Языком не упреждай мысль. Обуздывай гнев. Гадательству не перечь. На непосильное не посягай. Не спеши в пути. Когда говоришь, руками не размахивай – это знак безумства. Законам покорствуй. Покоем пользуйся».

«История Серафима» Гендель

***

Наутро, после плотного завтрака, практики начали готовиться к бою. Они надевали доспехи, вешали на пояс мечи, брали в руки копья. Гелиосцы тоже готовились к сражению, хотя знали, что сегодня не пойдут на штурм. Их задачей являлось обеспечение безопасного отступления в случае поражения союзников. Некоторые оказались недовольны таким решением Антиоха, но открытых возмущений не было. Среди гелиосцев сохранялась жесткая дисциплина. Миюки, несмотря на свой плебейский статус, должна была лететь на корабле аристократов, все благодаря дружбе с Юстиной Татиус и тому, что она была практиком жизни. Всего на корабле было тридцать практиков с эссенциями, больше он вместить не мог. На нем была и Сервилия Сципион, и братья Каска с Кассием из Максимусов. Они происходили из побочной ветви Курциев, а потому стояли ниже Гая, который тоже был на корабле.

***

Тем временем Аврелий, ставший начальником всех пеших войск, никак не мог найти Александра, тогда он обратился к Миюке и спросил ее:

– А где Секст?

– Марк Друз отправил его с каким-то поручением, – ответила заготовленной фразой Миюки.

Александр знал, что его будут искать, и посему подготовился.

Аврелий вошел в палатку к Марку, где нашел его, надевающим лорику мускулату, ему помогала Юстина, уже одетая в броню.

– Куда ты отправил Секста? – недовольным тоном поинтересовался Аврелий.

– Секста? – нахмурился Марк, вначале не понимая, о чем речь, но быстро сообразил. – Я-я… поручил ему отправиться к акбатанцам, чтобы он проверил их лояльность.

– Почему ты ему приказываешь?

– Он плебей, – пожал плечами Марк.

Ему не нравилось лгать, но Александр явился к нему еще вчера, сказал, что должен отлучиться, и заявил, что Марк обязан помочь ему в прикрытии.

– Он хороший воин, – покачал головой Аврелий. – Зря ты так.

– Да он просто не нравится мне! – воскликнул Марк, притворяясь гневливым. – Вот и решил убрать его подальше.

– Да? – скептические приподнял бровь Аврелий.