Большая книга ужасов – 90 - Мария Евгеньевна Некрасова

перевернулся за последние дни, что я уже не знал, где свои, а где чужие.

Рыжий вглядывался в окно, а потом пошёл в подъезд. Там вроде кодовый замок, а он открыл дверь спокойно, хотя из-за козырька я его манипуляций не видел, но… Нет, лучше не пускать!

В коридор я всё-таки вышел. Прилип к глазку и стал ждать. Мне казалось, опасность должна выдавать себя взглядом или видом. Хотя знал, что нет. А всё равно прилип. Рыжий взлетел на этаж, будто за ним черти гнались, и затрезвонил в дверь. Я не хотел его пускать тогда, но у меня сработал какой-то неведомый рефлекс: человек торопится – пусти, потом разберёшься. Рука сама потянула задвижку, ноги сами сделали шаг назад. Рыжий влетел и захлопнул за собой дверь, а ещё спиной к ней прижался, как в кино про погоню.

– Тщщ! Она меня заметила!

Объяснять мне не пришлось.

– Она где-то здесь?

– У тебя под окнами! Шутка… – Рыжий прошёл в комнату, плюхнулся на то, что подвернулось, и попал на пол. – Во дворе она у себя. А я к тебе огородами бежал, чуть не наступил на неё, прикинь!

Фонарь за окном освещал встрёпанную шевелюру Рыжего и надорванный рукав на несвежей футболке. Это зрелище меня неожиданно успокоило: я пошёл на кухню, включил чайник, крикнул Рыжему, чтобы топал сюда, и уселся грызть недоеденный сахар.

– Ты чего это, меня чаем вздумал поить?

– Кофе. Больше нет ничего.

– К чёрту кофе, нам идти надо. Ночь сегодня подходящая, новолуние. Если хочешь избавиться… – Он поискал глазами Ваську и прямо уставился на него. – У тебя тут небось и совочка детского нет. И я не захватил ничего. А, ладно, пошли! По росе земля мягкая… – Он порылся в кухонных ящиках и достал деревянную лопатку для жарки. – Палка-копалка! Сойдёт. Ну пошли уже! Меня, знаешь ли, не премируют за ночные прогулки.

Он был так уверен, что я вот сейчас встану и с ним пойду, как будто всё уже решено. Меня он не спрашивал, хочу я избавиться от Васьки или нет. По его выходило, что есть единственное верное решение, и я его, конечно, принял, иначе и быть не могло…

– Котяра, ты что? – Мы не включали света на кухне, и я молчал, но Рыжий как-то заметил мои колебания. Подошёл, поигрывая лопаткой, заглянул в глаза, близко, будто бить собирается. – Кот, ты нормальный? Я тебе говорю, пошли! – Он говорил это так нахраписто, а глазки были неуверенные, как у торговца, который вламывается в квартиру и навязывает свое барахло.

Я даже улыбнулся.

– Спасибо, Рыжий. Давай в другой раз.

– Какой в другой раз? – Он так и замер с этой дурацкой лопаткой. – Сегодня новолуние. Я сегодня и вырвался. Следующее через месяц, алё! Да и ты уезжать собрался вроде…

Звучало убедительно. Для лохов, которые покупают всякое барахло у гуляющих по квартирам торговцев. А я вот не знал, слушать его или нет. Хотя вру: я не сомневался. Я был уверен, что закапывать Ваську нельзя ни в коем случае. Я к тому времени уже убедился: если его зарыть в землю, я тут же отправлюсь следом. Когда его проткнули булавкой, я загремел в больницу с аппендицитом. Когда его припекло костерком, у меня появился ожог. Когда его разбили…

– Решайся уже! Мне тут особо некогда… – Рыжий всё больше походил на торговца. Мне не нравилось его рвение, совсем не нравилось: «Новолуние сегодня»; «Только вырвался»… Да какое Рыжему до меня дело?! И, кстати, о том, что я приеду из города именно сегодня, никто не знал.

– Ты откуда вообще узнал, что я здесь?

– Дружок твой сказал.

– Кит?! Вы же друг друга терпеть не можете!

– Так и ты его тоже теперь не жалуешь, а?

– Какая разница! – Хотя если Рыжий знает даже о нашей ссоре с Китом, то не врёт. Был он в лагере. Оттуда и узнал. И всё равно: что за нездоровый интерес к моей кукле?!

– Идём уже! Время не резиновое! Нам пять километров топать! Ты без меня не найдёшь.

«Это самое выгодное предложение, в магазинах дороже», – пронеслось в моей голове. Нет, мне решительно не нравился Рыжий!

– Слушай, вот тебе что за дело до меня?

– Помочь хочу. Да ты что, Котяра, я ж тебе эту куклу приволок! Ты не веришь мне?! Совсем тебя запугали.

– Не твоё дело. А мне последнее время одни только мертвяки помогают.

– Но помогают же! – Рыжий ни капельки не удивился «мертвякам». Даже не моргнул. Я понял: ему было важно меня убедить закопать куклу, и какая разница, что я там болтаю?!

– Слушай, хватит. Сегодня я никуда не пойду, усвой, пожалуйста, это. Спасибо за помощь. – Я встал, готовый его выпроваживать.

Но Рыжий был с этим не согласен:

– С ума сошёл?! Ты без меня то место не найдёшь! Ты уедешь завтра!

– Так оставь телефончик. Вообще, какая тебе разница?!

– Не могу. Не прогоняй меня, Васька, тебе же хуже будет!

А вот это уже была угроза. За неё и по шее дать не грех. Я шагнул к Рыжему, но он разгадал мой манёвр и драпанул к выходу:

– Дурак, я ж тебя спасти хочу!

Квартира была длинная, но, пока я гнался за Рыжим, так и не придумал ответа. Уже с лестницы он ещё раз крикнул: «Дурак», – и всё. Я осознал, что больше не слышу его топота, и дверь подъезда тоже не хлопнула.

– Ещё раз явишься – точно получишь! – крикнул я пустой лестнице и захлопнул дверь. Потом сразу побежал на кухню, проверять, как там Васька. Васька был на месте. Он лежал на кухонном столе, чёрная глина выделялась на блестящей стеклянной столешнице. Закопать – ишь, чего удумали! Да я сам кого хочешь закопаю. Я теперь учёный.

Глава XII

Тварь

Я проснулся от грохота. Кресло, подпирающее дверь, ходило ходуном. Тяжёлые лапы с той стороны ритмично долбили по полотну, и кресло приплясывало от ударов. Удар – прыжок, удар – прыжок. Оно отпрыгнуло сантиметров на пять, прежде чем я вскочил и вцепился в него со своей стороны. Придвинул, сел. В окно светил уличный фонарь, часы на телефоне показывали половину второго. Я поспал всего полчаса, и этот сон мог стоить мне жизни. Хлипкая дверь из ДСП ритмично ударялась о спинку моего кресла. Тварь с той стороны визжала и поскуливала, для неё это была всего лишь игра. Если бы ей захотелось, она бы снесла эту чёртову дверь двумя ударами.

Ногой я притянул к себе тумбочку, где ночевал Васька, и сунул куклу под майку. Так