Семья (не) на один год - Мария Сергеевна Коваленко

— Поделишься?

Серо-голубые глаза опасно сверкнули в нескольких сантиметрах от моего лица. Взгляд оторвать от них было невозможно. Казалось, еще секунда, и молнии полетят. Спалят всю мою решимость, весь боевой настрой. А вместе с ними и весь этот номер.

Куда только делся скучный, упрямый мужчина, который мыл меня в душе, а потом целый час заставлял впихивать в себя еду?

— Слишком долгое ожидание. — Я все же смогла это произнести. Без улыбки, сурово, как и настраивалась.

В ответ этот непонятливый мужчина выгнул левую бровь, но так ничего и не произнес.

— Никита Лаевский, я тебя с двенадцати лет ждала! Замуж за тебя выйти успела. И развестись. Целая жизнь. А ты...

— Я?

— Одно «люблю» и сразу в ЗАГС?! Серьезно?!

Изобразить возмущение было адски сложно. Бабочки так и рвались в бой. Но я вздернула подбородок и изо всех сил сжала губы, чтобы не рассмеяться.

— А нужно было сразу в ЗАГС? — Никита даже откашлялся.

— Так мы уже ходили. Мне не понравилось.

— И что ты предлагаешь?

Давно я не видела не видела Никиту таким напряженным и сосредоточенным. Он, похоже, совсем ничего не понимал. Самый умный мужчина на свете! Гениальный юрист. Стратег! Но даже представить не мог, чего я хочу.

— Давай еще раз. — Я сдалась. — Начни с признания. И не одним словом, а подробно. Как сильно любишь. Как давно. Как жить без меня не можешь. И как каждый день будешь рядом!

Эпилог

Два месяца спустя

Никита

За шесть лет Дворец бракосочетания совсем не изменился. Те же белые стены, те же каштаны возле дороги... Те же свидетели.

Полное дежавю.

— Вы б для разнообразия хоть место поменяли, — со вздохом произнес Паша, который вместе со мной уже полчаса переминался с ноги на ногу у главного входа.

— Нормальное место. Проверенное, — огрызнулся я, глянув на часы.

До регистрации оставалось десять минут, а моя будущая и одновременно прошлая жена до сих пор так и не приехала.

— Нет, это, бесспорно, плюс. Сюрпризов не будет. Но я себя идиотом чувствую. — Паша ослабил галстук. — Как папаня, который неразумных детей повторно в первый класс ведет.

— Слышь, папаня! Третьего раза не будет. За это можешь не переживать.

— Но принцесса твоя хотя бы отомстила.

Паша тоже глянул на часы и как-то странно заулыбался. Примерно как местные невесты и свидетельницы, поедающие глазами этого двухметрового орла.

— То есть?

— Никита, в прошлый раз тебя все ждали. Как ацтеки конца света! Теперь Леру ждем. Карма в действии.

— Скажи спасибо, что в Гамбург лететь не понадобилось.

Я опять посмотрел на часы. От СанСаныча, который должен был привезти Леру, конечно, всего можно было ожидать. Этот сторожевой пес всегда был себе на уме. Трясся над Лерой похлеще ее приемного и, подозреваю, родного отца.

Хотя после ареста Фурнье в голове начбеза вроде просветлело. Он даже прощения у меня попросил. Коротко правда. Хлопком по плечу. Но с анамнезом СанСаныча и такое извинение выглядело подвигом.

Не стал бы он срывать нам свадьбу. Не должен был... по-хорошему.

— Вот за Гамбург отдельное спасибо! — снова ожил Паша. — Как вспомню твои планы об открытии европейского филиала...

Он еще сильнее ослабил галстук.

— Я не был уверен, что план Б сработает так быстро. — Наступил мой черед лыбиться во все тридцать два.

— Настолько не уверен, что половина офиса записалась на курсы немецкого, а секретарша вместо «добрый день» начал всем рявкать «гутен таг»?

— Повышение квалификации! Это всегда на пользу, — не стал оправдываться я.

— Хорошо, что этот твой план Б все же сработал. — Паша похрустел шеей. — А он, кстати, какой был?

В глазах партнера вспыхнул интерес, а губы искривились в однобокой ухмылке. Вероятно, именно с таким выражением лица два месяца назад он перехватил возле самолета француза.

История умалчивает подробности той встречи. Пилот и помощник пилота, которые присутствовали при поимке, тоже не смогли ничего рассказать. Кивали в ответ на любой вопрос и испуганно таращили глаза.

Лишь следователь, удивленный чистосердечному признанию на четырех листах, говорил много, восторженно, но в основном на могучем русском.

— Какой Б...

Я на миг задумался, но потом все же достал из внутреннего кармана пиджака небольшую фотографию. Уже десять дней носил ее с собой, не веря своему счастью. Даже на время свадьбы не смог оставить дома. Пытался, но в последний момент сгреб со стола.

Странно, но то, что я показал, Паша понял мгновенно. Будто минимум раз в месяц любуется снимками узи, да еще и двойни, друг понимающе хмыкнул. Покрутил карточку в руках. И сразу же вернул мой трофей.

— Серьезный план! Только это не Б, — уточнил он. — А два Б.

— Это называется «профессионализм»! — поправил я умника.

— Профессионал беременную невесту на Москву бы уломал, а ты... — Паша попинал носком ботинка тротуарную плитку. С унылым видом посмотрел в сторону Невы.

— Не хочу в Москву.

Первый раз в этом даже самому себе признаваться было сложно. Прозрение получилось не из легких. Как сверху кто-то веслом по голове огрел. Но сейчас от каждого слова с сердца будто груз спадал.

— Все у нас с Лерой здесь началось. Встретились на лужайке у Муратовых. Впервые поцеловались... в родительском доме. Впервые... вместе были. Ни к чему хорошему все мои переезды не привели. Сплошные черные полосы с короткими просветами, чтобы отдышаться.

— А она? Согласна? — Паша недоверчиво нахмурился.

— Не знаю... — До регистрации оставалась минута, но на душе вдруг стало так спокойно, так тихо, будто любая суета