Свирепый - Дж. Б. Солсбери

настоящей женщиной без деторождения. Так у них появилась я. С ребенком гораздо легче вести кампанию по продвижению семейных ценностей.

— Господи, откуда ты это знаешь?

Я пожимаю одним плечом, вспоминая вечера после ужина, когда мать была сыта по горло, а отец чрезмерно напряжен. Они ругались, а я слушала.

— Вот почему я так усердно училась в школе. Я просто хотела вырваться. Мне казалось, что меня воспитывает корпорация, а не родители.

— Так вот почему, — говорит Хейс с ноткой благоговения в голосе. — Почему ты отказалась от своих грандиозных планов ради Хейван. — Остановившись на светофоре он смотрит на меня. — Ты не хотела, чтобы она чувствовала себя так же, как ты. Как будто планы твоих родителей были на первом месте. Ты хотела, чтобы та знала, что она для тебя превыше всего.

— Хм. — Я смотрю в окно. — Никогда не думала так об этом, но в твоих словах есть смысл.

Светофор загорается зеленым, и его внимание возвращается на дорогу. Между нами воцаряется молчание, пока очередной квартал города медленно проползает мимо.

— Спасибо.

Я поворачиваюсь к нему.

— За что?

Он хватает мою руку и тянет ее к своим губам, целуя мое запястье.

— За то, что была единственной, кто увидел, что действительно важно, когда это было важнее всего.

Я прерывисто вдыхаю воздух.

— Ты поставила Хейван на первое место. Твои родители не ставили тебя. Я не ставил. Но ты это сделала. Я никогда не смогу должным образом отблагодарить тебя за то, что ты сделала для нашей дочери. Всей моей благодарности было бы недостаточно.

— Я бы сказала, не за что, но ты благодаришь меня за то, что было таким же элементарным, как дыхание.

— Теперь я это понимаю. — Он вынужден повернуться обратно к дороге, когда свет светофора меняется. — У меня есть идея.

— Звучит зловеще.

Он усмехается.

— Хочешь вернуться в квартиру или готова к приключениям?

— Я выпила четыре «Мимозы», что, по твоим словам, означает, что нам небезопасно находиться рядом с кроватью.

Он приподнимает бровь.

— Я же говорил тебе, что в следующий раз, когда прикоснусь к тебе, это будет потому, что ты в ясном уме и умоляешь меня.

Мы оба знаем, что ни у кого из нас нет такого контроля над другим, но я позволю ему поверить в это, если он хочет.

— Я выбираю приключения.

Он сворачивает на обочину и ставит машину на стоянку. Мы находимся в одной улице к северу от Чайнатауна.

— Не хочу тебя расстраивать, но я уже ужинала в Чайнатауне.

Он занят тем, что набирает что-то на своем телефоне.

— Мы едем не в Чайнатаун.

— Музей?

— Ты терпеть не можешь сюрпризов, да? — Удовлетворенный тем, что сделал в своем телефоне, он откладывает его и выезжает обратно на дорогу.

— Могу. Я просто пытаюсь подготовиться к тому, что меня ожидает.

— Ожидают приключения.

Я закатываю глаза и смотрю в окно, чтобы он не видел моей улыбки.

 

 

ГЛАВА 26

Хейс

 

На пристани Норт-Коув очень многолюдно, как я и ожидал в такой хороший день.

Ванесса едва не выскочила из машины на ходу, когда увидела вереницу пришвартованных лодок, лениво покачивающихся на воде.

— Норт. — Эдмонд, владелец пристани, приветствует нас на вершине трапа. — Рад видеть, что ты наконец-то принял мое предложение. — Он с улыбкой пожимает мне руку.

— Эдмонд, это Ванесса. — Они пожимают друг другу руки, но Ванесса с трудом отводит взгляд от лодок. — Мы с Эдмондом вместе учились в Гарварде.

— Мы были соседями по комнате на первом курсе. — Он хлопает меня по плечу. — Я обязан этому парню за помощь в прохождении курса статистического анализа и за то, что помог выпутаться из ужасной деловой сделки много лет спустя.

— Правда? — Ванесса, кажется, впечатлена тем, что я бескорыстно помогаю кому-то.

Я пожимаю плечами.

— Я разбираюсь в статистике и лазейках в контрактах.

— Ну, ладно. У меня есть идеальное судно, которое ждет вас.

Мы следуем за Эдмондом к причалу и идем вдоль ряда парусников, яхт и пустых причалов. Я расспрашиваю его о бизнесе, и он отвечает, что дела идут лучше, чем когда-либо.

В конце концов, он останавливается на корме небольшой яхты с названием Seaduction, выведенным на заднем борту.

— Она в вашем распоряжении.

Ванесса хватает меня за предплечье.

— Ты умеешь управлять яхтой?

Я хмурюсь.

— Нет. Капитан прилагается.

— Слава богу, — бормочет она.

Эдмонд отправляет нас на борт, где молодой человек одетый во все белое стоит по стойке смирно.

— Это капитан Харрис. Он позаботился о том, чтобы на борту было много еды и питья.

Молодой капитан коротко, но профессионально кивает.

— Вы можете сказать ему, куда бы хотели отправиться, или позволить ему делать свое дело, а вы двое наслаждайтесь пейзажами.

— Это потрясающе. — Ванесса рассматривает роскошную мебель и сверкающий полированный пол. — Я никогда раньше не была ни на чем подобном.

Эдмонд ухмыляется.

— Очень немногие были. Итальянский производитель яхт Sprezzatura выпустил менее дюжины этих роскошных моторных яхт. Мне посчастливилось стать владельцем одной из них.

— И нам повезло воспользоваться этим преимуществом. — Я снова протягиваю руку Эдмонду. — Еще раз спасибо за предложение.

— Как я и говорил, чувак. Я твой должник. — Он кивает Ванессе и капитану. — Не торопитесь.

Капитан проводит для нас краткую экскурсию и оставляет на носовой палубе для загара, а сам отчаливает и направляет нас к заливу. Мы снимаем обувь и ложимся на спину, пока солнце греет наши ноги, а в лицо дует приятный ветерок.

Мы осматриваем все достопримечательности — Бэттери-парк, Государственный парк Либерти и, конечно же, Статую Свободы. Кроме этого, почти не разговариваем, но я чувствую, что мы общаемся без слов. Переживаем один и тот же опыт, бок о бок.

Проплывая вдоль береговой линии Стейтен-Айленда, мы находимся в дружеском молчании.

Ванесса сидит, согнув колени и обхватив руками голени.

— Жаль, что Хейван не может этого увидеть. — Она подставляет лицо к солнцу, но я вижу, что ее глаза закрыты за солнцезащитными очками. — Она никогда не была на лодке.

— Ты шутишь.

— Только на маленьких моторных лодках для рыбалки на озере, но ни на чем подобном.

Думаю обо всех