Первородный. Цена магии - Евгений Валерьевич Решетов

наверняка побил какой-нибудь рекорд по скорости увольнения. Ведь меня выгнали с работы, даже не предложив оную.

Однако я всё-таки не сумел молча пройти мимо возмущённых аристократов. Не та у меня натура.

— Господа, кажется, вы уже перебрали с шампанским, если не можете отличить дворянина от слуги. Советую вам перейти на воду, только не на святую. Она может выжечь ваши внутренности.

— Чего? — опешил любитель порки, выпучив глаза так сильно, будто собирался вытолкнуть их из черепа.

— Да какой вы дворянин? — презрительно усмехнулся второй, скривив губы.

— Самый настоящий. Горин моя фамилия, — холодно выдал я, продолжая идти к двери, ведущей в холл.

— Да мне пле… — попытался выпалить первый аристократ, но второй остановил его, торопливо положив ладонь на плечо товарища.

Мне в спину долетел его возбуждённый шёпот:

— Это тот самый Горин. Компаньон барона Воронова и этого психа Гранецкого. Он под их защитой, так что лучше пускай идёт своей дорогой…

Он прошептал что-то ещё, но я уже не расслышал его слов. Впрочем, самое важное мне уже довелось услышать. Оказывается, взаимовыгодные дела с Вороновым окутали меня некой противодворянской защитой. Неплохо-неплохо.

Усмехнувшись, я вошёл в холл, встретив всё того же усача Степана.

Он с большим уважением глянул на меня, открыл передо мной входную дверь и вполне искренне сказал:

— Желаю вам удачи, сударь.

— Благодарю, — проронил я и вышел на улицу, где жёлтый свет жужжащих фонарей падал на немногочисленных прохожих.

Да, удача мне сегодня ночью определённо понадобится. Без неё никак не обойтись. Уж слишком мало у меня времени на то, чтобы обезопасить себя от Жирного. Придётся действовать быстро и грубо. И уповать на то, что бандит не покинул доходный дом Козьмы Еремеева.

К сожалению, только герои романов о рыцарях плаща и кинжала могут неделями следить за своими жертвами, изучая их привычки, окружение и поведение любимой собачки клиента, а мне нужно успеть все сделать до утра.

И чтобы попусту не тратить драгоценное время, я энергичной походкой направился к книжной лавке, виденной мной по пути сюда. Она находилась практически возле трамвайной остановки, прям рядом с азиатской забегаловкой, чью вывеску украшали нарисованные кругляши из риса и рыбы.

В лавке я приобрёл сразу две книги. Одна была посвящена магическому управлению братьями нашими меньшими. А другая касалась ментального воздействия на людей. Мне пришлось отдать чуть ли не последние деньги, но книги того стоили.

Сунув их подмышку, я заскочил в полупустой трамвай, пропахший потом и машинной смазкой. Он постоял немного, а затем с металлическим грохотом повёз меня в сторону доходного дома Козьмы Еремеева.

Путь был недолгим. Всего несколько остановок. Но за это время я успел обдумать детали своего плана и помрачнел ещё больше. Посему трамвай я покинул с хмурой миной на лице.

Понятное дело, что мой невесёлый взгляд, как обычно бывает у людей в таком дурном настроении, принялся подмечать все минусы этого мира. Грязь на тротуаре, покрытого нарывами нищего у стены булочной, жирную серую крысу, куда-то деловито потащившую трупик воробья.

— Взбодрись, — тихонько приказал я сам себе, накинул капюшон и быстро пошёл по тротуару в сторону крошечной гостиницы, которую приметил в прошлый раз.

Её окна выходили как раз на доходный дом Еремеева, позволяя контролировать сразу пару ворот, ведущих внутрь двора-колодца.

По пути к гостинице я подкормился маной, набрав её даже больше, чем обычно. Мой запас магической энергии перевалил за тот объём, что характерен для мага со средним уровнем дара. Но мне нужно будет добыть ещё больше маны перед визитом к Жирному. Шут его знает, как повернутся события?

Пока же я взошёл по трем ступеням и проник в небольшой, уютный зал, где чинно ужинали немногочисленные посетители. Между ними с металлическим поскрипыванием и бульканьем ходила ярко начищенная, светло-медная марионетка с круглым туловищем, из которого торчал краник. Она наливала из него горячий чай, довольно бережно беря металлические чашки посетителей.

Хм, а ведь марионетка может так же легко схватить человека за голову и оторвать её…

— Желаете поужинать, сударь? — подскочила ко мне разрумянившаяся симпатичная, курносая девчушка с соломенного цвета волосами.

Её широкие бёдра, крупную грудь и узкие плечи скрывало чёрное, простенькое платьице с белым передником.

— Нет, комнату на ночь, — сказал я.

— У нас имеется парочка, — проговорила девушка, пристально глядя мне в лицо, словно силилась вспомнить меня.

Капюшон, конечно, не стал для неё помехой. Он же не закрывал мою физиономию.

Вдруг в глазах девицы мелькнуло узнавание. А вот я её хоть убей не помнил. Может, она где-то видела прежнего Яна? Светлоград же совсем небольшой город.

— А мы раньше не встречались? — спросил я, задумчиво потирая подбородок.

— Я намедни видела вас в «Белочке», сударь, — сказала девушка и поманила меня за собой. — Я то там работаю, то здесь. Приходится крутиться. Папенька мой по тому году помер, оставив меня совсем одну. Идёмте, идёмте за мной. Я покажу вам свободные комнаты.

— Соболезную. У моего знакомого тоже недавно умер отец, — промычал я, двинувшись за пухлым, сочным задом девушки. Ткань на нём натянулась так туго, словно собиралась порваться.

— Он небось оставил ему хорошее наследство? — чуть завистливо проговорила девица, ступив на резную деревянную лестницу, ведущую на второй этаж.

— Ну так. Кое-что оставил, — проронил я, вспомнив папенькины долги, перешедшие к нам с братьями.

— А мне папенька после смерти оставил только осла. На следующей день и тот сдох. Его ещё и за околицей закапывать пришлось, — с тяжёлым вздохом сказала моя спутница, поднимаясь по довольно крутой лестнице.

Её зад крутился чуть ли не перед моими глазами.

— Кхем, бывает, — просипел я и следом за ней проник на второй этаж.

— Вам комнату с видом на улицу имени Ивана Второго или на сквер поэта Веретенникова? — спросила моя провожатая, достав из