Собрание сочинений. Том 1. Второе распятие Христа. Антихрист. Пьесы и рассказы (1901-1917) - Валентин Павлович Свенцицкий

Пастор. Кажется.

Лия. А знаешь ты, что ни одна женщина тебе не верит?

Пастор (внимательно слушает). Нет. Это для меня совсем ново.

Лия. Да, да. Ни одна не верит. То есть не верит, что ты святой. Конечно, ты прекрасно говоришь о целомудрии. Но ведь мыслей твоих не слушают. Один голос твой слышат. А в нём что-то неистовое есть. Какая-то жажда дьявольская. Кровь загорается. Сердце биться перестаёт. Уверяю тебя, выйди ты на кафедру и скажи: я развратен, я кровожаден, я весь соткан из больных страстей. Уверяю тебя, все женщины с отвращением от тебя убежали бы. Ты выходишь бледный, целомудренный, как золотистый цветок. Голос твой – натянутая тетива. Ресницы опущены. Ты, задыхаясь, говоришь о чистоте непорочной, о святости девства, и за каждым словом твоим дрожит тоска любви, порочное, томительное вожделение. И никто не бежит от тебя. Напротив. К тебе так страшно тянет. Знаешь, я заметила: после твоих проповедей все женщины боятся смотреть в глаза друг другу. Только не думай, что это одно к тебе притягивает. Ты вообще интересен.

Пастор. Ну, уж это что-то вроде объяснения в любви.

Лия (смеясь). Да, пожалуй. У тебя прекрасный лоб. Изумительные глаза. Если в них вглядеться. И очень аристократические руки.

Пастор. Ты меня идеализируешь. Я протестую. Правды ради.

Смеётся резким смехом.

Лия. Что ты смеёшься?

Пастор. Понравилась возвышенная цель: правды ради. Пастор всё должен делать правды ради. Не так ли?

Лия. Постой. Я что-то не понимаю. Но больше всего люблю твои губы. Влажные, тёмно-красные. Точно всегда в крови. Руки у тебя худые, нежные, но страшно властные. Так любят мучить. Хочется повиноваться твоим рукам. Когда ты ласкаешь, электрический ток пронизывает тело. Искры сыплются и обжигают. Ты удивительный!

Пастор. А ты тоже необыкновенный суфлёр.

Лия. Не дразнись. Я помню, как боялась к тебе подойти. Каким ты мне казался неприступным. Точно высокая гора, вечно устремлённая в небо. И в то же время так безумно хотелось совсем другого… Должно быть, я смутно чувствовала, каким ты можешь быть. Знаешь, ты постоянно разный. На кафедре ты один, при Торе другой, при мне третий. У тебя бесчисленное количество масок. Я не знаю, кто же ты, наконец? Я не в силах представить тебя одного в комнате. Какой ты тогда? О чём думаешь? Какое у тебя лицо, фигура, выражение глаз? Жутко становится. Но, право, мне всё равно, кто ты. Хотя из преисподней. Не всё ли равно? Я чувствую над собой твою власть. Так безумно хочется тебе подчиняться. Быть твоей без остатка… до последнего кусочка… Может быть, ты в душе издеваешься; может быть, это дьявольская игра… Всё равно. Пусть!

Пастор. Я сам, должно быть, чья-то игрушка.

Лия. Ну скажи: почему, почему ты такой? Что за таинственные силы живут в тебе? Почему ты так притягиваешь…

Пастор (серьёзно). Это тайна. Разгадывай…

Лия. Нет, право, сам ты знаешь?

Пастор. Я сам знаю меньше всех.

Лия. Почему ты такой разный?

Пастор. Я всегда таков, каков я есть.

Лия. Ты не лжёшь?

Пастор. Если хочешь, я всегда правдив и всегда лгу.

Лия. Что это такое?..

Пастор. Это дьявольские фокусы!

Лия. Неужели ты сознательно меняешь физиономии, смотря по обстоятельствам?

Пастор (шутливо). Ты хотела говорить обо мне, а сама расспрашиваешь.

Лия. Скажи хоть немножко.

Пастор. Я не актёр, Лия.

Лия (тихо). А кто?

Пастор (тоже тихо). Не знаю.

Лия (прежним тоном). Потом, вот ещё: ужасно странно, что все тебе верят. Даже те, кто знает, что ты обманываешь.

Пастор. Я не совсем тебя понимаю.

Лия. Вот я, например, ведь я знаю, что ты обманываешь Тору…

Пастор (перебивая). Я её люблю.

Лия. Не в том дело. Ты её часто обманываешь, чтобы скрыть наши отношения. Идёшь ко мне, говоришь – по делу. Сейчас запер дверь. Каждая ложь тянет за собой две новых. А те, в свою очередь, тянут ещё по две. И всё-таки я тебе верю как никому. Почему это?

Пастор. Я правдив как никто.

Лия. Ну объясни, как это.

Пастор. Я перед собой правдив. В этом и сила моя. И ужас мой. Я не грешу «по неведению» никогда. Не принимаю зло за добро. Не лгу перед своею совестью. Если я погибну, Лия, – гибель моя будет окончательная. Грех к смерти. Сколько бы я для внешних целей ни лгал, всё же есть Существо, которому я не лгу никогда.

Лия. Кто?

Пастор. Бог… Перед людьми легче быть правдивым. Поверь мне.

Лия (восторженно). Ты послан для великих дел!

Пастор. Не подсказывай мне, мой милый суфлёр, нечто из другой комедии.

Лия (смеётся). Ну, вот и рассмешил. И главное, на самом торжественном месте. А всё-таки я права.

Пастор. Нет.

Лия. Нет – да. Для великих дел.

Пастор. Я послан без цели. Со злости.

Лия. О тебе будут говорить по всей стране.

Пастор. Но я не выстрою большого блистающего храма на долгие века.

Лия. Ты зажжёшь светильник.

Пастор (с силой). Я сам сгорю. Только сам. Ни для кого. (Другим тоном.) Ты заперла дверь не для того, чтобы заниматься философией.

Лия (ласкаясь). А для чего?

Пастор. Вот уж не знаю…

Лия. Ну, скажи на ухо… Совсем шёпотом.

Пастор. Да я не знаю.

Лия. Хочешь, я тебе скажу?

Пастор. Скажи.

Лия. Давай ухо… (Смеётся и целует.)

Пастор. Я ничего не слышу.

Лия (продолжает смеяться и целовать). Слышишь? Слышишь?

Пастор. Да… Кажется…

Лия. Сегодня вечером ты будешь говорить. Как я счастлива! Это лучшие часы в моей жизни.

Пастор. Сегодня я буду в ударе. На это у меня есть особые причины.

Лия. Новая любовь?

Пастор (серьёзно). Нет, ненависть.

Лия. О чём ты будешь говорить?

Пастор. Я буду обличать ложь.

Лия (страстно обнимает его). Милый, милый.

Пастор отодвигает кресло. Несколько секунд смотрят пристально друг другу в глаза. Лия облокачивается на спинку дивана. Глаза её полузакрыты.

Пастор (медленно, почти шёпотом). За городом. На берегу моря. В сосновом лесу у меня есть маленькая дачка. После моей речи… поедем. Хорошо?

Лия (молчит).

Пауза.

Пастор. Там всегда жарко натоплено… Раскалённые стены… На окнах цветы… Душно, как в угарной комнате… Бархатный ковёр… На стенах ружья, как в разбойничьем притоне… И длинный шёлковый хлыст… Свистит как стрела… Мы не будем ждать конца праздника. Мы встретимся у подъезда… Я отвезу тебя в лес… В дачке окна лопаются от жара… Если ты будешь кричать… Просить пощады… Ни