Рождение богов I. Иллюстрированный роман - Алекс Кимен

ее сердце наливалось тоской и отчаянием. Девушка вспомнила свои опасения. Боги не могли дозволить смертным принимать решения. Судьба привела ее сюда и велит остаться здесь до конца дней.

Алексиус хлопнул ладонью по столу и решительно поднялся.

– Извини. Мне нужно срочно уехать. На два-три дня.

Пандора проводила его взглядом. Внутри словно лопнула какая-то струна. Все кончено.

Но она нашла в себе силы сдержаться.

– Алексиус!

Он обернулся и вопросительно посмотрел на нее.

– Ты хотел мне что-то сказать…

– Извини… В другой раз, – и он быстро направился в свою комнату.

Свиток остался на столе.

Когда дверь за Алексиусом захлопнулась, Пандора схватила папирус, развернула его дрожащими руками и пробежала глазами аккуратные ровные строчки:

«Уважаемый господин Алексиус, благодарение богам! Мне наконец удалось найти нужного тебе человека. Если ты заинтересован в сделке, тебе следует действовать немедля. Соблаговоли захватить с собой требуемый залог в размере двадцати мин серебра. Желаю здравствовать и процветать…»

Глаза девушки начали заливать слезы. Она наскоро вытерла их краем пеплоса.

Раздался шорох, Пандора вздрогнула и обернулась. Рядом стоял Алексиус и укоризненно глядел на нее. Как же она не заметила, что он вернулся? Девушка аккуратно свернула папирус и протянула ему. А потом долго смотрела на захлопнувшуюся дверь.

2

Следующий день прошел как во сне. У Пандоры не было сил выйти из комнаты. Почти все время она провела в кровати, с замиранием сердца прислушиваясь к шуму со двора. Нет, она уже ни на что не рассчитывала, но все же… Последняя надежда тихо угасала с лучами заходящего солнца. Что же заставило Алексиуса так поступить с ней? Ведь в том послании не было ни слова о корабле! И все-таки он предпочел какую-то сделку… А она почти поверила… Почти…

Хотя чему предпочел? Освобождению рабыни? Почему она вообще решила, что Алексиус собирался ее освободить? Разве он когда-нибудь кого-нибудь освобождал? Может, Агариста ошиблась или что-то не так поняла? Возможно, Алексиус действительно хотел отправить ее домой, но помешала болезнь. А сейчас он просто передумал. Может, она была чересчур самонадеянна или горда и чем-то оскорбила его? Ведь ей нравилось дразнить Алексиуса, и теперь она пожинает плоды своего легкомыслия…

Девушка задумалась: смогла бы она вести себя иначе – более почтительно, дружелюбно? Нет… Это невозможно. Такое притворство выше ее сил. Нет! Все это было бы бесполезно. Боги не зря привели ее сюда. Здесь ее судьба, нужно только понять, чего ждут от нее боги? Размышляя об этом, девушка погрузилась в сон.

3

Утром Пандору разбудили крики, смех и дворовая суета. Странно, почему Лина еще не пришла? Движимая какой-то тайной надеждой, Пандора умылась, наскоро привела себя в порядок и вышла во двор.

Там собрались почти все слуги. Они болтали, шутили, что-то громко обсуждали. Эфимия сидела за обеденным столом, а перед ней стояла открытая шкатулка с деньгами. Рядом лежала пара восковых табличек. Подслеповато щурясь, ключница водила по одной из них пальцем.

Лина заметила Пандору и изобразила смущение:

– Ох, госпожа, прости! Не успела к тебе зайти. Обожди немного, и я помогу тебе с прической.

– Что происходит? Почему такая суета?

– Сегодня же пятый день нового месяца! – служанка удивленно смотрела на Пандору.

– И что?

– Ох, госпожа, ты же… – Лина смущенно замолчала. Но тут же спохватилась. – Ты же не знаешь!

– Что я не знаю?

– Каждый пятый день месяца – выплата жалования.

– Жалования? – Пандора опешила. – Это как?

– Ну, все слуги получают деньги за свою работу…

– Подожди… Жалование? Как судьи в гелиэи?

Лина равнодушно пожала плечами:

– Извини, госпожа, не знаю, как у вас в гелиэе, а у нас каждый слуга получает по оболу в день. За хорошую работу можно получить еще больше! А вот если что испортишь – Эфимия удержит. Мне за то, что я тебе помогаю, пятнадцать оболов в этом месяце доплатили, – Лина помолчала и вздохнула: – А за разбитую амфору – три удержали.

– Но… – Пандора изумленно хлопала глазами. – Почему Алексиус платит жалование? Разве рабы…

– Всемогущие боги! Какие рабы, госпожа? Здесь нет рабов!

Пандора недоверчиво смотрела на Лину.

Та стала объяснять:

– Господин Алексиус освобождает всех слуг. А за работу платит жалование. Но часть жалования удерживает, чтобы вернуть стоимость раба. Мне еще почти три года нужно отрабатывать. Хотя я уже почти мину скопила! Смогу и раньше вернуть денежки! Где мне их здесь тратить?

– А что делают слуги после того, как выплатят долг?

Лина усмехнулась:

– Таких еще нет. За год, и даже за полтора, столько денег не скопить. Но… – она задумчиво потерла кончик носа. – Господин сказал, что никого после выкупа держать не будет, если кому уйти захочется. А кто не захочет – может остаться и еще больше жалование получать. Я думаю, почти все останутся. Здесь хорошо. Господин Алексиус добрый и щедрый. Харчи опять же… Еще господин говорил, что скоро будет дома для слуг строить. Представляете? Отдельный дом! Я тогда и замуж смогу выйти… – Лина мечтательно закатила глаза.

Внимательно оглядевшись вокруг, Пандора поразилась своей недогадливости. Как же так вышло, что за два месяца она так и не узнала об этом? Хотя… Слуги с ней почти не говорили… Девушка остро ощутила свою чуждость и одиночество. Никому здесь нет до нее дела. Более того, она единственная рабыня в этом доме. Единственная! Как же глупо и наивно с ее стороны было надеяться хоть на что-то… Только ей Алексиус совершенно сознательно не дал ни единого шанса на освобождение! Осознание этой чудовищной несправедливости затопило ее мысли и чувства.

Лина с беспокойством следила, как бледнела Пандора.

– О боги! Госпожа! С тобой все хорошо? Присядь…

– Все в порядке…

– Нет, нет. Присядь… Сейчас принесу вина.

Пандора собрала последние силы, гордо подняла подбородок, расправила плечи и, не глядя ни на кого, направилась в свою комнату.

4

Пандора долго не могла сомкнуть глаз. Сердце обжигали злость, боль и отчаяние. Она достала из-под матраса бронзовый кинжал и долго любовалась отсветом лампад на его потускневшем лезвии. В голове вертелись слова данной Алексиусу клятвы. Как же там было? «Пусть боги покарают ее и любого другого…» Так в чем же состоит благоразумие простой рабыни, в котором она клялась этому лжецу? Если сам Алексиус заставит ее потерять благоразумие, будет ли этого достаточно, чтобы обрушить на него кару богов? Или роль божественного возмездия ляжет на ее плечи?

А может, все совсем не так и ей уготовано быть