Музыка для мужика. История группы «Ленинград» - Максим Семеляк

У нас же как? У нас же не выгоняют из коллектива. Нас бы давно уже с Севычем выгнали, потому что толку-то от нас мало. А не выгоняют, потому что толку от нас много.

Алина Крупнова

Шнур очень умный. На самом деле умный. Роскошный собеседник, если хочет, и абсолютно некомфортный, если не хочет. Идеально умеющий себя вести человек. Когда ему нужно было, чтобы все развалилось и ушли лишние люди, оно развалилось. Когда нужно, чтобы все братались и всем становилось хорошо, всем становилось хорошо.

Сергей Шнуров

Айпод — это фуфло. К тому же я не люблю наушники, и мне очень не нравится, если музыку ты слушаешь один и не с кем даже поделиться или если соседи звонят в панике. Самая хорошая музыка — это которая на концерте. Вторая тема — это когда она орет дома из колонок, это чуть ближе к концерту. А когда наушники — это извращение какое-то. Айпод вообще зло, потому что нивелирует абсолютно всю музыку в принципе — ты можешь слушать абсолютно все, для тебя это не событие никакое. Хуже радио.

Дмитрий «Демыч» Беляев

Серега в юности был очень подкован в западной рок-музыке — это от старшего брата у него. Потом начал интересоваться авангардистской классикой — Шенберг, Штокхаузен, Айвз. А когда он сам музыкой начал заниматься серьезно, особенно уже ничего не слушал. Ну а чего слушать, если ее и так уже хватает?

Олег Гитаркин

Шнур на самом деле неплохой музыкант, но ему не хватает вкуса. С другой стороны, он ему не особо нужен. Да и вообще дело во внутреннем драйве. В конце концов, весь «Ленинград» держится на Шнуре, а не на ровных барабанах Кощея. Он мог бы один выступать или с тремя людьми, я вообще не понимаю, зачем ему пятнадцать человек. Я видел, как он играет на гитаре и на басу, — он на самом деле хороший музыкант. А как певец, он просто выдумывает себе разные истории. Мы вот писались, он говорил: надо выбрать манеру, могу как Папанов, могу как Миронов, могу как этот… ну есть у него манера дурацкая под этого джазиста, не помню, как зовут. Ну и если послушать внимательно все его альбомы, то понятно, что у него всего две или три манеры. Ну, он ими овладел, молодец. У многих вообще нету никаких манер.

Сергей Шнуров

Какой-то вес мое поведение имеет, но я не унываю по этой части. Вписываюсь во всякое говно, чтобы, собственно, душой не стареть. Премии веду, награждения всякие, стараюсь не забывать о своей юности.

Стас Барецкий

Смысла мало в жизни. А Шнур мыслит реально, он не летает в облаках. Как он сохранил эту черту, я не знаю.

Иван Дыховичный

У Шекспира сказано: они поймали общий тон, и он выносит их на поверхность. Шнурова, разумеется, стали использовать и так или иначе подставлять, это нормально. Но Сережа правильный человек, широкий. Не надо себя экономить. От этого хуже не делается.

Дмитрий «Демыч» Беляев

Я Сереге неоднократно говорил, что я бы уже лично просто сдох, если бы существовал в таком эмоциональном ритме, как он сейчас.

Сергей Стишов

Шнур неожиданно позвонил, говорит: завтра буду у вас в Гоа, приезжаем на пять дней снимать передачу. Встречай! Передача получилось полное говно, но, как ни странно, не из-за пьянства Шнурова, а из за распиздяйства съемочной группы. Один из операторов сразу же отвалил в Моржим к Буслову, больше мы его и не видели, а Шнур фактически не бухал. Шнур ел! Я показал ему несколько европейского уровня ресторанов, где подают стейки, так вот он оттуда и не вылезал, съедая по три штуки за раз, особенно ему приглянулся еврейский ресторан «Зурис», тем более за все платило телевидение, я тоже пару раз поучаствовал в халявной трапезе. Гоанская тусовка неоднородна в своих музыкальных пристрастиях, но в основном это транс-туса, люди, которые проводят по полгода в Гоа, ну а потом начинают колесить по миру, посещая различные трансовые фестивали, естественно, никто из них не ведет счет отечественным поп-рок проектам, даже таким скандальным, как «Ленинград». Меня попросили познакомить с несколькими русскими, которые живут в Гоа, чтобы Шнур взял у них интервью. Большинство либо отказались из-за нежелания светиться на ТВ, либо спрашивали, сколько им заплатят денег, но те, кто согласился поговорить, совершенно были не в курсе, кто такой Шнур. Мы сидели в Чапоре в джус-центре, люди подходили, здоровались, спрашивали у Шнура, как его зовут. Шнур даже начал немного напрягаться, но виду не подал. Окончательно добила ситуацию девушка Надин, которая умудрилась три раза переспросить у него, как его зовут. Единственный человек, который узнал Шнура, был какой-то питерский торчок, который подвалил к нам в джус-центре и пытался навязаться Шнурову в друзья, еле мы от него отделались. По большому счету в Гоа каждый сезон отдыхает довольно большое количество звезд, и узнают лишь Дельфина (который там живет уже лет десять), Жанну Фриске и Титомира, остальные скляры и анфисы Чеховы остаются незамеченными. Кстати, и на Мика Джаггера особого внимания в прошлом сезоне никто не обращал. Там свои кумиры и свой мирок, все голые и нет авторитетов, кроме Шивы.

Шнуров со съемочной группой передвигались на автобусе с водителем и переводчиком. Переводчик учился в Симферополе, сравнительно недавно, поэтому вместо русского языка он говорил на украинском, так что съемочная группа так и оставалась в неведении, что же происходит. Понять украинский с индийским акцентом было для них сложнее, чем хинглиш. Шнур привез с собой свой телефон «Вирту», и в какой то момент, находясь в автобусе, мы обнаружили, что телефончик-то спиздили. Стали мы на него звонить, а тут водитель к нам высовывается из своей кабины и, улыбаясь, как лучший друг, спрашивает: «Вы телефончик не теряли, друзья, а то я тут трубку нашел, ну и положил к себе, чтобы никто не украл». Оказалось, что кнопка выключения телефона «Вирту» незаметна, если не знать, где она расположена, иначе говоря, водитель спиздил телефон, но не смог его выключить.

Стас Барецкий

Мне как-то передали, что, типа, Шнуру нравятся мои песни. А у меня было два альбома записано, до «Игрушек» еще. Песни я писал для себя, никакой славы не хотел. Не знаю, где он их услышал. Забили стрелку в офисе, приехали, ну и забухали, потом полетели в Москву, там отдыхали, ходили по музеям. Сразу сошлись. Что-то он во мне разглядел, удивительно даже.

А потом еще раз встретились в офисе с ним и с Андрюхой Андромедом. Говорят: давай в «Ленинград» к нам. Я: ну, хуй знает. Были у меня большие сомнения, не сразу я согласился. Я и фанатом-то «Ленинграда» никогда не был. Хотя тема, безусловно, пацанская. Умирали же, реально, с песнями «Ленинграда» — вот у меня пацана убили знакомого, а в машине нашли окровавленную кассету группы «Ленинград». У нас в Ломоносове реальный культ группы. «Ленинград» — это же фишка для простых людей из маленьких городков. Я как-то пригласил Шнура в клуб к себе в городе, так его просто стали рвать на части. Невозможно было посидеть, в результате мы прыгнули в тачку и уехали.