Утраченный покой - Любовь Михайловна Пушкарева

что не злоумышлял против тебя и если в чем-то и виноват, то только в глупости. Он не нашел ни меня, ни Грея, когда ушел от тебя, и поэтому сообщил Седрику. Никто не ожидал… такого… такой глупости и подлости. В общем, он сказал, что скорее всего, ты в поместье Седрика. И мы поехали туда. Много времени ушло на то чтобы восстановить нас, и дорога много времени отняла, у поместья мы были к закату. Пришлось переждать мое опустошение. Нас впустили без боя… Так…стремно было. Волки готовы были разорвать нас голыми руками, но их сдерживал приказ. Такой лютой, концентрированной ненависти я еще не ощущал на себе. Грей как взбесился и, увидев Румана, набросился на него с криком: «Где она? Что он с ней сделал?» А Руман… Он… На мгновение он показал свою вину, потом попытался как-то соврать и Грей набросился на него с кулаками. И Руман озверел, прорычал оскорбления в твой адрес и обвинения. Грею хватило, он перекинулся, Руман тоже, и они стали драться.

– Он убил Румана? – в ужасе спросила я.

– Нет. Он пытался быть с ним помягче, а Руман дрался в полную силу, пытаясь убить. В конце концов Грей сломал ему лапу и сильно цапнул за бок. Волки начали терять контроль над собой, и я уже боялся, что не спасу Грея, как появился Седрик. Хреново он выглядел, будто мертвяка кормил неделями, но шавок усмирил и выдернул в людей Румана и Грея…

Я сжимала руку Шона и вдруг увидела всё его глазами: голые и окровавленные Тони и Руман полулежали друг против друга. В глазах Румана застыла тоска и боль, он пополз к Седрику и тот присел на корточки, жестко взяв мужчину за подбородок.

– Ты нарушил приказ!

Руман закрыл глаза и скульнул, как от удара.

– Я не буду тебя лечить.

И волк не посмел издать ни звука.

– Отлично! – в сердцах бросил Тони, – Он за тебя подохнуть готов, а ты не будешь его лечить. Отлично! Где Пати?! Где она?

– Я не знаю! – зло проорал в ответ Седрик, – Пшел вон, пёс!

– Думаешь, мне можно врать, раз я не слышу этого вашего треньканья? Что ты с ней сделал? – и превозмогая боль, Тони вскочил на ноги.

– Она сама с собой это сделала! – зарычал Седрик, – Почти убила себя на моей территории. Сучка безмозглая. Я не дал ей подохнуть, накормил. Да! Я дал ей силу!

– Что? – тихо переспросил пес. – Как ты дал ей силу?

По лицу Седрика прошла судорога.

– Ты… Ты изнасиловал ее, пока она была без сознания? – еще не веря, спросил Тони.

– Тупая псина, не понимаешь…

– Заткнись, мразь! – от его крика даже Шона передернуло, а Седрик застыл с удивлением на лице.

– Думаешь, я не знаю, что значит твой дохлый вид, – с ледяным спокойствием продолжил Тони. – Ты клятвопреступник. Она победила тебя и скрыла эту победу. А ты… Где она?

– Не знаю, – бросил Седрик отвернувшись, – Она ушла отсюда сегодня утром.

Тут в разговор вмешался сам Шон.

– Ты единожды ее…

Седрик бросил на него взгляд жгучей ненависти.

– Нет!

Тони сорвался с места, но Шон успел схватить его.

– Пусти! Пусти, Чери!

– Руман умрет за него! Посмотри!

Действительно полуживой верволк привстал на четвереньках, готовый броситься в любую секунду.

– Не стоит эта мразь жизни твоего друга. Потом доберемся! – со смертельной угрозой произнес инкуб.

Лица Седрика не было видно, он стоял, почти отвернувшись от всех.

– Франс, князь вампов, интересовался, что с ней, – вдруг произнес он. И я похолодела от страха вместе с Шоном.

– Вампы ищут ее, – бросил Седрик, уходя. – Им я ничего не могу запретить, как запретил волкам. Но не испытывайте моего терпения! – проорал он, обернувшись. – Убирайтесь!

Воспоминание пропало, я слишком разволновалась и потеряла настрой.

– Мерзость! Какая же он мерзость! Он хотел отправить тебя к вампам в надежде, что те пленят тебя! И ты не сможешь ему отомстить. Низкая трусливая тварь! Как хорошо, что ты его не послушал.

– Я послушал, Пати…

– Что?…

– Мы пошли к вампам.

– Вас кусали? Тони кусали? – я в бешенстве трясла его за грудки.

– Тони не кусали. Меня – да, но…

Я выпустила его, старясь успокоиться. Тони не кусали…

– Если бы его укусили, я бы тебя не простила, Шон. Ты старший над ним, ты не должен был подвергать его риску.

– Прости. В следующий раз я врежу ему по башке и свяжу.

Я слабо улыбнулась, Шон не шутил, он действительно так сделает.

– А ты как?

– Я? – и он, улыбаясь, взял меня за руку, настраиваясь передавать воспоминания, я тоже постаралась успокоиться и видеть.

Пока мы не настроились, воспоминание воспринималось смазано и нечетко…

31

Когда инкуб и оборотень вышли за кованую ограду, Тони наконец натянул рваные джинсы, прихваченные Шоном. Машину вел Шон и одновременно делился планами с Венди. Сошлись на том, что надо встретиться поближе к резиденции Франса.

– Эй, Чери, – подал голос дремавший на заднем сидении пес. – Задумал в одиночку к мертвякам соваться?

– Ты слаб, – хмуро ответил Шон.

Тони взорвался, метнувшись к нему.

– Не настолько, чтобы не прикрыть тебе задницу, красный. Один ты не пойдешь. И точка.

– Помирать, так вдвоем, – тихо бросил он, откинувшись обратно.

И я почувствовала тепло, охватившее Шона от этих слов. Инкуб боялся вампов, ненавидел и боялся. Он опять связался с Венди и попросил найти оружие для Тони, серебряную саблю она уже ему везла.

На месте встречи опять собралась вся компания, но с пополнением. Ники и Венди уже мало чем могли помочь, второй раз за сутки наполнить vis-резервуар Тони они не могли. Но Фрешит привел волчицу. Крепко сбитую, некрасивую и сильную духом женщину лет сорока. Тони с удивлением уставился на нее, а она в ответ горько скривилась.

– Да, я ренегат, и работаю на него, – кивнула на болотника. – Доволен?

– Да, – коротко ответил Тони, – Но можно знать, почему?

На ее лице мелькнула тихая улыбка.

– Он лучше Седрика.

Пес пристально глянул на Фрешита.

– Хочется верить. Ну… пошли, что ли…