Блитвуд (ЛП) - Гудман Кэрол

— Прямо в Шотландию, да? У вас семья там?

Я едва не расплакалась.

— Нет, — хрипло выдавила я, — не семья.

Стоило мне оказаться на улице, как холодный воздух проник под расстегнутый воротник и распустил свои ледяные мазки вплоть до моих влажных лопаток. Казалось, будто кто-то положил руки на мою спину. А потом я услышала колокольный звон в голове. Я резко обернулась. Тень переместилась от парадного крыльца соседнего к почтовому отделению трактира. Я искоса посмотрела на эту тень, яркое зимнее солнце, отражавшееся от стеклянных окон трактира, на мгновение ослепило меня. Я прикрыла глаза и увидела его — мужчину в накидке. Он стоял рядом с колонной, лицом обратившись ко мне, фетровая шляпа отбрасывала тень на его лицо.

Затем он приподнял шляпу и улыбнулся мне. Струйка дыма вырвалась из его рта.

Я хотела закричать. Я хотела убежать. Но внезапно поняла, что устала бегать. Моя мама всю свою жизнь провела в бегах, и посмотрите, к чему это привело.

Я распрямила спину и почувствовала, как лёд вдоль моих лопаток превратился в сталь. Я широким шагом пошла по дороге из плитняка, прямиком направившись к мужчине в накидке. Две женщины убрали юбки с моего пути и что-то зашептали, прикрываясь меховыми муфтами. Пусть Великий Мастер Теней нападёт на меня здесь перед хорошими людьми Райнбека. Пусть он натравит своих ворон на меня и превратится в извивающегося дымового монстра. Пусть он…

Он низко поклонился передо мной, отведя шляпу в сторону. Я резко остановилась, и мои каблуки заскрипели по голубоватому плитняку. Задержав дыхание, пока он поднимал голову, я приготовилась к встрече с монстром.

Вместо этого, симпатичный джентльмен, возможно, возраста лет так сорока с небольшим, с утончёнными чертами, улыбнулся мне. У него было вытянутое узкое лицо, орлиный нос и тёмные волосы, зачесанные назад от высокого лба с двумя серебристыми полосками на висках, которые были похожи на крылья. Его глаза были тёмными — почти такими же чёрными, как у Рэйвена, но льстивые и холодные. Одна бровь была лукаво вскинута в вопросе.

— Не уверен, что имел удовольствие познакомиться с вами, мисс. Могу ли я как-то быть вам полезен?

Неужели я подошла не к тому мужчине? Я вообразила ту струйку дыма?

— Я… эм… перепутала вас с кое-кем другим, — заикаясь, произнесла я.

— Ах, какое облегчение. Вы приблизились ко мне так, словно испытывали ко мне кровную месть. Не хотел бы я быть человеком, что перешёл вам дорогу. Позвольте мне представиться.

Он протянул руку. Словно поднятая за веревочку, моя рука поплыла вверх и очутилась в хватке его ладони. Это было сродни погружению руки в ледяную воду. Лёд распространился по моей ладони, вверх по руке, и достиг груди — холод был настолько сильным, что обжигал. Я опустила взгляд, ожидая обнаружить либо глыбу льда, либо обугленный кусок, там, где была моя рука. Моя рука в перчатке беспечно лежала в его обтянутой перчаткой ладони, но теперь я не могла забрать её, словно она была в ловушке внутри металлических тисков. Я снова подняла на него взгляд.

— Юдикус ван Друд, — сказал он.

— Авалайн Холл, — ответила я, почувствовав, словно кто-то другой говорит за меня.

Онемение достигло моих губ. У меня было ужасное ощущение, что с них может сорваться что-то неуместное — возмутительно неприличное, похабное, тарабарщина.

— Ах, мне кажется, я знал вашу мать, — сказал он. — У вас её глаза. Мои соболезнования в связи с её безвременной кончиной.

— Спасибо, — вымолвила я застывшими губами, — за ваше сочувствие.

Внутри я кричала. Я предпочла бы кричать непристойные вещи, нежели обмениваться вежливыми фразами с человеком, который до самой смерти преследовал мою маму.

— Какая жалость, — продолжил он, щелкнув языком так, как будто смерть моей матери была разбитой вазой. — Для такой прекрасной женщины, умереть настолько молодой. Боюсь, что её тело было ослаблено слишком большой интеллектуальной нагрузкой. Образование может оказать такое неудачное воздействие на более слабый пол. Даже после того, как она уехала из Блитвуда, она потратила впустую своё время, читая глупые книги, не так ли? Вообще-то, последние несколько месяцев, она была занята поиском конкретной книги, не так ли?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я пыталась сжать губы, но они открылись сами по себе.

— Д-да… она отправляла меня в библиотеку за к-кое-какими книгами.

Горячие слёзы подступили к моим глазам, но они заморозились, прежде чем смогли пролиться. Обжигавший лёд добрался до моих глаз. Скоро он достигнет моего мозга, и тогда я буду полностью его.

— Я лишь надеюсь, что вы не пойдёте по стопам своей матери, Ава. Я был очень обеспокоен, когда услышал, что вы изучали Специальные Коллекции Блитвуда.

Я хотела спросить, откуда он это узнал, но слова не выходили из моего рта. Он улыбнулся, раскрыл губы, и из его рта повалил дым. С ужасом я наблюдала, как дым принял форму воро́ны, которая захлопала крыльями и села на его плечо. Я хотела повернуть голову и посмотреть, видел ли это кто-нибудь ещё, но не могла двигаться.

— Неважно, кто сказал мне, что вы просматривали Специальные Коллекции. Я знаю, что вы не нашли её там. Но я заинтригован этой короткой прогулкой на почту. Вы нашли копию книги? Если это так, я бы очень хотел знать, где.

Имя и адрес мистера Фарнсуорта были на кончике моего языка. Я укусила внутреннюю часть щеки, чтобы не произнести их. Вкус крови мгновенно растопил лёд во рту. Железо и кровь, как однажды сказал нам мистер Йегер, были нашими лучшими защитниками против другой магии. Но этого было недостаточно. Имя почти сорвалось…

Церковные колокола начали отбивать полдень. Ван Друд повернул шею в сторону звука. В ту секунду, когда его глаза потеряли контакт с моими глазами, я почувствовала, как ослабевает лёд. Я вырвала руку из его хватки, но всё ещё не могла двигать ногами. Он рывком повернул голову назад ко мне.

Прозвучал девятый удар. Если я не сбегу до того, как закончится звон, я выдам ему имя мистера Фарнсуорта, и с ним случится что-нибудь ужасное. Колокола пробили десятый раз, и я услышала эхо внутри себя, чугун колокола отразился в железе моей крови. Колокола пробили одиннадцатый раз. Звук был внутри меня, он был частью меня. Я была колокольным ребёнком. Колокола принадлежали мне.

Колокола пробили двенадцатый раз.

Юдикус ван Друд поднял руку и потянулся ко мне.

Колокола пробили тринадцатый раз.

Его глаза широко распахнулись, чёрные зрачки почти затмили белки.

Колокола пробили четырнадцатый раз.

Его рука застыла в воздухе. Тень ворона на его плече разлетелась на осколки, как и лёд, который сдерживал меня.

Колокола пробили в пятнадцатый раз. Сколько ещё у меня было ударов? Я должна бежать.

Я посмотрела в глаза ван Друда. Чёрные зрачки полностью поглотили белок. Тьма бурлила как дым. Вена так сильно пульсировала на его шее, казалось, что она вот-вот взорвётся.

Я улыбнулась.

— Моя мама всегда говорила, что мужчины, которые выступают против женского образования, боятся, что женщины станут слишком сильными, поскольку те сами слишком слабы. У вас есть слабость, мистер ван Друд. Я найду её и уничтожу вас за то, что вы сделали с моей матерью. Хорошего дня.

Я развернулась и пошла назад по дороге из голубого плиточника. Булавки и иглы пронзали мои ноги, пока конечности медленно оживали. Я должна была сосредоточиться на том, чтобы не упасть и не сорваться на бег. Колокола всё ещё звонили. Мужчины и женщины стояли на улице, глядя вверх на колокольню церкви, некоторые подходили к церкви.

Я не знала, почему колокола до сих пор звонили, но понимала, что должна убраться как можно дальше от ван Друда, прежде чем они умолкнут. Теперь улицы были переполнены горожанами, которые задавались вопросом, почему их церковные колокола звонят, словно извещая о похоронах или предупреждая о пожаре. Я пересекла улицу, желая уйти подальше от ван Друда, и ускорила свой темп, когда мои ноги разогрелись. На углу Ливингстон Стрит я столкнулась с низкой пухлой женщиной.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})