Ваше благородие - Олег Васильевич Северюхин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Время идет неумолимо. Оно не подчиняется тем, кто работает круглые сутки или круглые сутки сидит себе на диване и предается мечтаниям. Все эти сетования на то, что время летит быстро или время идет медленно, ничего под собой не имеют. Длительность секунд не изменилась ни на миг. Хотя миг — это русская мера времени, равная секунде.
Все словари дают определение, что миг — это очень короткий промежуток времени; мгновение, момент. Однако момент — это средневековая английская мера времени, равная полутора минутам. Один час — это сорок моментов.
Если вам говорят: подождите момент, то вам нужно ждать не менее полутора минут.
Есть и старославянские единицы времени. Начнем с календаря. В календаре век или, как его называли, круг жизни содержит сто сорок четыре Лета. В каждом Лете было девять месяцев и три сезона — Осень, Весна, Лето. Отсюда и слова пошли — летопись, летоисчисление, сколько вам лет. Ведь никто не спрашивает, сколько вам годов? Все говорят, а сколько вам лет? Итак, Лето — девять месяцев. Месяц — сорок один или сорок дней (в зависимости от того нечетный или четный месяц). День — шестнадцать часов. Час — сто сорок четыре части. Часть — одна тысяча двести девяносто шесть долей. Доля — семьдесят два мгновения. Мгновение — семьсот шестьдесят мигов. Миг — сто шестьдесят сигов. Слово «сигануть» как раз и пошло отсюда. Сиг — четырнадцать тысяч сантигов. Новые сутки начинались с заходом солнца. Только у российских пограничников новые пограничные сутки начинаются с заходом солнца, то есть в двадцать часов, как и у прародителей наших. Да и слово сутки есть только в русском языке и в славянских языках. Сутки — это соединение, стык дня и ночи.
Неделя состояла из девяти дней: понедельник, вторник, тритейник, четверг, пятница, шестица, седьми-ца, осьмица и неделя. Все месяцы начинались в строго определенные дни недели. Например, если первый месяц года начинается во вторник, то и все остальные нечетные месяцы будут начинаться во вторник, а четные — в седмицу.
Чего-то вспомнилось, когда мы в училище выясняли, почему пограничные сутки начинаются в двадцать часов. Кое-что осталось от календаря и сегодня. Поминовение умершего родственника совершается через неделю (9 дней) и через месяц (40 дней), то есть на девятый и сороковой день.
Я тут подсчитал, что славянский век намного длиннее европейского. В европейском веке 1200 месяцев и 36 000 дней, а в славянском веке 1298 месяцев и 51 920 дней.
Но черт подери, время идет, а Петровас и Сивковы как сквозь землю провалились. Слежку за собой не наблюдаю. Это не значит, что ее нет. Возможно, что за мной ведут наблюдение издалека, отпуская на почтительное расстояние.
Глава 53
В первый вторник апреля на афишной тумбе справа я увидел черный крест. Небольшой крестик на уровне пояса. То есть рисовавший крест человек не махал руками, выискивая удобное место, а подошел к тумбе и спокойно рисовал на уровне опущенной руки.
На следующий день я отпросился в Публичную библиотеку и около половины двенадцатого до полудня был в районе обусловленной встречи. Все было спокойно.
Я зашел в подворотню и закурил. Мало ли зачем офицер зашел в подворотню. Прохожих было мало, а в подворотню никто не заходил и не выходил.
По Сивкову можно было проверять время, и одет он был в приличное пальто темного цвета.
— Вы располагаете временем для встречи? — спросил он. И получив утвердительный ответ предложил поехать на извозчике.
Выйдя на проспект, мы взяли лихача.
— На Гороховую, — сказал Сивков, — дом шестьдесят четыре.
На Гороховой Сивков-младший передал меня Сивкову-старшему, солидному господину, похожему на купца или приказчика, который кивком головы пригласил следовать за ним. Меня привели в комнату, где стоял стол с четырьмя стульями, а ближе к окну стояло бюро с письменными принадлежностями.
«Неужели по вечерам Распутин пишет стихи или мемуары?» — подумалось мне.
Минут через пять в комнату вошел Распутин.
— А ты чего сидишь-то, ваше благородие? — командным голосом спросил старец, который был лет на пятнадцать старше меня. — Все просители стоя излагают просьбы.
— Садись! — приказал я. — Гордынюшку-то свою не отбросил, как я тебе говорил? Так ведь я могу выполнить свое обещание, — сказал я и наполовину вытащил шашку. — Остальное все сделает Господь наш.
Распутин плюхнулся на стул и силился вспомнить, почему я с ним так разговариваю.
— У тебя что, память отшибло? — спросил я. — Может, тебе напомнить энскую съезжую? Я о чем тебя предупреждал и что я тебе говорил?
— Ангел? — только и сказал Распутин.
— Мозги-то свои не все мадерой повымыл? — спросил я. — Почто ничего не делаешь? Царя с семейством погубить хочешь. Кого-то ты на его место приготовил?
— Ваше благородие, — заговорил Распутин, сидя на краешке стула и в готовности бухнуться на колени, — никак не знаю, как подступиться к этому делу. Ведь скажи я им это, меня же на плаху сразу отправят, а так я по мере своей возможности все время помогал вам…
— Слушай меня внимательно, — сказал я. — Самым главным охранителем царя в России является премьер-министр и министр внутренних дел Столыпин. Он и тебя бережет.
— Как бы не так, — запротестовал Распутин. — Да он мой самый первейший враг.
— Слушай дальше, — сказал я. — Охранка царская готовит покушение на Столыпина. В сентябре агент охранки совершит покушение на него в Киеве, куда он поедет с царем на открытие памятника Александру Второму. Так вот, ты и должен убедить царицу, что Столыпин — это есть главный их охранитель от революций и войн, и что царь должен даровать народу конституцию и сделать свое правление как у своего кузена в Великобритании, который не боится никаких революций, помня о своем предшественнике короле Карле Первом, которому Кромвель отрубил голову. Ты хоть запомнил то, что я тебе сказал?
Немного подумав и пожевав губами, Распутин сказал:
— Ничего не помню. Ты уж, ваше благородие, еще раз расскажи, да так, чтобы никто не подумал, что это слова не мои.
— Давай запоминай, — сказал я. — Тебе приснился ангел. Он сказал, чтобы царь съездил в Англию к брату своему королю Георгу. Запомнил? Георг должен научить царя, как избежать революции. Ангел сказал, что вся надежда царя на Столыпина. Столыпина хотят убить в Киеве в сентябре. Запомнил?
Распутин довольно толково пересказал все, что я ему рассказал.
— И учти, — сказал я, — через три года начнется
