Демон пробуждается - Роберт Сальваторе

Пирет Талме, как, по-видимому, и другие крепости Береговой Охраны, на деле отнюдь не оправдывала свою репутацию бастиона стоицизма. Гулянки практически не прекращались на протяжении всех четырех месяцев, которые Джилл провела здесь. Даже сейчас, поздно ночью, неся свою караульную службу на невысоких стенах крепости, она слышала звуки шумной пирушки — звон стаканов, бесконечные тосты, непристойности, смех, крики женщин, преследуемых и преследующих.

Всего охранников здесь было сорок, среди них лишь семеро женщин. Джилл, с ее единственным и глубоко огорчительным опытом личных взаимоотношений с мужчинами, это соотношение огорчало и настораживало.

Вскоре один потрепанный с виду солдат — мужчина лет сорока по имени Гофлав, проведший половину своей жалкой жизни в армии, в том числе лет десять в Береговой Охране, меняя одну уединенную крепость на другую — нетвердой походкой поднялся на стену и направился к Джилл.

Она вздохнула, возвращаясь к реальности. Особого страха не было; этот пьяный неряха, скорее всего, даже не доберется до нее, а свалится с одного из узких мостков прямо во двор крепости. Однако, балансируя и держась руками за стены, он сумел оказаться рядом с Джилл.

— Ау, моя Джилли, — еле ворочая языком, пробормотал Гофлав. — Снова тебе досталось дежурить в дождь, бедняжке. — Она покачала головой, отводя взгляд. — Не хочешь спуститься вниз и погреть свои косточки, детка? Все спокойно нынче ночью. Иди, я подежурю за тебя.

Джилл, однако, понимала, что это пустые слова. Стоило ей откликнуться на его внешне любезное предложение и спуститься в крепость, как Гофлав очень быстро последует за ней, поскольку он наверняка затеял все это, просто чтобы выманить ее отсюда. Длинное, низкое здание Пирет Талме было невелико — всего три общие комнаты среднего размера, к каждой из которых примыкало с полдюжины помещений поменьше; в них помещались всего по паре коек и рундуков для одежды. Из трех этажей крепости два находились под землей. Если Джилл спустится вниз, а этот пьянчуга покинет пост и начнет приставать к ней, там отбиться от него ей будет труднее.

— Спасибо, но я сама подежурю, — вежливо ответила она и сделала шаг в сторону.

— Кой черт ты вообще торчишь здесь? За кем наблюдаешь? — Тон солдата резко изменился.

Джилл круто развернулась к нему, сверкнув голубыми глазами. Она и сама понимала, что вероятность появления врага ничтожно мала, но с ее точки зрения это не имело ровно никакого значения. Если пятьсот лет назад попытка вторжения была предпринята, значит, Береговая Охрана, эта элита из элит, должна быть готова к тому, что такое может повториться!

— Возвращайся-ка к своим приятелям, — сквозь зубы процедила она, стараясь, однако, сохранять спокойный тон. — Я считаю делом чести выполнить то, что мне поручено.

Гофлав насмешливо фыркнул и вытер грязную ладонь о перед своей красной форменной куртки.

— Ничего, скоро ты и сама поймешь, что все это чушь. Проходит год, потом два, три, четыре и…

— Не сомневаюсь, ей понятны твои истинные мотивы, Гофлав, — произнес уверенный голос за спиной солдата.

Джилл увидела незаметно подошедшего Константина Прессо, командира гарнизона Пирет Талме. Внешне он выглядел весьма эффектно: высокий и стройный, усы и эспаньолка аккуратно пострижены, окантованный красным голубой мундир сидит как влитой, с черной кожаной перевязи свисает внушительный меч — семейная реликвия. Ему было под тридцать, и своему продвижению по службе он был обязан тем, что задержал трех бандитов, ночью проникших в дом одного знатного человека. Что скрывать, впервые появившись в Пирет Талме и встретившись с ним, Джилл прониклась ощущением, что ей предстоит делать очень важное и ответственное дело.

Однако очень скоро ей стало ясно, что состояние боеготовности крепости — не более чем показуха и что, приняв командование над гарнизоном, командир Прессо, несмотря на всю свою внушительную внешность, быстро угодил в ту же ловушку, что и остальные ее товарищи.

Прессо смотрел прямо в глаза Джилл — он часто делал так.

— Но я уверен, что она откажется, — закончил он.

— Конечно.

Гофлав пробормотал что-то себе под нос и попытался прошмыгнуть мимо Прессо, но тот удержал его, схватив за руку.

— Однако уже поздно, — сказал Прессо, обращаясь к Джилл. — Или, может быть, мне следовало сказать «рано»? Твое дежурство вот-вот закончится.

— Оно продлится всю ночь, — огрызнулась Джилл.

— Всю ночь?

— Иначе здесь просто никого не будет. Все считают, что с заходом солнца их обязанности заканчиваются; те немногие обязанности, которые они берутся выполнять в течение дня.

— Успокойся, милая, — сказал Прессо.

Возможно, он, как командир, просто старался вести себя беспристрастно, но Джилл в его тоне почудилась снисходительность.

— Я хорошо изучила наши обязанности, — продолжала она. — Дежурство должно осуществляться круглосуточно. «Всегда бдительны, всегда настороже» — таков девиз Береговой Охраны, когда-то гордившейся своей миссией.

— И как же ты намерена проявлять свою бдительность? — спросил Прессо. — Думаешь, ты заметила бы корабль поври или плот с гоблинами, если бы он проскользнул мимо нас в залив, на расстоянии сотни ярдов от побережья?

— Я услышала бы их, — ответила Джилл.

Прессо фыркнул, а потом, не выдержав, рассмеялся.

— Скоро рассветет, — сказал он. — Иди в крепость, а то этот дождь доконает тебя.

Джилл начала было протестовать, но командир оборвал ее. Оставив дежурить Гофлава, он взял Джилл за руку и, легонько толкая ее вперед, повел к лестнице.

Они оказались под крышей, и, по правде говоря, Джилл обрадовалась, что дождь для нее кончился. Они спустились по ступенькам и прошли по коридору, мимо полуоткрытой двери; доносившиеся оттуда звуки не оставляли сомнений в том, что именно там происходит.

Наконец они добрались до общей комнаты верхнего уровня. Там сидели человек десять мужчин и две женщины, все вдрызг пьяные. Один мужчина танцевал на столе или, скорее, пытался делать это, одновременно раздеваясь под насмешки мужчин и довольные выкрики женщин.

Ни на кого не глядя, Джилл пошла вперед, к двери, где начиналась лестница, по которой она могла спуститься в свою комнату. Однако Прессо догнал ее у самой двери и взял за руку.

— Останься и повеселись с нами этой ночью, — сказал он.

— Это приказ?

— Конечно нет, — Прессо вообще-то был человек порядочный, не нахал. — Просто я прошу тебя остаться. Твое дежурство закончилось.

— «Всегда бдительны», — пробормотала Джилл сквозь стиснутые зубы.