Дверь в декабрь - Дин Кунц

Его появление подействовало и на Мелани. Глаза девочки очистились от тумана. Она словно вышла из транса, чтобы более пристально рассмотреть его, так рыба поднимается к поверхности озера, чтобы изучить загадочное существо, стоящее на берегу.

— А-х-х-х, — грустно выдохнула она.

Одной рукой прикоснулась к разбитому лицу, взгляд медленно заскользил с синяка на подбородке к распухшим, лиловым губам, «фонарю» под глазом, повязке на голове. Разглядывая Эрла, она озабоченно жевала свою нижнюю губу. Ее глаза наполнились слезами. Она попыталась заговорить, но ни звука не сорвалось с губ.

— Что такое, Мелани? — спросил Эрл.

Лаура наклонилась к дочери, обняла одной рукой.

— Что ты хочешь сказать ему, сладенькая? Попробуй выговаривать по одному слову. Медленно. У тебя получится. Обязательно получится.

Дэн, лечащий врач Эрла, молодая медсестра-латинос внимательно наблюдали за ней, ожидая продолжения.

Взгляд ребенка, затуманенный слезами, продолжал перемещаться по лицу Эрла, от одной боевой раны к другой, и наконец она произнесла:

— Ради м-меня.

— Да, — кивнула Лаура. — Совершенно верно, крошка. Эрл сражался ради тебя. Рисковал жизнью ради тебя.

— Ради меня, — с благоговением повторила Мелани, словно потрясенная новизной и необычностью самой идеи: кто-то может ее любить и защищать.

Радуясь бреши, образовавшейся в броне аутизма Мелани, надеясь расширить ее или даже полностью разбить броню, Лаура добавила:

— Мы все сражаемся ради тебя, сладенькая. Хотим помочь. Мы поможем тебе, если ты нам позволишь.

— Ради меня, — вновь повторила Мелани, но больше ничего не сказала, хотя Лаура и Эрл не оставляли попыток разговорить ее. Слезы высохли, она убрала руку с лица Эрла, взгляд ее вновь обратился внутрь. Она устало опустила голову.

Лаура испытывала разочарование, но не отчаяние. Ребенок определенно хотел вернуться из того темного, личного мира, в котором находился, и если у малышки было сильное желание выздороветь, так, вероятно, и будет, рано или поздно.

Хирург предложил оставить Эрла до утра, для наблюдения, но, несмотря на то что ему крепко досталось, Эрл отказался. Ему хотелось как можно быстрее вернуться в «Дом безопасности» и дать показания полиции, забить еще несколько гвоздей в двойной гроб для Уэкслерша и Мануэльо.

В больницу они все приехали на автомобиле Дэна, но теперь Дэн не хотел возвращаться в «Дом безопасности». Не хотел, чтобы Лаура и Мелани оказались в непосредственной близости от других копов, поэтому для Эрла они вызвали такси.

— Не ждите меня, — предложил Эрл. — Вам лучше уехать отсюда.

— Может, лучше и подождать, — ответил Дэн, — потому что нам нужно кое-что обсудить.

Как-то так вышло, что они сгрудились вокруг Мелани, защищая ее со всех сторон. Стояли они в вестибюле медицинского центра и сквозь стеклянные, залитые дождем стены могли видеть то место, куда должно было подъехать такси. Половина флуоресцентных ламп не горела, их выключали после того, как центр закрывался для посещения больных, вторая заливала вестибюль неприятным мертвеннобледным светом. Пахло дезинфицирующим раствором с запахом роз. Кроме них четверых, в вестибюле не было ни души.

— Ты хочешь, чтобы из «Паладина» прислали кого-нибудь мне на замену? — спросил Эрл.

— Нет, — ответил Дэн.

— Я так и подумал.

— «Паладин» — чертовски хорошее охранное агентство, — продолжил Дэн, — и у меня нет основания сомневаться в их порядочности, но нет и причин…

— В этом конкретном расследовании у тебя нет причин доверять кому-либо в «Паладине» больше, чем ты доверяешь полиции, — закончил его мысль Эрл.

— Кроме вас, — вставила Лаура. — Мы знаем, что можем доверять вам, Эрл. Без вас мы с Мелани погибли бы.

— Не нужно представлять меня героем, — покачал головой Эрл. — Я повел себя глупо. Открыл дверь Мануэльо.

— Но вы же не могли знать…

— Но я открыл дверь. — И выражение лица, несмотря на полученные травмы, ясно говорило, что он корит себя за эту ошибку.

Лаура видела, почему Дэн и Эрл были друзьями. Оба любили свою работу, обоих отличало обостренное чувство долга, оба очень критично относились к достигнутым результатам. Такие люди уже редко встречаются в мире, где все более широкое распространение получали цинизм, эгоизм, потакание собственным желаниям.

— Я найду мотель, сниму номер и останусь там с Лаурой и Мелани до утра, — поделился с Эрлом своими ближайшими планами Дэн. — Подумал о том, чтобы отвезти их к себе домой, но кто-то еще может угадать такое мое решение.

— А завтра? — спросил Эрл.

— Я бы хотел повидаться с несколькими людьми.

— Могу я помочь?

— Если найдешь в себе силы утром подняться с постели.

— Найду, — заверил его Эрл.

— В Бербанке живет некая Мэри Кэтрин О'Хара. Она — секретарь организации «Свобода теперь». — Он дал Эрлу адрес и объяснил, что ему хотелось бы узнать от этой дамы. — Мне также нужны сведения о компании «Джон Уилкс энтерпрайзес». Кто ею руководит, кто основные акционеры.

— Это калифорнийская компания? — спросил Эрл.

— Скорее всего. Мне нужно знать, когда подавался пакет документов на регистрацию, кем и каким бизнесом намеревалась заниматься компания.

— А каким боком этот «Джон Уилкс» связан с происходящим? — спросил Эрл. Этот же вопрос возник у Лауры.

— На объяснения уйдет время, — ответил Дэн. — Я расскажу об этом завтра. Давай встретимся за ленчем, скажем, в час дня, и попытаемся разобраться с собранной информацией.

— Да, к тому времени я узнаю все, что тебе нужно, — кивнул Эрл и предложил встретиться в кафетерии в Ван-Нейс, потому что в этом заведении он никогда не видел сотрудников «Паладина».

— Копы туда вроде бы тоже не заглядывают, — ответил Дэн. — Звучит неплохо.

— А вот и ваше такси. — Лаура указала на подъехавший автомобиль, свет фар которого ярко отразился от дождевых капель, висевших на поручнях входных дверей.

Эрл посмотрел сверху вниз на Мелани.

— Ну что, принцесса, сможешь улыбнуться на прощанье?

Девочка подняла голову, но Лаура видела, что глаза у нее устремлены в далекое далеко.

— Предупреждаю тебя, — продолжил Эрл, — я буду рядом и не оставлю тебя в покое, пока не получу от тебя улыбки.

Но Мелани лишь смотрела сквозь него. Эрл повернул голову к Лауре.

— А вы держитесь. Хорошо? Все образуется.

Лаура кивнула:

— И спасибо…

— Никаких благодарностей. Я открыл им дверь. И должен загладить свою вину. И пока не заглажу, благодарить меня не за что. — Он шагнул к дверям, открыл одну, повернулся к Дэну: — Между прочим, а что случилось с тобой?