Михаил Горбачёв. Жизнь до Кремля. - Николай Зенькович

Женился на прекрасной женщине, она работает в МГУ. Тёща — душевный человек. Тесть — генерал-лейтенант, Герой Советского Союза, прошёл войну от Ленинграда до Берлина.

Опровергая все наветы, Юрий Михайлович сказал: следствие предъявило ему 68 эпизодов по взяткам. Он «разбил и отмёл» 66 эпизодов! И, что главное, с его доводами согласились и председатель суда, и гособвинитель.

— Что должен был делать суд в такой ситуации? — спрашивал Чурбанов. — Отправить дело на доследование. Но этого не было сделано — кремлёвский заказ висел дамокловым мечом над судьями. Поэтому я не стал искушать судьбу и в целях самосохранения признал два эпизода, по которым мне дали 12 лет. Сегодня я поступил бы иначе, но тогда другого выхода не видел и смирился с обвинением.

Беседа проходила в 1997 году.

Краснодарский конкурент

Краснодарский край кормил и лечил весь Советский Союз: 50% советского винограда, 10% зерна, 22% процента сахарной свеклы, 32% процента плодов, 11% овощей, мощная оборонная промышленность, лучшие санатории.

Ставропольский край по традиции соревновался с Краснодарским. Руководители обоих регионов ревностно присматривались к успехам друг друга. Вскоре новый хозяин Ставрополья Горбачёв понял, что ему никогда не обогнать соседа, ни по одному из показателей. Кубанью руководил Сергей Фёдорович Медунов, входивший в круг близких друзей Брежнева, что позволяло постоянно выбивать в союзных органах дополнительные ресурсы и финансовые вливания в экономику края.

Горбачёв в ту пору был далёк от Леонида Ильича, и потому явно проигрывал кубанскому сопернику, который затмевал ставропольского лидера. Как рассказывал В. Казначеев, когда отмечалось торжество на Малой земле, туда были приглашены и секретари обкомов, крайкомов. То, что Медунов всё время находился рядом с Брежневым, бесило, расстраивало Горбачёва. Рождалось желание испепелить более удачливого соперника. Михаил Сергеевич обо всём информировал председателя КГБ Андропова так, как было выгодно ему и нравилось Юрию Владимировичу. Вернувшись в Ставрополь, только и делал, что сыпал ядовитые остроты в адрес Медунова.

Но это за глаза, а в телефонных беседах этих двух секретарей, на которых второй секретарь крайкома Казначеев часто присутствовал, сквозила доброжелательность, казалось, что разговаривают лучшие друзья, соратники, желающие один другому только добра. Но, бросив трубку, Горбачёв тут же становился самим собой, начинал отпускать в адрес Медунова нелестные слова. И столько было в них злости, ненависти, что казалось: дай ему волю — стёр бы Сергея Фёдоровича в порошок. И стёр. Точнее, расправился с ним Андропов, но с помощью Михаила Сергеевича и Г.П. Разумовского — председателя Краснодарского крайисполкома. Именно они сообщили Юрию Владимировичу сведения о валютных операциях по продаже за границу чёрной икры и других незаконных действиях краснодарцев на многие миллионы долларов, коррупции в торговле и иных сферах народного хозяйства. Решение Андропова искоренить коррупцию в Краснодаре похвально и правомерно, хотя до сих пор вызывает сомнение личное участие Медунова в этом деле.

Лично сам Андропов не мог положить на стол Брежневу досье на его друга Медунова. Нужно было создать видимость чрезвычайного возмущения народа. Поэтому были организованы письма трудящихся в ЦК, КГБ, газету «Правда» о тех безобразиях, которые творились в Краснодарском крае. Главная их цель — это нейтрализация друга генсека. Началось судебное преследование. «Операция» с чёрной икрой позволила разогнать Министерство рыбной промышленности. Заместителя министра приговорили к расстрелу. Выиграл и Горбачёв: устранив соперника, получил возможность претендовать на роль секретаря ЦК КПСС. Подрыв авторитета Медунова был подкопом под Кремль, в котором правил Брежнев. С подсказки Горбачёва Юрию Владимировичу удалось лишить номенклатурного иммунитета и других подопечных уже тяжелобольного, по сути, почти недееспособного Генерального секретаря ЦК КПСС.

Будучи уже секретарём ЦК КПСС, Михаил Сергеевич обо всём докладывал в первую очередь не своим коллегам по ЦК, а доносил тогдашнему шефу КГБ Ю.В. Андропову.

Борьба за власть в Кремле резко усилилась в августе — октябре 1978 года. Устранив соперников, победил в драке Андропов. Теперь в коридоры власти могли попасть только те, кто его поддерживал. И одним из первых на виду оказался Горбачёв, при помощи которого Юрию Владимировичу удалось устранить многих конкурентов. Таких, как Михаил Сергеевич, Юрий Владимирович ценил на вес золота, как негласного свидетеля «медуновского» и других дел. Так что совершенно ясно: не добросовестная работа, а иные силы вывели Горбачёва «наверх».

Такой же точки зрения на «дело Медунова» придерживаются и многие зарубежные биографы Андропова, в частности американские исследователи (советского происхождения) В. Соловьёв и Е. Клепикова.

По их мнению, Андропов попытался проделать с Медуновым то же, что он в 1972 году сделал с другим брежневским приятелем — Василием Мжаванадзе: снять его с поста руководителя Краснодарского края, публично, с помощью прессы, предъявив ему обвинение в коррупции. Однако мишень в данном случае оказалась для Андропова менее доступной — Краснодарский край хотя и граничил с Грузией, где Андропов добился удачи, но был частью Российской республики, связь с Москвой у Медунова была сильнее плюс личная протекция Брежнева. Это и был своего рода пробный подкоп под Брежнева, но через его протеже. Операция была Андроповым продумана заранее, тщательно и методично выверена во всех деталях. Может быть, именно поэтому она прослеживается документально, если не полениться и собрать воедино разрозненные звенья.

В течение всех 70-х годов Андропов летом ездил отдыхать и подлечивать диабет и почки к себе на родину, в соседний с Краснодарским — Ставропольский край. Там, под Кисловодском, помещалась оздоровительная лечебница для партийной элиты «Красные камни». В Ставрополе Андропова встречал Горбачёв и по пути от аэродрома до курорта он жаловался своему влиятельному гостю на соседа Медунова, с которым он соревновался по всем видам показателей, экономических и культурных. Однако выдержать это соревнование было невозможно, потому что Медунов был неподотчётен никому, кроме самого Брежнева. А тот не очень склонен был предъявлять счета своим людям, полагая это нарушением кодекса дружбы. В Краснодарском крае, а особенно в расположенном в нём знаменитом курортном городе Сочи, коррупция и взяточничество в партийном и государственном аппаратах получили почти официальный статус. Чтобы купить машину, получить квартиру, добиться повышения по службе и даже достать на ночь номер в гостинице — всюду требовались взятки. Иначе ни одна система не срабатывала.