Судья Шерман - Алекс Орлов

– Как объяснил мне Гроу, почти везде живут гонкуры и саваттеры, но планета Италон считается резиденцией Судьи Шермана, и любого генерала, который предложил бы высадить туда десант, немедленно отправили бы в психушку. Там до сих пор живут архидоксы.

– Архидоксы... – задумчиво повторила Халия. – И ты сумеешь найти там девушку.

– Но мое сердце принадлежит тебе.

– Ну конечно, – усмехнулась Халия и снова стала похожа на агента специального департамента. – Наверное, ты недолго будешь помнить обо мне...

– А зачем помнить – я возьму тебя с собой...

– Что?.. – Халия отшатнулась от Рино и недоверчиво посмотрела ему в глаза.

– Я серьезно, мисс Йорген. Я же делаю тебе предложение...

– Ты сумасшедший, Лефлер, – покачала головой Халия. – Ты делаешь предложения девушке из отдела XX. Ты знаешь, что это такое?

– Знаю, – уверенно кивнул Рино.

– Через мою постель прошли десятки мужчин.

– Через мою – сотни женщин, – ответил Рино.

– И ты никогда не раскаешься? Не пожалеешь? – Халия подошла к Рино вплотную, и ее красивые руки сплелись на его шее.

– Никогда. Судьи такого ранга своих решении не меняют.

В этот момент послышался стук в дверь.

– Войдите! – почти хором ответили Рино и Халия.

Гроу осторожно протиснулся в дверь и, увидев улыбающуюся парочку, сказал:

– Суди по тому, что я знаю об архидоксах, вы приняли мое предложение, сэр?

– Это не предложение, мистер Гроу, – ответила за Рино Халия, – это судьба.

– Полностью с вами согласен, мисс. И думаю, что могу дать капитану корабля приказ отправляться на Италон.

Гроу поклонился и собрался выйти, но Халия задала свои вопрос:

– Мистер Гроу, а позволительно ли Судье Шерману жениться?

– Судья Шерман есть единственный закон. И все, что он делает, законно и справедливо, – отчеканил Гроу и пояснил: – Это записано в каждом школьном учебнике гонкуров и саваттеров.

121

Илларион провел на редкость тяжелую и бессонную ночь. Время шло, а его спецслужбы не могли добыть нужной информации.

Наконец, когда часы показывали пять утра, а на столе рядами стояли пустые чашки из-под кофе, в кармане офицера связи, дежурившего за дверью, загудел зуммер.

Связист имел совершенно определенные инструкции, однако он откровенно боялся входить в покои императора. Пару секунд он отчаянно дрожал, затем, собравшись с силами, толкнул позолоченную дверь.

– Ваше Императорское Величество! Вас по директлайн!

– Давай сюда, – неприязненно отозвался император и протянул свою длинную руку.

– Это «Онохайм», – предупредил связист, называя позывной абонента.

Илларион взял грубку, а офицер отошел в сторону, пребывая в полном смятении. Кто такой «Онохайм» и какое он имеет право беспокоить императора среди ночи?

Однако Иллариону был знаком этот позывной. Они общались не чаще двух раз в год, и всякий раз этого требовала ситуация.

– Рад тебя слышать, – произнес Илларион.

– Что-то не верится, – ответил его собеседник.

– Уж ты поверь – я не спал всю ночь и выпил целое ведро кофе.

– Кстати, твои пехотинцы неплохо поработали на Шварцзее-Лусх. Мои ребята отступили в беспорядке.

– Ничего, твои отплатили на Пикайду... Это было ужасно.

– Почему не спал ночь?

– Ты же знаешь...

На том конце бесконечно далекого соединения возникла пауза. Затем «Онохайм» признался:

– Мне тоже не по себе. Даже война не радует...

– И давно?

– Что давно?

– Давно война не радует?

– Да уж тысячи четыре лет как не в удовольствие. Оба рассмеялись, и было в этом смехе что-то грустное.

– А если это не он? – задал вопрос император Илларион. Вопрос, который волновал обоих.

– Скоро узнаем. Он на одном из моих кораблей.

– Что ты говоришь?! – Император Илларион даже вскочил с кресла. – И куда же он направляется?..

– На Италон – куда же еще.

– Да, действительно, – согласился Илларион. – Послушай...

– Что?

Император посмотрел на офицера связи и жестом приказал ему убраться.

Тот выскочил, словно его поджарили.

– Я вот что думаю. – Илларион крепче прижал к щеке маленькую трубку. – Может, нам пока прекратить все это безобразие...

– Ну...

– Я отменю наступление на линии Кальвадос – Паншне. Ну ты ведь знаешь, что там планировалось наступление.

– Да, знаю, – ответил собеседник. – И я с тобой согласен. Я отзову своих с района Конде, ведь у тебя гам дела, кажется, совсем были плохи...

– Так, значит, по рукам?

– Слово императора.

– Тогда до встречи в Италоне?

– Да, до встречи в Италоне.

И все эти годы из поколения в поколение передавались должности и знания, которые должны были пригодиться, когда явится новый Судья.

Наконец высокие двери закрылись, и возгласы радости остались позади.

Халия осторожно села на стоявший в приемном зале диван и облегченно вздохнула. До прихода управляющего и знакомства со штатом Судьи Шермана оставалось около часа.

– Ну и как ты себя чувствуешь, Рино? – спросила Халия, ощущая какое-то изменение в поведении Лефлера.

– Ты не поверишь, – улыбнулся тот, – Есть чувство какой-то необыкновенной легкости. Вот только обивку стен менять не следовало – старая мне нравилась больше...

122

Италон встречал Рино Лефлера как победителя. Улица столичного города, по которой ехал его автомобиль, была засыпана цветами, а народ скандировал:

«Судья Шерман! Судья Шерман!»

Рино еще и сам не понимал почему, но от этих криков в его душе рождался какой-то торжественный подъем. Какая-то небывалая великая ответственность.

Словно из далекого, давно забытого прошлого проносились картины великих сражении, многочисленных, словно стаи саранчи, воинских армад и посреди всего его непреодолимая воля. Воля правильною и справедливого решения.

– Добро пожаловать домой, Ваша Честь – Судья Шерман! – произнес управляющий резиденцией – большого комплекса зданий, которые восемьсот лет ждали своего хозяина.

Проносилось время, ветшали стены, однако их ремонтировали и снова придавали им праздничный вид.

123

В этот день высокие своды зала «Каллипсо» отражали отблески золотых галунов, серебристых аксельбантов и полированного металла наградного оружия.

Традиция нового мира, описанная в сотнях книг и повторенная в школьных учебниках, возобновлялась.

Бесконечные ряды заслуженных военачальников, гениев стратегии и героев тактических построений, стояли, разделенные небольшой полосой, на которой с минуты на минуту должен был появиться пришедший из прошлых веков долгожданный миротворец.

На специальной возвышенности для принесения клятв императоров и самого Судьи Шермана уже стояли Его Императорское Величество Илларион – владыка всех гонкуров и Его Императорское Величество Макариос – предводитель саваттеров.

Даже издали было видно, что оба они волновались – ведь по закону каждому из них предоставлялось право усомниться в подлинности Судьи Шермана и расторгнуть договор о мире.

Торжественная минута приближались, и наконец звонкие фанфары известили о появлении Его Чести – Судьи Шермана.

В алой мантии с золотой подвязкой и в сопровождении архидоксов с планеты Италон, из века в век ожидавших своего правителя, он шествовал между рядами вчерашних врагов, соединяя их в мире.

Его уверенная поступь и осанка были узнаваемы, и каждый понимал, что это он – носитель согласия Судья Шерман.

Императоры Илларион и Макариос переглянулись и поняли друг друга без слов. Они склонились в поклоне и встретили Шермана со слезами на глазах. А он соединил их руки, и весь зал взорвался радостными криками.

Так пришел мир – и так началась новая эра.