Ритуалы экзорцизма - Елена Малиновская

Я втянул в себя воздух через плотно сжатые зубы. Затем обернулся и посмотрел на Ташу. Та, бледная от волнения, но внешне невозмутимая, стояла совсем рядом.

«Твоя первоначальная задумка нравится мне больше, – эхом прозвучали в голове слова Северянина, доказывающие, что он в курсе даже моего самого потаенного замысла. – Да, Таша теперь не девственница, что может слегка затруднить ритуал экзорцизма. Но в ней есть огромный потенциал магической энергии, которая только начала пробуждаться. Да и упрямства и мужества ей не занимать – как-никак мой прямой потомок. Поэтому я уверен, что она справится».

Я кисло поморщился, не особенно воодушевленный предложением демона. Ладно уж, выложу карты на стол. Я действительно планировал расправиться с главным инквизитором, а потом при помощи Таши свести свои счеты с жизнью. Я не сомневался, что ритуал экзорцизма окажется фатальным для меня. Невозможно изгнать демона из человека, который по доброй воле заключил соглашение с Темным Богом. Такого рода магический обряд неминуемо приведет к смерти подопытного, поскольку демон, будучи выдворен из тела, наверняка захватит с собой и обещанную душу. Но, как я уже говорил, меня это не особо страшило. Куда хуже провести остаток жизни кровожадным чудовищем, убивающим всех и каждого, кто окажется у него на пути.

«Таша и Дирон пока живы».

Я предпочел сделать вид, будто не услышал вкрадчивого напоминания Северянина. Да, живы, но надолго ли? Отныне я не мог доверять даже себе. Вдруг демон получит власть над моим телом, когда я буду спать? И, проснувшись, я увижу кровь на своих руках и бесчувственные тела дорогих мне людей? Нет, я не могу и не хочу так рисковать. Хватит с меня одного убитого собственными руками родственника.

Но после того как Таша при моем прямом участии потеряла девственность, я начал сомневаться в верности принятого решения. Пройдет немало времени, прежде чем ее магические способности пробудятся. А пока она лишилась единственного преимущества. Не думаю, что Светлая Богиня снизойдет к молитвам той, которая, по сути, наплевала на святость брачных уз и позволила себе такую немыслимую скверну: переспать с демоном. А это значит, что Таше вряд ли окажется под силу устоять перед демоном, когда начнется ритуал. Я не сомневался, что мой верный постоянный спутник не будет спокойно наблюдать со стороны, как его пытаются изгнать из моего тела. Скорее именно тогда и пробудится чудовище, готовое убить каждого, кто рискнет встать на его пути.

Именно из-за страха за Ташу я пересмотрел свои планы. Пусть отец Грегор восторжествует сегодня вечером. Пусть он собственноручно убьет опаснейшего демона и тем самым лишний раз подтвердит, что некромантия суть порочное и недостойное занятие. Пусть мое имя и история моей бесславной гибели прозвучат как поучительное назидание тем молодым магам, кто ищет власти и подвигов.

Но слова Северянина разбудили во мне множество сомнений. А что если варвар прав? Отец Грегор наверняка с самого начала понимал, что придется изрядно потрудиться, чтобы заставить меня стать ручным песиком инквизиции. Сама идея прислуживать святым отцам после того, что они сотворили со мной и моим родом, заставляла меня скрежетать зубами от ярости, а перед глазами сгущалась пелена бешенства. Нет, только не это! Я лучше убью себя сам, но не позволю инквизиции командовать последним потомком Сурина Проклятого!

Погруженный в невеселые раздумья о своем безрадостном будущем, я сел, сгорбился, поставив на стол перед собой локти, обхватил голову руками и замер так, силясь упорядочить мысли, разбегающиеся, как тараканы от яркого света.

Предположим, Северянин прав, и отец Грегор с самого начала предполагал возможность моего бунта и решительного отказа выполнять его приказы. Каким образом главный инквизитор может заставить меня служить? Демоны, да тысячами способов! Начиная от прозаических пыток и заканчивая угрозами в адрес той же Таши.

От мысли, что бедной девушке придется пройти через изощренные церковные испытания, я зарычал от бешенства. О нет! Я этого не допущу! Лично перегрызу глотку отцу Грегору, но не позволю никому чужому и пальцем прикоснуться к Таше!

– Ты же видишь, что другого выхода нет, – негромко проговорил Северянин и поднес к губам бокал, о котором будто забыл за время нашего мысленного диалога. Правда, пить не стал, лишь с явным удовольствием втянул в себя аромат напитка и тут же отставил его в сторону.

– Так вы и вправду наш прадед? – между тем первым очнулся от замешательства Дирон и поднял стул, упавший чуть ранее. Поставил его и медленно сел, не сводя настороженного взгляда от своего знаменитого предка.

– Вы демон! – обвиняюще воскликнула Таша, мудро не высовываясь из-за моей спины.

– Твой жених, лапушка, тоже, – парировал Северянин с легкой улыбкой на устах.

– Вулдиж обязательно что-нибудь придумает! – с уверенностью, которая, увы, отсутствовала у меня, заявила Таша. – Он все исправит, я не сомневаюсь в этом!

Эх, хотел бы я так же верить в свои силы, как Таша верит в них. Я прекрасно понимал, что Северянин прав. Отец Грегор не позволит мне просто умереть. Значит, я должен убить его. А потом каким-то образом убедить Ташу провести-таки ритуал экзорцизма.

«На хорошую участь, однако, ты обрекаешь свою невесту, – вдруг услышал я в своей голове голос с хорошо знакомыми укоризненными интонациями матери. – Представь, как тяжко будет бедняжке жить, понимая, что она собственными руками убила того, кого любила больше всего на свете».

Я раздраженно передернул плечами. Да что ты будешь делать! У меня прямо не голова, а настоящий проходной двор. Каждый встречный и поперечный призрак и демон готов поучаствовать в обсуждении моих проблем. И хоть бы один дал стоящий совет, как же мне поступить!

«Быть может, просто остаться жить?»

Я так и не понял, кто это сказал. Голос был явно мужской, но не принадлежал Северянину – слишком высокий и звонкий. Чем-то он напомнил мне Мерара.

«Почему ты так уверен в том, что я обязательно примусь убивать, как только получу такую возможность? – продолжил этот незнакомец с очень знакомым голосом. Я был готов поклясться, что не раз и не два слышал его в своих снах. – Мы столько лет жили в мире и согласии друг с другом… Да, испытания инквизиции заставили меня затаиться, но я все эти долгие годы наблюдал за окружающим твоими глазами и в чем-то стал человеком. По крайней мере, я больше человек, чем те же святые отцы. И, поверь мне, отнюдь не пылаю желанием залить кровью весь мир».