Вот в чем фокус - Герман Дробиз

(«Набор телефонного номера»,— пояснил оператор.)

—   Алло, Шараруева, спишь? — спросила система Оп­рокиднев.

-— Нет,— ответила система Шараруева.— О тебе ду­маю. Как горло?

—   Плохо. Гланда проклятая жить не дает. Хоть вырубай.

—   Антибиотики принимаешь?

—   Доктор велел начать завтра.

—   Много он понимает,— сказала система Шараруе­ва.— Начинай прямо сейчас. Что у тебя есть?

—   Тетрациклин.

—   Валяй. Хорошая штука.

—   Пожалуй, приму,— сказала система Опрокиднев.— Спи, Шараруева. Спасибо тебе за бессонные думы.

—   Люблю я тебя, дурака,— вздохнула система Ша­раруева.— Ох и люблю!..

—   Повторите запись,— потребовал Золотистый.

«...Как горло?.. Плохо. Гланда проклятая жить не

дает. Хоть вырубай...»

—   Стоп,— скомандовал Золотистый.— Вот сволочь. Жить мы ему не даем. А он нам дает? «Вырубай». Я б те­бе вырубил...— в сердцах выругался он.— Дальше!

«Тетрациклин... Валяй. Хорошая штука... Пожалуй, приму...»

—   Стоп. Что скажете?

—   Скажу, что это конец,— прошептал Теоретик.— Это конец.

Опрокиднев зажег свет. Разыскал тетрациклин. Ра­скрыл рот. Небо над Гландой засияло с невиданной си­лой. Вскоре в лучах сверкнул маленький диск. С каж­дым часом он увеличивался в размерах. Видно было, как он медленно вращается и гигантские тени перебе­гают с края на край... На мирные хижины Гланды па­дала первая таблетка тетрациклина.

Через семь дней в укромных недрах планеты, вдали от поверхности, по которой прошел убийственный смерч тетрациклина, в глубокой шахте, стояла кучка усталых микробов.

—   Нас мало,— хрипло произнес Золотистый Стафи­лококк.— Нас, может быть, трое. Но мы не прекращаем борьбу. Мы уйдем на соседнюю Гланду и там снова за­ложим фундамент нашей цивилизации. Опрокиднев еще услышит о нас!

—  Э, дорогой,— сказала система Доктор.— Да у вас, кажется, снова ангина. Теперь левосторонняя. Нехоро­шо, милый, нехорошо!

СЧАСТЬЕ НАС ЖДЕТ ВПЕРЕДИ

Двое познакомились на балтийском пляже.

Первый был разговорчив и весел.

Второй был грустен и молчалив.

Первый приходил в восемь утра, к открытию прокат­ного пункта. Он играл в бадминтон с девушками, в во­лейбол с юношами, выкапывал детям тоннели в песке, кормил чаек крошками булки, загорал, купался, а в кратких промежутках падал в шезлонг и пил пиво.

Второй приползал в одиннадцатом часу, расстилал на песке газету, садился, обнимал тощие колени и мол­ча смотрел на горизонт.

Случайным образом они несколько дней устраива­лись рядом и наконец познакомились.

—   Опрокиднев,— представился первый.

—   Моя фамилия Винтокрыль,— ответил второй.— Она не кажется вам несколько необычной?

—   Пива хотите? — спросил Опрокиднев.

—   Нет. Вас это, наверное, удивляет?

—   Купнемся? — предложил Опрокиднев.

—   Не хочется,— ответил Винтокрыль.— Признай­тесь, я кажусь вам странным?

—   Вам здесь, наверное, девушки не нравятся,— простодушно сказал Опрокиднев.— Если так, то странно.

—   И вы мне кажетесь странным,— признался Винто­крыль.— Я наблюдаю за вами третий или четвертый день и ни разу не видел, чтобы вы хоть на минуту за­думались. Как вам это удается? Неужели в вашей жиз­ни нет нерешенных проблем?

Опрокиднев внимательно посмотрел на соседа.

—   Их до черта,— ответил он.— До дьявола. Но все они будут решены в течение дня.

—   Ого! — удивился Винтокрыль.— Каким образом?

—   Сразу не объяснишь... Вот вы сюда зачем при­ехали?

—   Как вам сказать,— вздохнул Винтокрыль.— Тоже сразу не объяснишь. Хотелось уединения. Знаете, уеди­нение в толпе, когда все вокруг незнакомы и чувству­ешь себя свободно, раскованно. Хочется заново оценить прожитое, найти в себе какие-то новые силы...

—   Только откровенно,— предложил Опрокиднев.— Вы их нашли?

—   Пока нет. Но...

—   И не найдете. Дорогой друг с необычной фами­лией, наша беда в том, что мы ставим перед собой не­выполнимые цели и лелеем несбыточные мечты. Отсюда тоска, горечь, нелюбовь к купаниям и равнодушие к пиву. Я долго думал над этим, и я нашел выход.

—   В чем же он? — с большим любопытством спро­сил Винтокрыль.

—   В том, чтобы ставить перед собой только выпол­нимые задачи,— ответил Опрокиднев.— Объявлять глав­ными проблемами проблемы ближайших суток, часов, если хотите, минут. Вы приехали сюда, чтобы найти ошибки, пробудить новые силы. Теперь спросите меня: зачем я приехал?

—   Зачем вы приехали? — послушно спросил Винто­крыль.

—    Бессмысленный вопрос,— улыбнулся Опрокиднев,— Я не могу ответить на него по той простой при­чине, что он для меня не существует. Он для меня слиш­ком масштабен. Если бы вы спросили, зачем я неделю назад вышел из дому с чемоданом в руке, тогда бы я ответил: «Чтобы сесть в заранее заказанное такси». В тот момент это было главной целью моей жизни. И я, естественно, легко осуществил эту цель...

Опрокиднев умолк, чтобы глотнуть пива.

—   Продолжайте,— попросил Винтокрыль.

—   Следующей целью было доехать до вокзала. Уда­лось блестяще. И так далее, вплоть до прихода сюда, на пляж. Непрерывная цепь бесконечно возникающих и удачно разрешаемых проблем, в итоге — прекрасное самочувствие, полная удовлетворенность. Понятно?

—   Не совсем,— признался Винтокрыль.— Но в этом есть что-то странное. И оно мне нравится.

—   Что «оно»? — спросил Опрокиднев.

—   Странное,— повторил Винтокрыль.— Мне нравит­ся странное. Вам это не кажется необычным?

—   Вы хотите сказать, что вам нравится необычное и это может казаться странным?

—   Вот-вот,— обрадовался Винтокрыль,— Вы форму­лируете гораздо точнее.

—   В моем методе нет ничего странного,—сказал Оп­рокиднев.— Я его покажу вам на примере, и вы все поймете. Смотрите: я иду купаться. Что для меня глав­ное?

—   Получить удовольствие от купания,— нерешитель­но угадал Винтокрыль.— Чтоб вода была теплая. Чтоб...— он смутился,— чтоб рядом купалась симпатич­ная девушка.

—   Не то! Все не то. Как я могу получить удоволь­ствие от купания, если нахожусь на Балтике, а кто-то в эту минуту купается в Крыму, и у него вода теплее и прозрачней. А кто-то сейчас в Ницце купается, и его после купания ждет роскошная яхта, роскошный халат, роскошная женщина, роскошный коньяк. А меня ждет прокатный шезлонг и бутылка рижского пива. Сравне­ния сами лезут в голову, и от них не отмахнешься, верно?

—   Да,— кивнул Винтокрыль.

—   И когда обо всем этом подумаешь, никакого удо­вольствия от купания не останется. Но я поступаю по-другому. Я иду купаться и самым главным объявляю: вернуться живым, не утонуть.

—   Но ведь здесь очень мелко,— сказал Винтокрыль.

—   Вот и прекрасно! У меня есть цель, и она реаль­но выполнима. Смотрите внимательно...

Опрокиднев долго брел по мелководью, погрузился по грудь, проплыл десяток метров, нырнул, вынырнул и повернул обратно. Вскоре он шлепнулся на песок на четвереньки и несколько раз сильно тряхнул головой. С него, как с собаки, далеко полетели крупные брыз­ги. Он поднялся, промокнул тело густым махровым поло­тенцем и гулко ударил себя по грудной клетке:

—   Вот и все! Была задача: не утонуть — и она бле­стяще выполнена. А в то же время — я, конечно, не хочу накаркать, но это вполне реально — кто-то в Ниц­це, кого ждала роскошная женщина на борту роскош­ной яхты, увлекся охотой, поставил себе целью пристре­лить какую-нибудь там макрель, нырнул за ней в под­водную пещеру и, представьте себе, не вынырнул. Теперь понятно?

—   Кажется, понял,— осторожно ответил Винто­крыль.— А можно применить ваш метод к моим целям? Привести их к более реальному масштабу?

—   Сейчас приведем,— пообещал Опрокиднев. Он прыгал на одной ноге, вытряхивая воду из ушей.— Что там у вас? Истоки ошибок? Не шарьте по всей жизни, возьмите год, месяц, еще лучше — один день. Сегодняш­ний, например. Сегодня были ошибки?

—   Кажется, нет.

—   Значит, все в порядке?

—   Как будто бы да. Но завтра...

—   Завтра, конечно, могут быть ошибки. И после­завтра. И до гробовой доски.

—   Как же быть? — спросил Винтокрыль.

—   Очень просто. Ошибки надо планировать самому, и тогда вам всегда будут ясны их причины, их, как вы говорите, истоки... Что у вас еще? Пробудить новые силы? Вы, конечно, имеете в виду духовные силы?

—   Духовные,— мечтательно повторил Винтокрыль.

—  Мой вам совет: ограничьтесь физическими. Видите этот турник? Подойдите и подтянитесь.

Винтокрыль повиновался.

—   Раз...— считал Опрокиднев.— Два... Хватит-хватит.

—   Но я могу еще и «три»,— гордо сказал Винто­крыль.

—   Очень хорошо. Это и будет вашей завтрашней целью. Сосредоточьтесь, на этом, живите этим ощуще­нием сутки напролет, и, когда завтра вам удастся на счет «три» перетянуть подбородок через перекладину, вас будет ждать большое счастье...