В когтях у сказки - Лана Синявская

Монашки, к примеру, отродясь зеркал не имели. Они вообще приловчились одеваться, зажмурившись, чтобы ненароком себя не увидеть. А как иначе, если нагота – это – правильно! – тоже грех. Представляете, как мы все грешим, когда на улице за сороковник зашкаливает? То-то же!

Зеркала пробыли персоной нон-грата аж до девятнадцатого века. Потом ничего, полегчало, зеркало вроде как вошло в обиход. Заодно и женщину перестали видеть исчадием ада. Правда, проблем от этого меньше не стало. Зеркало продолжало пудрить народу мозги, и, в первую очередь, его жертвами становились люди творческие: Гофман, Нерваль, Мюссе и прочие поэты, писатели и художники. А все почему? Да потому, что по сравнению с выдуманными грехами зло, таящееся в зеркалах, куда опаснее.

Зеркало может свести с ума.

Иллюзия того, что там, за тонким стеклом существует параллельный мир, похожий на наш, но гораздо лучше, где нет перемен и правил, куда легко попасть, стоит лишь захотеть – вот, что начисто сносит крышу. Есть легенда, что как-то раз муж застал жену с любовником. Нет, не убил. Запер изменницу в комнате со сплошь зеркальными стенами. Чтобы ее совесть помучила. Так та вскорости благополучно помешалась. А вообще, страшилкам о зеркалах несть числа. Наши бабушки, гадая под Рождество на зеркале, снимали с себя крестик и выносили из комнаты иконы, и только потом, замирая, вглядывались в зеркальный коридор…

Как же она раньше не догадалась?!

Зеркальный коридор – вот что по-настоящему страшно! Если простое отражение способно украсть частицу тебя, то отражения отражений могут тебя усилить, а если постараться, то и одарить могуществом. Одна беда: в зеркальном коридоре миллиарды отражений и только одна душа, а это – чревато. Через зеркальный коридор легко втащить в наш мир любую пакость – это чревато вдвойне. А уж ведьмам в зеркальный коридор и вовсе путь заказан. Та, что выйдет из него, может оказаться совсем другим человеком, похожим на себя прежнюю только внешне. В миллиардах отражений ведьмина душа становится слишком тонкой, зато оживает ее темная сторона. Стоит чуть-чуть зазеваться и темная сторона возьмет верх. Тогда уж пиши пропало: назад пути не будет.

Раздумывая о том, что сулит им всем найденный ею в каморке зеркальный коридор, Анна не заметила, как вышла на то место, где раньше стоял замок. Она стояла под дождем, маленькая и несчастная, уже уверенная, что предстоит нелегкая схватка со злом и вынужденная признать, что силы в этой схватке заведомо неравные. Какое чудовище выпустили из зеркального плена? Под чьей личиной оно скрывается и какую цену потребует заплатить?

Все вокруг было буквально пропитано злом. Каждый камень на этой земле, каждая травинка и дерево копили отраву. Страшно подумать, какой концентрации достигла она за сотни лет.

– Нет, ну почему все время я? Что я, крайняя? – Пробормотала Анна с досадой. – Честно сказать, до чертиков надоело. Я устала. Я попросту боюсь. Когда-нибудь я сверну себе шею и не факт, что это произойдет не теперь.

Несколько дней ее преследовало странное ощущение, будто она, как Алиса, угодила в сказку, да только сказка оказалась совсем недобрая, и никто не гарантировал ей обязательный хэппи-энд.

Чтобы переступить границу невидимого замка, ей пришлось себя уговаривать – все казалось, что она неминуемо стукнется коленом о невидимую стену. Её тело сопротивлялось, нога никак не желала становиться на заросший травой прямоугольник.

Прикинув примерные размеры замка, девушка, уткнувшись носом в землю, немного прошла вдоль воображаемой стены, но не обнаружила никаких остатков фундамента и сокрушенно покачала головой:

– Либо мне снится кошмар, либо это конец света. А что, Две тыщи двенадцатый на подходе.

На всякий случай она подозрительно осмотрела серое небо, как будто ожидала появления из-за облаков огнедышащего дракона. Ничего не произошло, но девушка не почувствовала облегчения. Вздохнув, она понуро побрела в сторону гаража.

В автомобильном сарае воняло бензином, но резкий запах отрезвил ее и подарил восхитительное чувство реальности.

Черный джип стоял на своем месте, и Аня некоторое время размышляла, не свалить ли ей прямо сейчас. Правда, она опасалась, что выехав из заколдованного места, попадет не в город, а куда-нибудь совсем в другое место, а то и вовсе в другой век, если, конечно, не завязнет в глубокой грязной луже на полдороге – когда находишься в другой реальности, приходится соблюдать осторожность.

С отъездом решено было повременить. Притворив за собой тяжелую дверь, Анна в глубокой задумчивости уставилась на колею, оставленную многими поколениями машин – с некоторых пор самые обычные вещи стали казаться очень важными. В колее не было ничего интересного. Она годилась только на то, чтобы идти по ней, что Анна и сделала.

Наезженная колея привела ее к грунтовой дороге, по которой они проезжали несколько дней назад. Дорога уходила вдаль сквозь лесную чащу, но Анна не видела смысла идти по нее, боясь раньше времени увязнуть по колено в грязи. Ливень размыл песок и глину, вода в лужах, покрытая рябью мелких дождевых капель, стояла от сих и до горизонта. Горгульи на воротах злорадно скалились на нее с высоких столбов. Створки ворот, скрипя, качались в несмазанных петлях от ветра.

У Анны не было определенной цели, и она не придумала ничего лучше, чем еще раз взглянуть на поваленный дуб. Втайне она боялась, что дерево тоже засосало во временную воронку, но хотелось убедиться в этом лично. Выбрав, как ей казалось, правильное направление, она решительно углубилась в лес, стараясь не потерять под ногами едва заметную тропу.

Ветер разыгрался сегодня сильнее прежнего. Капли дождя впивались в лицо, будто гвозди. Анна повернулась к дождю спиной, чтобы немного передохнуть, а ветер продолжал рвать на ней одежду. Тяжелые от воды мокрые полы дождевика больно хлестали ее по коленям.

Когда девушка отошла подальше от опушки, воздух вокруг внезапно будто застыл. Её ноги хлюпали по грязи, комары вились вокруг лица и все норовили забраться в волосы. Пахло прелой листвой и еще чем-то удушливым и пряным. Высоко над головой на разные лады поскрипывали макушки деревьев. Внизу было темно, тихо и сыро, как на дне глубокой реки.

Внезапно эту сонную тишину нарушил странный, шлепающий звук слева в кустах, будто летучая мышь, случайно залетев в комнату, билась о стены. Соблюдая осторожность, девушка замерла, присматриваясь и прислушиваясь. Звуки скоро стихли, зато прямо перед ней тропу пересекла пролетевшая над самой землей крупная птица.

Она прошла вперед еще немного. Стало казаться, что она ошибалась и тропа заведет ее не туда. Разумнее было повернуть, и Анна уже собиралась это сделать, но тут разглядела впереди просвет. Скоро она узнала место падения сраженного молнией дерева, заметив торчащие вверх могучие корни. Увы, черепа бесследно исчезли. На дне глубокой ямы кроме скопившейся воды, прелых листьев и сухих веток ничего не было.