Мятеж - Ханна Мэтьюсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мистер Симс.
Селби. Торжествующе улыбаясь, инфорсер и его товарищи окружили Олливана, и того накрыла волна головокружения.
– Твой дедушка хотел бы тебя видеть.
Олливан собрался с силами ответить на улыбку Селби своей собственной, изобразив удивление.
– Я? Что бы там ни было, показывай дорогу.
Его руку обхватили железной хваткой, но Олливан едва это почувствовал. Когда его повели к экипажу, он случайно взглянул на удаляющийся трамвай. Лицо Кассии – бледное, с широко раскрытыми глазами – было прижато к окну. Но Олливан решительно покачал головой. Она отстранилась и с напряженным лицом отвернулась, и лошади понесли ее дальше.
Глава 26
Уайтчепел перекрыл границы с Хартом.
– Конечно, это слишком жесткая реакция, – сказала Сибелла, расхаживая по убежищу, в то время как Кассия стояла, прислонившись к своему столу. Лев и Вирджил в изнеможении привалились друг к другу на диване. – Они даже не могут доказать, что то, что навредило этим телепатам, было сделано чародеями.
– Целая фабрика, полная людей, потеряла свою магию, после чего у них из носа не переставала течь кровь, – сказала Кассия. – И все становится только хуже. Вы с Джаспером восстановились. Олливан сказал, что мастер душ не восстановил свою магию. Двое телепатов находятся в коме.
Ей пришла в голову идея зайти домой, прежде чем ехать в Странствующее Место, в надежде что Алана все еще будет там и может знать о том, что происходит в Уайтчепеле.
– Единственное, что есть в этой ситуации хорошего – по крайней мере, если верить сказанному моей матерью, – так это то, что свидетели видели все происходящее, кроме самой причины. Никто не видел Вайолет.
Едва ли это было хорошей новостью, потому что в остальном все происходило именно так, как боялась Кассия. Теперь дело не просто в том, что Гайсман похищал чью-то магию. Чем больше вреда Вайолет наносила за пределами Харта, тем больше становилась вероятность того, что начнутся гражданские беспорядки.
Еще вчера после случившегося в Уайтчепеле Кассия отправилась бы прямо в кабинет Джупитуса, чтобы во всем признаться. Теперь она не только не рассчитывала на благосклонность деда в ответ на выдачу Олливана, но и сомневалась, что все это не обернется бедой лично для нее. Они вцепились бы в ее историю и заставили раз за разом пересказывать все, что произошло с тех пор, как она нашла куклу. Они бы допросили и Олливана, и, вероятно, Джаспера. Каким-то образом, в конце концов, ее дедушка узнал бы, что она знает о его сделках на черном рынке. И тогда ее не смогла бы защитить даже мать.
– Если никто ее не видел, то нет ничего, через что они могут выйти на Олливана, – сказал Вирджил. – Фиск не должен наказывать его без доказательств.
– «Не должен» – это не то же самое, что «не может», – сказал Лев.
– Ну, так и должно быть! Если он попытается повесить это на Олливана, мы привлечем его к ответственности. Мы всему городу дадим знать, что он делает Олливана козлом отпущения. Что случилось с правосудием?
Лев сочувственно кивнул, когда Вирджил сдался и откинулся на спинку дивана.
– За исключением того, что это и правда сделал Олливан, – сказал он. – Возможно, он сознается.
Кассия фыркнула от смеха.
– Олливан не признается. А мой дедушка носится по городу, пытаясь поймать его с поличным. Он будет ждать доказательств.
– И он их найдет, – сказала Сибелла. Она прикусила губу. – Рано или поздно.
Кассия снова возвращалась домой, молясь, чтобы она нашла там Олливана и услышала оправдание, которое он предложил дружинникам, но казалось, «раньше» – более вероятный сценарий, чем «позже».
Она пересекала общий сад перед домом Симсов, как вдруг из-за дерева вышел подстерегающий ее юноша. Кассия застыла. Ультиматум Джаспера после побега Вайолет казался самой маленькой из ее проблем, и все это почти вылетело у нее из головы. Теперь, когда он был перед ней, она задавалась вопросом, как могла обо всем забыть.
– Джаспер…
– Скажи-ка, почему я ждал тебя несколько часов прошлой ночью, а ты так и не появилась. Я волновался.
Если он думал, что это сработает, то выбрал неподходящее время. Кассия тяжело вздохнула.
– Кое-что произошло.
Он молчал, как будто ждал, что она продолжит, но Кассия все еще пыталась придумать самый быстрый выход из этого разговора.
– Мы заключили соглашение, Кассия. Где заклинание?
Могла ли она признаться, что потеряла куклу? Может ли все стать еще хуже, если Джаспер решит выполнить свою угрозу? Прежде чем она успела сказать что-то, о чем потом пожалеет, Джаспер шагнул ближе, и в его глазах появился жадный блеск.
– Как ты выкачиваешь магию? – прошептал он.
– Что, прости?
– Я знаю, что произошло в Уайтчепеле этим утром. И Север подтвердил, что Призраки, найденные вчера без сознания, потеряли свои способности. Но как ты можешь забирать себе магию, которую оно поглощает? У этого заклинания есть еще одна часть? Ты должна показать мне, как это делается.
На мгновение Кассия потеряла дар речи.
– Ты думаешь, что я… натравливаю Вайолет на людей, а затем забираю их силу? Включая людей из других фракций?
Вслух это звучало нелепо.
Джаспер внимательно посмотрел на нее, затем изобразил мягкую улыбку.
– Я слишком увлекся. Конечно, ты еще не зашла так далеко. Мне нужен только сосуд. Я могу разобраться с остальным и без тебя.
Кассии в голову пришел ответ, который ничего не выдал и все же донес бы до него все, что ему нужно было знать.
– Я не отдам тебе куклу.
Улыбка исчезла с его лица, и он подошел так близко, что навис над ней. Они находились в уединенном уголке сада, с трех сторон их окружали высокие гортензии, а от дороги отделяла линия деревьев. Здесь были лишь она и Джаспер.
– Мне правда нужно напоминать тебе, что заклинание Гайсмана так сильно превосходит уровень твоих возможностей, что лучшее, на что ты можешь надеяться, это просто выжить, – огрызнулся он. – Я не хочу доставлять тебе неприятности, Кассия, но я не позволю тебе подвергать опасности людей еще и с помощью магии, которую ты не можешь контролировать. Ты отдашь сосуд мне, или я расскажу твоей матери, кто несет ответственность за украденную магию.
И снова Кассия услышала его резкие слова какой-то отстраненной частью своего сознания, и все же она оплакивала человека, которым, по ее мнению, он был. Джаспер представляет для нее угрозу, ведь он жестокий и безрассудный. Она видела только одно решение, но оно было временным.
