Миры Роджера Желязны. Том 9 - Роджер Желязны

— Это… — У Дилвиша перехватило дыхание, когда огонек осветил лицо, которое он ощупывал.

Он опустился на колени и на несколько секунд наклонил голову. Затем снова поднял голову, брови его были нахмурены, глаза сузились.

— Но как это могло оказаться здесь… после стольких лет?

Блэк запыхтел и двинулся вперед.

— Что это, Дилвиш? — спросил он. — Что случилось?

— В той, другой жизни, еще до того как мне был вынесен приговор, — сказал Дилвиш, — очень давно… я любил девушку Элвишей — Феверу из Мираты. И вот она стоит перед нами. Но как это может быть? Ведь прошло так много времени, а эта Очарованная земля возникла совсем недавно… Она совсем не изменилась. Я… я не понимаю. Что за безумный поворот судьбы — найти ту, которой я отдал свои надежды, здесь, замороженную ради бессмертия? Я все бы отдал, чтобы оживить ее.

Тем временем блуждающий огонек отплыл в сторону, хотя рядом теперь проскользнул луч солнца, бледного как луна. Появились другие огоньки, и странные тени двинулись в их направлении.

— Все бы отдал? Так ты сказал? — раздался глубокий незнакомый голос Виленда.

Человек шагнул вперед, сейчас в полутьме он казался выше, и вошел внутрь треугольника, вершины которого образовали Дилвиш, Блэк и статуя.

— Мне помнится, ты говорил, что этим статуям ничем нельзя помочь, — заявил Дилвиш.

— При обычных обстоятельствах это правда, — ответил Виленд, протягивая руку и дотрагиваясь до плеча застывшей леди, которая стояла, держась рукой за узду лошади и глядя вперед. — Однако учитывая необычность твоего предложения…

Его левая рука метнулась вперед и опустилась на шею Блэка.

Блэк заржал и встал на дыбы, в глазах его заплясали искры. Не отнимая руки, Виленд провел ею по груди Блэка и поднятым ногам.

— Я знаю тебя! — закричал Блэк, изо рта его полыхнула огненная молния, которая отразилась от Виленда и ушла в землю рядом.

Затем Блэк замер, искры в его глазах погасли. Блестящий покров окутал шкуру. Девушка вздохнула и выпустила уздечку лошади, которая тихо заржала и задвигала ногами. Виленд мгновенно отступил за Блэка, повернулся, чтобы взглянуть на новую картину, и отвел назад полы плаща, как будто кланяясь.

— Как ты просил, — сказал он, улыбаясь. — Один может занять место другого, лорд Дилвиш, и в данном случае я смог оживить лошадь леди. Вы сами напросились, удачный поворот, как говорится…

Дилвиш бросился вперед, но Виленд внезапно отлетел назад и вверх, как будто был листком, с которым играл завывающий ветер. Затем он поднялся выше, кружа среди каменных башен, плащ его распахнулся, как большое темное крыло. Он двинулся на северо-восток и исчез из поля зрения Дилвиша.

Дилвиш повернулся к Блэку, который стоял на задних ногах, словно статуя из темного льда, и протянул руку. Блэк покачнулся и начал падать.

Глава 4

Барэн из Блэкуолда расхаживал по маленькой комнате. На столе возле стены лежало несколько открытых старых книг. Все необходимое для колдовства было разложено на полу, но он расхаживал между предметами, не глядя вниз.

Высокое зеркало с сероватой поверхностью было заключено в кованую железную раму тонкой работы, гравировка которой изображала человеческие пальцы и звериные лапы, сплетенные в жестокой схватке. Вытянутая оранжево-золотистая фигура плыла в глубине зеркала, как рыба в затененном озере. Это не было отражением чего-то, находящегося в комнате: колдовство уже началось.

— Я приказываю тебе говорить, — произнес Барэн низким голосом. — У тебя есть прекрасная возможность выяснить механизм действия зеркала. Расскажи мне об этом.

Музыкальный, почти веселый голос прозвучал, как бы отражаясь от поверхности:

— Это очень сложно.

— Я уже понял это.

— Надо сказать тебе, что я вижу, как оно действует, но не понимаю, как образуются эффекты. Используемые заклинания невероятно таинственны.

Фигура как бы подплыла к поверхности зеркала. Она выросла и повернулась. Тело фигуры было скрыто сверкающей, вытянутой головой, которая стремительно надвигалась вперед, пока не заполнила все пространство — треугольные глаза, золотистая чешуя, небольшой рот, тонкий, заостренный подбородок, широкий лоб, три маленьких рога, торчащих вперед из гривы из перьев или пламени.

— А теперь освободи меня, — потребовала фигура. — Это вход в другие места и из других мест. Большего я тебе не могу сообщить.

Барэн остановился и поднял голову, сцепив руки за спиной. Он внимательно посмотрел на фигуру и улыбнулся.

— Постарайся, — сказал он. — Постарайся описать мне механизм его защиты. Все стражи, которых я помещал в него, чтобы остановить его действие, пропадали в течение нескольких дней. Почему?

— Мне трудно предположить. Сейчас заклинания бездействуют в ожидании правильного ключа. Но все-таки в их глубине чувствуется какое-то волнение, как будто что-то очень холодное может нанести удар, чтобы очистить путь, если он будет закрыт.

— А ты можешь закрыть его?

— Да.

— Что ты будешь делать, если холодный объект нанесет удар?

— Я не люблю такой холод.

— Но что же ты все-таки сможешь сделать?

— Защищаться с помощью моего пламени, если такое произойдет.

— И такая защита будет успешной?

— Я знаю, что нет.

— Можешь ты, не раскрывая сути заклинания, сказать мне, как отменить его?

— Увы! Это заложено слишком глубоко.

— Я приказываю тебе всеми именами, которые вызвали тебя сюда, оставаться в глубинах зеркала. Не позволяй ему переносить кого-нибудь или что-нибудь сюда или отсюда. Защищай себя, максимально используя свою способность и Силу, от холодного объекта, если он задумает уничтожить иди выгнать тебя.

— Значит, ты меня не освободишь?

— Не на этот раз.

— Умоляю тебя, измени свое решение. Здесь опасно находиться, я не хочу повторить судьбу тех, кого уже больше нет.

— Ты хочешь сказать, что зеркало не может быть заблокировано в течение долгого периода времени?

— Боюсь, что так.

— Тогда скажи мне, если уж ты такой умный, почему не так давно в Ледяной Твердыне человеку по имени Ридли удалось блокировать зеркало на долгий срок. Как ему удалось разбить его края?

— Я не знаю. Может быть, для выполнения своей воли он использовал более сильных стражей, чем я.

— Нереально. Для этого надо привлечь громадную силу, или он должен быть необычайно искусным.

— Возможно, он обладал чем-то в этом роде, или тем и другим вместе. Слухи об этом дошли даже до моих владений.