Игры с Дьяволом - Али Вали

Джованни приказал остановить машину и вышел, чтобы не напугать малыша.

– Не знаю, зачем ты гак долго тянул, но спасибо что вернул моего сына.

– Не надо меня благодарить. Оставь его, и мой человек его заберет, так что скажи своим псам, чтобы вели себя спокойно.

Джованни был не в настроении для сентиментальной сцены воссоединения, и помахал человеку, который унес ребенка в машину. После этого он переключил внимание на Эмму.

– Где мои сыновья?

– Обещай, что оставишь мою семью в покое, и их отпустят.

– А если нет?

– Тогда я предоставлю Кейн право решать, что с ними делать.

Джованни вытер рот, перед тем как ответить. Он ненавидел Кейн, а эта женщина ни в чем ей не уступала.

– Она в коме.

– Тогда представь, сколько тебе придется ждать. Меррик, стоявшая в дверях, не знала что делать – поддержать женщину, или пойти и отшлепать ее.

– Эмма, что ты делаешь? Мы вернули себе мальчика. Отпусти остальных.

– Я даю тебе слово, что не буду вас трогать и дам вам зализать раны. Только отпусти мою семью и не лезь в мой бизнес.

Дверца машины хлопнула с такой силой, что Эмма подумала, что сейчас посыпется стекло. Дико взвизгнули тормоза, и машина понеслась в сторону реки.

Эмма закрыла за собой тяжелую дубовую дверь, оставив за ней весь мир, и ей пришлось на минуту прислониться к двери. Она закрыла глаза, чтобы успокоиться. Когда она открыла их, она увидела своего сына. Сейчас ему нужна была мама.

Она медленно подошла к нему и обняла его. Сначала Хэйден, казалось, будто застыл, но потом расплакался. Все вышли из комнаты, когда мать с сыном тяжело осели на пол, Эмма крепко держала его, и Хэйден плакал у нее на плече.

– Прости меня, – повторял и повторял Хэйден.

– Нет, тебе не за что просить прощения. Мне нужно было подождать, чтобы мы с Кейн вместе рассказали тебе про Ханну. Но ты должен знать, что я люблю вас обоих. Я уехала отсюда, потому что была дурой. Пожалуйста, не заставляй свою сестру платить за мои ошибки.

– Прости, что я убежал.

– Просто обещай мне, что в следующий раз ты хорошенько подумаешь, прежде чем что-то делать. Я рада, что ты дома. – Эмма попыталась убрать волосы с его лица. – Я очень скучала по тебе, а кое-кто просто умирает от желания встретиться с тобой. Как думаешь, ты готов к этому?

– Я думал о ней, когда сидел в этой комнате.

– О чем ты думал?

– О том, что хорошо иметь младшую сестру. Она похожа на тебя?

– Милый, если ты видел свои детские фотографии то, это почти то же самое, что и увидеть фотографии Ханны. Пойдем в кабинет, и я приведу ее.

Сильной рукой Хэйден удержат Эмму.

– Он сказал, что он вернется.

– Кто он. Хэйден?

– Мистер Бракато. Он сказал, что хочет уничтожить нас всех. Это он стрелял в маму.

– Он больше к тебе не притронется, обещаю. Я знаю, что он сделал с Кейн, но я собираюсь сделать то, что должна была сделать четыре года назад.

– Что?

– Доверить это ей. Она позаботится о нас, и я уверена, что у нее все получится. Ведь речь идет о ее детях.

– Но она…

– Она очнулась, сынок, и идет на поправку.

Хэйден в изумлении посмотрел на Эмму.

– Она очнулась?

Его мать кивнула, и в голове у него появилась всего одна мысль. О, черт.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

– Ханна здесь? – спросил Хэйден. Впервые за эти дни он почувствовал себя спокойно, когда Эмма вытирала его слезы. Сначала он обнаружил, что у него есть сестра, а потом ему пришлось торчать в крохотной комнатке, куда запер его Джованни, и после всего этого он пребывал в состоянии неприятной неопределенности. Он потерял свое место в семье, или, по крайней мере, оно сильно изменилось. Это было для него новым опытом, и достаточно тяжелым.

– Я не хочу давить на тебя, но она так долго ждала, чтобы тебя увидеть. Да, вы не знакомы, но она постоянно говорит о тебе и о Кейн. Как думаешь, ты смог бы забыть о том, что злишься на меня и дать ей шанс?

Взгляд Эммы напомнил Хэйдену о любящей матери, которую он потерял. Он вспомнил последний разговор с Кейн, когда она просила его постараться посмотреть на Эмму с другой стороны.

– Ты же не бросишь меня снова, правда? – Он снова отчаянно заплакал.

Эмма положила обе руки на его щеки.

– Когда я вышла в эту дверь, я совершила самую ужасную ошибку в жизни. Кивком она показала на дубовую дверь. – Я никогда не смогу это исправить, и это всегда будет преследовать меня, но теперь я здесь. И я никогда не уйду. Ты мой сын, и я люблю тебя.

– А как же мама?

– Я не могу говорить за Кейн, но обещаю, что мы найдем способ, чтобы Вы с Ханной могли общаться с нами обеими. Твоей сестре нужно узнать Кейн так же, как мне нужно узнать тебя. Ты чудесный мальчик, но мне хочется верить, что я смогу дать тебе то, чего не может Кейн.

Он дернулся, отодвигаясь от нее. – Мама все для меня сделала.

– Я и не говорю, что она чего-то не дала тебе, но ты нуждаешься в нас обеих. В Кейн ты найдешь силу, а во мне…

– Свою спокойную гавань, – сказал он.

– Да. – Она притянула его к себе, и в этот раз он не стал сопротивляться. Принимая его тепло. Эмма мысленно поблагодарила Кейн. Если бы не она, этот момент никогда бы не настал.

– Мама! – раздался голос Ханны. Она стояла в коридоре, засунув палец в рот, и. казалось, боялась, что ее отправят обратно в ее комнату.

– Иди сюда, милая. – Эмма обняла одной Хэйдена, а другую протянула к девочке. – Это твой брат Хэйден.

– Правда? – спросила Ханна. Мама кивнула, и девочка влетела в раскрытые объятия Хэйдена.

Эмма сдержала слезы, когда увидела синие глаза Хэйдена, который крепко обнял сестренку. Он улыбался так широко, как Эмма могла представить только в мечтах.

– Привет, Ханна, как у тебя дела?

Весь оставшийся день младшая Кэйси просидела на полу у Хэйдена на коленях. Она постоянно дотрагивалась до его лица или волос, как будто никак не могла поверить, что он настоящий. Она вряд ли могла рассказать о чем-то, кроме своей жизни на ферме, но Хэйден слушал ее истории с восторгом и неподдельным вниманием.

Как и Кейн, он в первую же секунду понял, что всю жизнь будет любить и оберегать девочку, которая сидит у него на коленях. Было восхитительно, что у него есть кто-то, о ком он может заботиться, как Кейн заботилась о Мари.

– Ну что, вы хотите навестить Кейн в клинике? – спросила Эмма.

– Ты говорила, она очнулась? – голос Хэйдена звучал немного нервно.

– У мамы такие же глаза, как у тебя, Хэйден, и она разрешила мне посидеть на ее кровати, – вмешалась Ханна.

– Да, она в сознании, но я думаю, что она еще слишком слаба, чтобы всерьез с тобой разобраться, – поддразнила его Эмма, пытаясь смягчить его беспокойство. Кейн была добра с членами своей семьи, но после того, что случилось, ее реакцию предсказать было сложно.