Стрелок - Михаил Михеев

– На живую нитку шита версия. Хотя, соглашусь, вероятность такая все же больше.

– Ну а если больше, то в ту сторону нам и идти. Теперь смотри. Верхом мы сможем не только срезать дорогу, но и на месте будем еще до ночи. Если получится их вытащить, успеем вернуться в течение суток и бодро свалить, а нет… На нет, как говорится, и суда нет.

Павел только кивнул. Куда деваться? Все равно ничего лучшего предложить он не мог. Быстро прибрав за собой, они похоронили убитых. Точнее, унесли тела в схрон, а потом обрушили потолок. Все, никто до них не доберется, разве что медведь, да и то вряд ли, не наблюдалось в округе медвежьих следов. Оставив Свете, все еще спящей, еды под боком, напарники взобрались на лошадей. Ну, все, спасательная операция, к которой у Александра упорно не лежала душа, началась.

К станции они и впрямь успели до темноты, и это позволило рассмотреть место будущих танцев с саблями без ноктовизоров, тем более их все равно не было, уж больно они, случись что, демаскировали бы группу. Лошади, конечно, не призовые скакуны, но переход с всадниками на горбу выдержали без особых проблем. Оставалось только найти место для наблюдения, что, правда, несколько сложнее, подходящих возвышенностей рядом не наблюдалось. Ну, ничего, нет холмов – есть деревья. Павел залез на удобно растущую высокую ель, достоинством которой, помимо габаритов, были толстые и прочные ветки, уверенно державшие вес человека и неплохо его маскировавшие. У него это получилось с кошачьей ловкостью, даже в смоле ухитрился не измазаться. Александр полз куда медленнее, кряхтя и ворча по поводу того, что связался не пойми с кем и теперь вынужден ползать по веткам, как какой-нибудь бибизьян. Тем не менее влез уверенно и, удобно устроившись в развилке ствола, навел на станцию свой бинокль.

Да, если искать прославленный в отечественном фольклоре город Мухосранск, то лучшего кандидата не найти. Две короткие, даже издали выглядящие грязными параллельные улочки, одна с одно– и двухэтажными деревянными, вторая – с трехэтажными кирпичными домами, протянулись вдоль железнодорожных путей, метрах в шестистах от них. Наверняка поставили бы совсем рядом, чтобы ноги не бить, но ближе виднелась заболоченная низина. Станция выполнена в архаичном стиле. Все! Весь город.

Куда внушительнее выглядела железнодорожная развязка. Рельсы-рельсы-рельсы… Стальная паутина, масляно поблескивающая в лучах заходящего солнца. Какие-то строения – депо, наверное, Александр в этом не разбирался. Еще склады, их легко узнать в любом обличье. Водокачка – здоровенная башня из ярко-красного, местами закопченного кирпича. Капитальная такая дура, внушающая уважение своими монументальными формами и чем-то напоминающая посаженного на кол бегемота. Может быть, даже еще дореволюционной постройки, тогда любили строить на века. Хренова куча вагонов всех сортов и размеров, паровозы… В общем, специализированный транспортный узел, основной и единственной задачей которого является обслуживание железной дороги и проходящих по ней составов.

Одно хорошо – немцев не так уж много, человек, может, сто, и охраняли они в основном станцию да железнодорожное барахло. Да саму железку, по которой за время наблюдения в сторону фронта прошло целых два состава. В такой ситуации комендатуру вычислить, что называется, как два пальца обрызгать, равно как и кутузку. Впрочем, здесь они с комендатурой в одном здании. Посидев на дереве еще с полчаса и не обнаружив ничего нового, диверсанты спустились вниз, уже надвигались сумерки, и видно почти ничего не было.

– Ну что, какой у тебя план?

– Да как обычно, Паш. Перебить всех, потом войти и выйти.

– Патронов-то хватит?

– Нет, – честно ответил Александр.

– Ну а тогда если без шуток?

– А если без шуток, то плана я жду от тебя. Ты же инициатор этой авантюры, тебе и быть генератором идей. Давай-давай, рожай что-нибудь. А то привык на моем горбу ездить…

– Я боялся, что ты это скажешь, – вздохнул Павел. – Нет у меня идей. Я ведь и впрямь не Джеймс Бонд и даже не Карацупа.

– Карацупа был пограничником, – педантично поправил его Александр, – но мысль твою понял. Ладно, есть одна идейка, но придется тебе крутиться, да так, что задница будет в мыле.

– Говори! – Павел мгновенно подобрался. Уж кто-кто, а он знал, что его напарник иной раз выдает интересные идеи.

– А что тут говорить? Вот, смотри. – Подсвечивая себе фонариком, Александр смахнул перед собой мусор и обломком сухой ветки, которые во множестве валялись вокруг, нарисовал на земле план. – Вот у нас поселок. Как, похож?

– Если честно, не очень, – прокомментировал напарник, наклонив голову к плечу и прищуренным взглядом окинув композицию.

– Не привередничай, я тебе не Пабло Пикассо и не Рембрандт с Шаляпиным.

– Шаляпин вообще-то певец.

– Да пофигу, хоть танк с пушкой. Следи за мыслью, – втыкая в план сосновую иголку, продолжал Александр, – здесь у них комендатура, здесь же держат арестованных. То есть если девчонок потащили сюда, то они в этом доме. Ночью почти наверняка комендатура практически пустая, так, несколько часовых, может быть, дежурный, и все. Шансы есть.

– Один выстрел, и сбежится толпа. Кроме того, возможно, ты прав, и нас ждут.

– Именно так. Но что будет, если все они окажутся заняты другим делом?

– Так, а вот с этого места поподробнее…

– А что тут подробнее? Смотри. – Александр бросил рядом с рисунком горсть шишек. – Это – железнодорожные пути, на них куча вагонов, в том числе цистерны. Я не знаю, что находится в вагонах, но в цистернах обычно возят топливо. Немецкие танки, автомобили, самолеты – словом, все, что у них ездит и летает, использует в качестве топлива бензин. Кто-то сказал, горючку потому и называют горючкой, что она горит. Так вот, дополню, бензин еще и взрывается.

– А если пустые?

– Какая разница? Бензиновые пары хлопнут ничуть не хуже, а уж обеспечить фейерверк я смогу. Придется, конечно, повозиться, но тут уж никуда не денешься. Так что будет хороший бабах, и все ломанутся туда. Тебе останется самая малость – покрошить оставшихся в комендатуре. Учитывая, что на фоне той красоты, которая будет твориться на станции, выстрелы какого-то там автомата различить будет сложно, справиться ты сможешь. Ну а я постараюсь сделать так, чтобы о комендатуре никто и не вспомнил. Что скажешь?

– У тебя задача для смертника.

– У тебя тоже.

Павел хохотнул, чуточку нервно, но в то же время весело. Ну вот, с таким настроем, по мнению Александра, можно было идти в бой. Единственно, он не был уверен, что его переживет, но это уже не важно. Собрался – делай, или не стоило браться. Оставалось обговорить пути отхода, и все, только подремать часиков до двенадцати, чтобы не ползать, как сонная муха.